самого детства. Ну а вы, Анна, чем планируете заниматься?
- Мам, ну не начинай.
- Ян, что ты, я очень рада пообщаться с твоей мамой.
Смотрю, как она посылает мне слащавую улыбку, и меня, буквально, передергивает изнутри. Теперь становится понятно откуда Ян унаследовал этот холодный расчет. Все в его семье исчисляется лишь деньгами, и других вариантов здесь просто нет.
- А я планирую податься по стопам матери. Точно не уверена, но преподаватель начальных классов - это моя мечта.
- Кем? Простым учителем?
- Да, сейчас так мало людей думают о молодом поколении и мир деградирует, а я, как Анжела, люблю математику, - улыбаюсь я, - детишки - это наше будущее.
Слышу сдавленный смех Яна и беру первую попавшуюся вилку со стола. Очень хочется кушать, так как я сегодня, практически, ничего не ела.
- Ну а ваш отец, кем он работает?
- Ох, что вы, мой папа очень важный человек! Он самый почетный бригадир на заводе, ему даже грамоту выписывали за большой вклад в производство и добросовестный многолетний труд!
- Бригадир? Это же, по-моему...
- Да, да, - улыбаюсь я.
Чувствую, как Ян наступает на мою ногу и давлюсь бутербродом.
- Ой, простите, - откашливаюсь я, - мне что-то в горло, кажется, не то попало.
- Мам, пап, мы сегодня останемся с ночевкой. Аня очень устала, поэтому развлекайтесь, а мы пойдем отдыхать.
Смотрю на неестественно бледное лицо его матери и поднимаюсь с места. Анжела вне себя от злости, так как полный ненависти взгляд я ощущаю затылком, пока Ян тащит меня на второй этаж. Мы заваливаемся в комнату, и я отступаю назад, пытаясь отдышаться.
- Что ты так смотришь? Я сказала лишь правду.
- Тебе следует пойти в зоопарк, Черемуха, там тебя примут за свою.
- Ты сам виноват, и я не обязана распинаться перед теми, кто смотрит на меня сверху вниз.
Его непроницаемые черты сейчас искажены такой яростью, что мне становится немного страшно.
Он берет в захват мою руку и с силой тянет на себя.
- Ты делаешь мне больно, отпусти.
В глаза Яна сквозит замешательство, словно для него собственная грубость так же становится неожиданностью. Он выпускает мою руку, но взгляд все так же с холодом пронизывает меня.
- Раздевайся и обопрись о кровать, - командует он.
- Что? - переспрашиваю я, как ненормальная.
- Я не озвучил второе условие, пожалуй, сейчас самое время.
ГЛАВА 30
Ян начинает раздеваться, а я, как заворожённая, не могу оторвать от него свой взгляд. Он скидывает с себя рубашку, обнажая загорелый торс, и я шумно сглатываю. Наблюдаю, как он расстёгивает ремень, стягивает с себя брюки, все так же откидывая в сторону, и остаётся в одних чёрных боксёрах.
- Ян, пожалуйста, я так не могу.
- Можешь ничего не говорить, все твои слова идут все равно к одному финалу. Ты моя шлюха и я хорошо заплатил. Придётся отрабатывать.
Пока я занята тем, что пытаюсь осознать всю суть его слов, Ян подходит ко мне и опускает руки на мои бёдра. Одним резким движением он задирает тонкую ткань и стаскивает мое платье через голову. Поворот головы, откидываю с лица упавшие пряди и впиваюсь в его глаза. Его взгляд не предвещает ничего хорошего, и я пытаюсь отступить назад, но там лишь кровать и больно ударяюсь ногой об деревянную ножку.
- Красивое платье, тебе идёт, весь вечер хотелось снять с тебя его, даже руки чесались, - произносит он, притягивая меня к себе ещё ближе так, что мне уже сложно дышать.
Смятение от двусмысленной ситуации, паника от того, что я в полном его подчинении и покалывающее возбуждение - все эти чувства я испытываю одновременно.
- Ложись на кровать, - его хриплый голос опаляет щеку.
Делаю, как он говорит, сажусь на твёрдую постель и отползая назад ложусь на мягкое покрывало. Пульс отбивает усиленный ритм, но я стараюсь представить, что все это всего лишь плод моего воображения. Сейчас все ощущается по-новому, и Ян кажется совершенно другим. А может он всегда такой, я просто выдумала себе того, другого Яна?
- Что дальше командир? - вырывается из меня.
- При таком симпатичном личике ты могла бы быть и менее разговорчивой.
Смотрю, как он подходит к тумбочке и достаёт оттуда презерватив. Разрывает пакетик и снова поворачивается ко мне. Сейчас выражение его лица нечитаемое и я прослеживаю, как он снимает боксеры и, взяв в руки эрегированный член, раскатывает по нему латекс. В ожидании затаила дыхание и боюсь своих нахлынувших эмоций. Мне до скрежета в зубах хочется поскорее прикоснуться к нему.
- Руки за голову, Черёмуха, и только посмей опустить их вниз, - проговаривает он, садясь на кровать и стягивая мое нижнее белье.
- Ты сумасшедший, - шепчу я, не сводя с него своих расширенных глаз.
- Ты снова упустила прекрасный шанс помолчать, руки за голову, иначе я привяжу тебя к кровати.
Втягиваю судорожно воздух и делаю, как он говорит. Его пальцы опускаются на мою талию. Властно, по-собственнически, он притягивает меня к себе. Меня бьет дрожь, и я страшусь своей реакции. Он прекрасно видит мое состояние, от него не укрывается не один мой вздох. Как я могла допустить такое? Он снова превращает мое существование в ад, рушит все, что я знала о нем хорошее, превращает все мои домыслы о нем в пыль. Он животное, жалкий провокатор, и мое наказание за все. Его пальцы скользят по моей коже и сводят с ума. До сих пор не разобралась, почему не могу сопротивляться его прикосновениям и просто плавлюсь от его умелых рук. Я ненавижу себя в эту секунду, ненавижу за реакцию на него. Его пальцы цепляются за мои ноги и раздвигают их широко в стороны. Я слышу его рваный вздох. Мне хочется к нему прикоснуться, и я, не думая, опускаю руки и цепляюсь за его плечи, хочу ощутить его кожу под своей.
- Руки назад, Черёмуха, я не желаю дважды повторять.
- Ян, я не могу, - шепчу ему, но он лишь резко поднимается и нависает надо мной. Мое тело полыхает от жара, и я цепляюсь за его руку, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Он слишком близко, его запах дурманит мою кровь.
- Ты, видимо, не поняла, - рычит он прямо в губы и, оттолкнувшись,
