— Ты издеваешься, да?! — вырывается против воли.
— Кто — я? Нееет, и цветы от него не забудь, кстати, выкинуть. А то привыкла она к букетам. А давай прямо сейчас выбросим? Вот прямо сейчас, — глаза ее горят, Оля разворачивается и идёт в комнату, а через полминуты возвращается с шикарным букетом и огромной вазой. Ни одна розочка не завяла. — В мусорку его. Там ему самое место.
«Мамочка, ты самая красивая!»
«Я что-то не так делаю?»
«За каждую твою слезинку отвечу…»
«Маленькая моя…»
— Да оставь ты этот букет! — рявкаю в сердцах, но сама понимаю, что мне очень не хочется их выбрасывать. Эти «всего лишь» цветы…
— Но тебе же все равно. Ничего, другие надарят. Не принимай близко к сердцу. А дом нужно расхламлять от ненужного мусора. И голову, кстати, тоже.
— Оля! Поставь!
Сестрёнка вскидывает брови и с хитрой улыбкой устанавливает вазу в центр стола.
— Ты что предлагаешь? Вот так просто сказать: да ладно, забыли, подумаешь! — возмущение и горит, и колется внутри, обжигая.
— Заметь, я сейчас вообще ничего не предложила. Мысли, которые витают у тебя в голове, только твои. Ещё вчера я бы сказала, что не нужно наступать на грабли второй раз. Но то, что я увидела сегодня… ты страдаешь. И тебе плохо не только без него, но и с ним, потому что между вами пропасть и возведённые стены. Тебе три года не помогли, Влад. Он все ещё не только первый, но и единственный. Единственный только потому, что с другими тебе пресно после него. Не хочешь — закрой дверь. Раз и навсегда. Скажи, что у вас все. Прошлое есть прошлое. И в настоящем букетам от него не место. Не место звонкам и прогулкам. Полумеры тебе не помогут.
Глава 27
ДЕМИД
— Как ты? — вжимаю телефон в ухо в надежде уловить хоть какую-то нотку теплоты, хоть самую мимолётную. Но нет. Влада всегда теперь холодна и отстранена.
Я готов рвать на себе волосы: не знаю, черт возьми, я просто не знаю, как к ней подступиться!
Недавно предлагал всем вместе отдохнуть дня три где-нибудь в Аравийском море. «Не стоит, тебе без нас там будет веселее». Думал покататься на яхте, Мишке точно понравится. Мы бы с ним изучили кабину. Но ответ один и тот же: съезди с кем-нибудь другим. Отчаяние топит, укрывая с головой, а Влада отдаляется от меня с каждым днём все сильнее. Несмотря на то, что вместе мы проводим довольно много времени.
Она всегда улыбчива, приветлива, разговорчива, и вроде все в порядке, но… как только я совершаю шаг навстречу, Влада — два назад. И я просто не знаю, что с этим делать, хоть голову разбей! Что самое ужасное — это не игра. Она действительно меня к себе не подпускает.
— В порядке, — вот и сейчас не исключение: голос Влады деловой и равнодушный. И она, как обычно, явно с неохотой поддерживает ни к чему не обязывающий разговор. А я чувствую себя не просто идиотом, а маленьким слепым котёнком, который тыкается в стену. Знаю, что иду не туда, но курс не меняю. — Ты приехать хотел?
Безразличный тон не оставляет сомнений: меня никто не ждёт. И моему приезду девушка не обрадуется. Впрочем, как и всегда.
— На самом деле я звоню узнать, чем вы заняты. Что Мишка делает?
— Мы в гостях у мамы. Давно не приезжали, а сегодня решили навестить. Если ничего срочного, я пойду к родителям.
— Влад, давай я заберу вас? — тяну с надеждой.
График встреч с сыном мы все-таки согласовали. Единственной уступкой со стороны Влады стало разрешение видеться у них дома.
— Нет, что ты. Не нужно. Мы сами справимся. Хорошего тебе вечера. Я пойду.
Не дожидаясь ответа, она обрывает связь, а я медленно погружаюсь в холодную зыбучую тишину.
Только минуты через две сбрасываю с сознания туманную пелену и, наконец, отнимаю телефон от уха.
Стискиваю зубы.
Откладываю агрегат в сторону и придвигаю к себе бумажки.
Олег при встрече получил от меня жестокий нагоняй… и предупреждение. Даже вспоминать не хочется, как я был зол.
Тру уставшие глаза, чувствуя, что окончательно запутался. Я совсем не понимаю, откуда ноги растут.
Пробегаюсь беглым взглядом по перечню фамилий. Параллельно с Вознесенским я поручил расследование другому человеку. Распространять сугубо личную информацию нельзя, а использовать любые доступные методы, чтобы откопать правду, приходится.
Александр довольно суровый мужик, знаем мы друг друга уже много лет. Но обращаться к нему я перестал довольно давно. Ещё с тех пор, когда он решил уйти в непрекращающийся отпуск.
По его словам, работу прокрутили неплохо, относительно чисто, и если бы не воля случая, ещё неизвестно, за что бы мы зацепились. Я чётко обозначил перед ним задачу: мне нужно знать имя. Кто это организовал. Имя. Оно мне ой как нужно…
Подозрения падают только на одного человека. Анатолий. Я уверен, что это он. Ему это выгодно. А учитывая, что у них с отцом была передружба-недоконкуренция, вложить убедительную информацию в его голову было не так-то и сложно. Наверное.
Но Нестеров или его люди нигде не светятся. Никакой связи нет. Мы с Александром тщательно перебрали имена состава комиссий проверяющих медучреждений. Вывели троих.
Эльдар Медняков.
Маргарита Вребская.
Ольга Логинова.
Медняков — сын проректора одного из престижных вузов столицы, и папочка затолкал сыночка в службу по надзору в сфере здравоохранения. Мажор, короче говоря. Почему туда, я так и не понял. Ну и не полы мыть, конечно… хотя если это он, то дальше мытья окон его карьера вряд ли поднимется. Сейчас он ездит на крутой тачке, любит девочек и кутить в клубах, периодически нарушая правила, а папаша прилично отстёгивает за штрафы и за то, чтобы на проделки сыночка закрывали глаза.
Вребская — бессменный старожил проверяющих комиссий. Ей уже несколько лет предлагают более высокие должности, но она отказывается уходить в руководящий состав. Существует такой род людей — им достаточно того, что у них есть, и лишняя ответственность не нужна. А контролировать и тыкать других в рамках своих полномочий ух как приятно. Ее фамилия вообще меньше всего вписывается в картину происходящего. Есть муж. Дети.
И третья. Ольга Логинова. Работает в службе по надзору уже лет пять, нареканий не было. Раньше находилась в должности старшего фельдшера в обычной школе. В разводе. Два ребёнка… а нет, второй раз замужем. Есть собака и кошка. Что мне делать с этой невероятно ценной информацией — ума не приложу.
Александр поднял подноготную и близких друзей, и родственников. Но в итоге это ничего не дало. Я просто не знаю, за что зацепиться. И как связать кого-то из них с Нестеровым. А то, что связь где-то должна быть, я точно уверен. Внутренне чутьё орет в голос, что я упускаю нечто важное.
Хм… Медняков… может, через Риту? Но а какой резон? Уж точно не в бабках дело. Да и Рита должна понимать, что может произойти, если это ее рук дело. Но! Тут хотя бы бабки есть!
У остальных же… ни-че-го. Нет крупных покупок. Ничего, что выдало бы получение большой суммы денег или вызвало лишние подозрения. И, кроме того, они также фигурируют и в проверках других клиник. До сих пор.
Откладываю листы в сторону. Ненавижу, когда картина в голове не имеет четких и ясных очертаний.
Черт…
Стол начинает дрожать от вибрации телефона, я нехотя полосую загорающийся экран, и только имя контакта, для которого я всегда нахожу время, заставляет меня приложить смартфон к уху.
— Здравствуй, сынок.
— Привет, мам. Как ты?
— У меня все хорошо. Недавно гуляла. Развлекаюсь как могу.
— Упражнения делаешь? — да, есть предписания, и она клятвенно обещала их выполнять.
— И кто из нас строгий родитель? Конечно выполняю, а как же, — мама надо мной коротко посмеивается, но я ясно различаю глубокую печаль в ее голосе. — Сын, ты до сих пор сердишься, что я с Владой и Мишей встречалась?
Я знаю, что мама изредка звонит Владе и они общаются. И то, что мне об этом мало что известно, напрягает очень. Как будто меня выбросили из сложной цепочки и оставили три главных звена. Влада, Миша, мама…
