— Подождут твои макароны, не убегут никуда. — Хрипло прошептал Валентин, обнимая ее за талию руками, понуждая обернуться к нему.
— Ты же есть хотел. — Продолжала сопротивляться Лина, упершись взглядом ему в грудь. — Пусти, я приготовлю. Ну, отпусти, Валик. — Она дернулась, стараясь освободиться.
Мужчина обхватил ее подбородок ладонью, с нажимом, заставляя поднять лицо и посмотреть на него. Лина задохнулась, встречаясь с ним глазами. Ей не нравилось то, что она прочитала в их синеве.
— И не надейся, малыш. Я тебя никогда не отпущу. — Валик, будто завороженный смотрел на ее лицо, поглаживая большим пальцем щеку Лины. Слегка царапая чуть шершавой кожей своей ладони. — И дурь из головы выбрось. Думаешь, я не вижу, как ты в окна поглядываешь?
Валик почти вплотную приблизил свое лицо к ее, так и не убирая руки.
— Я тебя не отпущу, и с того света вытащу. И там достану. Поняла? — И не дожидаясь ответа, мужчина жестко впился в губы Лины, заставляя выдерживать его напор, не давая отстраниться. Но она уже и не старалась вырваться, отвечая на этот поцелуй с привкусом табачного дыма, и ощущая, как по щекам катятся тихие слезы бессилия.
Глава 2
Громкий стук в дальней комнате заставил мужчину отстраниться от Лины, тяжело дыша. Он уперся своим лбом в ее щеку, только теперь замечая, что она влажная. Опять.
Лина опять плакала. Но не сопротивлялась, и на поцелуй отвечала. Охотно отвечала. Ну что же ему с ней делать? Валик вцепился в край столешницы, но не от злости, в этот раз, от растерянности.
Мужчина тяжело вздохнул и, с усилием, отстранился. Молча вытер ей слезы со щек своими пальцами. Отступил на шаг. Только полностью отпустить не смог, роняя кисти ей на плечи, и продолжая удерживать.
— Я схожу, проверю. — Его хриплый голос неожиданно резко прозвучал в тишине кухни, нарушаемой только лопающимся звучанием кипящей воды.
Но девушка покачала головой, выскальзывая из его рук.
— Не надо, я сама. — Прошептала она не поднимая глаз на Валика, и быстро вышла из кухни. "Захотела убежать", — усмехнулся сам себе Валентин, — "Так бы, ни за какие коврижки, к матери не пошла".
Ну и ладно, пусть передохнет, и так они, что-то, сегодня на надрыве каком-то. Никак не утихомирятся оба. Мужчина подошел к плите и высыпал макароны из пачки, которую Лина достала ранее, в кипящую воду. Перемешал.
Бросил взгляд на часы. Шесть вечера. Сиделка только час назад ушла, а уже проблемы.
Он бы с удовольствием отправил мать Лины куда-нибудь подальше, благо, доходы уже давно это позволяли. Но девушка противилась. Это было совершенно непонятно для мужчины. С какой радости они с ней возились? Что хорошего дочь от матери видела? Даже имени отца та сообщить не могла.
Валик хмыкнул, перемешивая всплывающие спиральки. Он так и не выяснил досконально, что же произошло тогда. Ни Лина, ни тетя Марина говорить о событиях, в результате которых абсолютно нормальный человек попал в психиатрическую лечебницу — говорить не хотели. Молчали как рыбы, проявляя удивительное для них единодушие.
Кипение в кастрюле уменьшилось, привлекая внимание мужчины. Он оглянулся на открытое окно, сквозняк из которого задувал конфорку, и протянул руку, захлопывая его.
Не в первый раз уже видел Валентин, с каким выражением на лице она смотрит вниз. Так, словно там, внизу вся ее надежда на счастье. И жажда в глазах светиться… жажда простого решения.
Оттого и разозлился так сегодня днем, когда она в коридор вышла, сказав, что там подождет, а он задержался, с зав. поликлиники разговаривая. А когда вышел, через пять минут — Лины нигде не было. Мужчина думал, что и сам с ума сойдет, пока искал девушку. Та, вполне, могла на мост податься, или еще куда… До сих пор в дрожь бросало, как о возможных вариантах думать начинал. Сам чуть не убил, когда на фонтане том увидел. Не потому, что она в нем утонуть могла, глупость это, там глубины — по пояс, не больше. А оттого, что никак не перебеситься Лина, заставляя и вокруг всех в напряжении находиться. Не то, чтобы у нее повода не было… Валентин, когда просто в тот стационар заходил — вздрагивать в душе начинал. А она полгода там провела… Но, неужели трудно было просто подождать? Он бы ее отвез к фонтану этому, если так хотелось. Зато уверен был бы, что никаких глупостей она не наделает.
Валик полез в карман за сигаретами, и тут же понял, ощущая пустоту, что сам их в порошок и превратил. Выругался себе под нос, и поплелся в спальню, искать другую пачку.
Проходя по коридору, услышал голос тети Марины, та снова кричала на дочь. И зачем Лина туда пошла, только?
— Не трожь меня, дрянь! Убери руки свои, сумасшедшая! Тварь неблагодарная! — Женщина на весь дом причитала. Если бы не хорошая звукоизоляция, о которой Валик особо при ремонте заботился, уже бы все соседи в курсе были. Кулак впечатался в стену, не имея возможности ударить виновницу злости. Это кому такие эпитеты больше подходили?! Тут даже разбираться не надо было. Мужчина свернул в комнату бывшей хозяйки квартиры.
Валентин уже был в дверях, когда тетя Марина неловко толкнула дочь, пытающуюся помочь ей сесть в кровати. Да с такой энергией, что девушка, потеряв равновесие, отлетела назад, ударяясь лицом о прикроватную тумбочку и тихо чертыхаясь.
А мать только еще больше обозлилась.
— Так тебе и надо, шлю… — Но договорить Валик ей давать не сбирался.
— Молчать! — Мужчина быстро зашел в комнату, одаривая парализованную женщину таким взглядом, что та мгновенно замолкла. — Лина, ты как? — Обернулся к девушке.
Та уселась на пол, прислонившись к мебели, и прижала руку к болевшей щеке.
— Нормально. — Бросила она, зло смотря на мать. — И, какого черта я сюда поперлась, Валик? — Лина усмехнулась, поворачиваясь к нему.
Мужчина улыбнулся ее непоследовательности. Но напоминать, что она от него, или от себя, убежать хотела — не стал. Пожал плечами.
— Пошли, лед приложим. А то синяк будет. — Он протянул ей руку, и она, не колеблясь, приняла предложенную ладонь, поднимаясь. Валик даже рад был, что Лина на мать злобу обратила, теперь к нему проще относиться будет.
*************************
— Не заставляй меня больше ездить туда, Валик. — Лина задумчиво ковырялась вилкой в тарелке. — Я не думаю, что посещения этого места способствует моему душевному равновесию. — Она подняла свои глаза на сидящего напротив мужчину. Он поймет, что это ее способ извиниться за свое поведение.
— Надо было, Лина. — Твердо ответил тот, но кивнул. Бросил на девушку изучающий взгляд, определяя настроение. Задержался глазами на расплывающемся синяке на скуле. Скривился. — Я же не таскал тебя с собой, когда договаривался. Но тут, просто надо, и все. И ничего же не сделали тебе за эти полчаса. А ты еще за два дня срываться начала. — Он покачал головой, отодвигая полуполную тарелку. — Ты таблетки, когда в последний раз пила? — Валик полез в карман и снова чертыхнулся, вспоминая, что до спальни так и не дошел. Откинулся на спинку, сжимая пальцы.
