Я не пытаюсь его остановить, а сам медленно начинаю выпрямляться с ним, висящим у меня на правом плече.
— А, черт, — я слышу, как придурок бормочет: знает, что последует дальше.
Я поднимаю своего соперника и удостоверяюсь, что ему не удастся проскользнуть, пока я стою в наклоне.
Мой рост метр девяносто и вес двести шестьдесят пять фунтов (Прим. около ста сорока килограмм). Я не в первый раз использую свой вес и хорошую физическую форму, чтобы сломить кого-то. Поэтому я делаю то, что другие боксеры абсолютно точно ненавидят: я со всей силы швыряю его на мат. Это сделать нелегко, но с той яростью, что кипит у меня внутри, для него это явно ничем хорошим не закончится.
Итан едва разгибается в падении, что лишь слегка защищает его от жесткого приземления. Я обрушиваюсь на своего противника и начинаю молотить по нему как можно сильнее и быстрее. Вскоре я чувствую, как Гарри подбегает ко мне, но я продолжаю наносить удары по незащищенному лицу Итана.
Я знаю, что успел оставить пару отметин на лице Беннетта, прежде чем позволяю Гарри оттащить меня.
Раздается громкий звук гонга, и я встаю, победно поднимая руку вверх.
Я издаю победный рык, хлопая себя по груди правой рукой, около сердца. Однако звук заглушает рев толпы, приветствующей победителя.
Я направляюсь к Итану, как только открывается дверь к рингу, и тренеры с медиками спешат осмотреть нас обоих. Я наклоняюсь и, выглядывая из-за плеча Гарри, улыбаюсь мудаку. Беннетт, откинувшись назад, опирается о заграждение, пока Гарри пытается помочь ему прийти в себя.
— Хороший бой, брат, — говорю я и протягиваю руку, чтобы похлопать его по плечу. Может быть, Итан и придурок, но я стараюсь не показывать враждебность из-за всей той хрени, которую мы наговорили перед началом боя. По своему опыту знаю, что всегда лучше заканчивать бой на хорошей ноте.
— Отвали, придурок! — выкрикивает Итан, отпихивая мою руку.
Пожав плечами, я отворачиваюсь от него. Он не первый, кто так реагирует на проигрыш. Я всегда стараюсь быть, по крайней мере, сдержанным в случае победы. Ну и черт с ним. Я поднимаю руку вверх, приветствуя толпу уже как победитель.
Не проходит и несколько секунд, как вся моя команда уже на ногах. Рефери хватает нас за запястья, когда спортивный комментатор горланит:
— Во втором раунде, по остановке арбитра, через 45 секунд побеждает действующий чемпион, Чейз Уинтерс!
Я позволяю Гарри торжественно поднять мою руку и еще раз пытаюсь дать понять Итану, что бой был хорошим, но он отворачивается и шагает из клетки.
Я следую за ним чуть поодаль, наблюдая, как он проходит мимо той красотки, которой я подмигнул раньше. «Парень, она же горячая штучка, хотя совершенно не в моем вкусе?!» В основном я предпочитаю недалеких, грудастых блондинок. Но, по какой-то причине, как раз сейчас девушка Итана слишком соблазнительна. И судя по выражению ужаса на ее лице, когда улыбаюсь ей, я ей совсем не нравлюсь.
Дэйл слегка толкает меня в плечо, и мы проходим мимо нее. Мои поклонники стоя приветствуют меня, пытаясь привлечь мое внимание. Я улыбаюсь и киваю им.
Эйвери
Итан проиграл! Просто поверить не могу! Я в шоке!
Он стремительно покидает ринг, даже не посмотрев на меня. Итан выглядит злым, часть лица опухла и кровоточит в нескольких местах. Никогда не видела его так сильно избитым.
Мне больно видеть его в таком состоянии. Сердце рвется на части, когда наблюдаешь, как твоего лучшего друга мутузят. Врагу не пожелаешь.
Это было жестко, это было ужасно. Это было самое жестокое зрелище, которое мне приходилось видеть. Итан больше не заставит меня прийти ни на один его бой. С меня хватит, я так устала. Думаю, я просто не настолько сильная, чтобы смотреть, как жестоко избивают дорогих мне людей.
Для меня смотреть бой — это все равно, что смотреть на надвигающийся мощный шторм. С самого начала было видно, что они со Жнецом совершенно разные. Жнец казался гораздо более расслабленным, он был как рыба в воде. Он буквально излучал опыт, но, так или иначе, я продолжала думать, что у Итана все же есть шанс. Ему всегда невероятно везло.
Итан начал уверенно, но слишком рано раскрыл свои карты. С того момента все пошло коту под хвост, просто стало хуже некуда. Запрещённый прием для Жнеца, очевидно, был последней каплей.
Я не могла ничего сделать, чтобы остановить это. Я была бессильна, бесполезна. Я вынуждена была сидеть, сложа руки и кусая губы. И все же, зная, что Жнец был лучшим противником, я безнадежно рассчитывала, что каким-то чудом Итан сможет вырвать победу. Я продолжала болеть за него. Даже логически понимая, что вероятнее всего произойдет, я не сдавалась. Лучшие друзья никогда не сдаются!
Когда Жнец поднял Итана в воздух, как будто тот ничего не весил, и швырнул его, мне хотелось закричать. Это действительно было безумием. Такое ощущение, будто вся арена содрогнулась, когда Жнец повалил Итана на мат. Затем огромный боец упал на Итана, нанося удары, как ненормальный... Когда кто-то, наконец, оттащил его от Итана, я боялась, что все зашло слишком далеко.
Я чуть не закричала от облегчения, когда мой друг поднялся с мата.
Он был жив и, слава Богу, все еще дышал.
Но теперь, когда все закончилось, это самый худший результат из всех возможных. Это самое первое поражение Итана.
Он, должно быть, разозлен. Его гордость, несомненно, задета. Теперь, когда все кончено, я просто рада, что Итан пережил этот бой без перелома или что еще хуже, не оказался в больнице. Он сам, без чьей-либо помощи, вышел из арены. Мой друг был так раздражен, что даже не взглянул на меня.
Я собираюсь встать и отправиться в комнату Итана, чтобы помочь ему справиться с проигрышем, когда появляется Жнец. Он ухмыляется, и у меня такое чувство, будто меня только что ударили под дых.
Что. За. Черт.
Мне не хватает воздуха, и сердце несется галопом. Я не понимаю, что происходит. В этой ухмылке, даже опухшей и перекошенной, есть что-то такое, что все внутри заставляет переворачиваться. Ощущение такое, будто он нашел мою шкалу и повысил температуру до самого предела.
У меня уже было такое чувство или что-то похожее на него, когда я впервые прошла мимо Жнеца в холле. Его взгляд остановился на мне, и, когда наши глаза встретились, я ощутила что-то вроде толчка. Это было похоже на странный удар электрошоком. Тогда я не придала этому значения, думая, что, возможно, у меня просто разыгралось воображение. Но теперь я в этом не так уверена...
Жнец проходит мимо, высокий и празднующий победу. Фанаты из толпы поздравляют его с победой и благодарят за такой захватывающий матч.
Колени подгибаются, как только я встаю. Я поворачиваюсь и смотрю вслед удаляющемуся Жнецу. Он что-то говорит и останавливается, чтобы пообщаться с фанатами. Наблюдая за ним, я жду, когда он уйдет, и пока жду, мой взгляд начинает опускаться вниз. Для такого жестокого бойца, как он, задница у него ничего.
Черт. Я так старалась не делать этого. Я так старалась не следить за ним.
Кажется, я жду уже целую вечность, когда победитель уйдет, поэтому я ухожу сама. Но, пока иду к выходу, мои глаза предают меня, и я продолжаю украдкой бросать взгляды на мужчину. Я не отвожу от Жнеца взгляда.
«Возможно, дело просто в феромонах», — пытаюсь я убедить себя, оправдаться. А, может быть, это все тестостерон на ринге. Или это химическая реакция, результат жестокости, свидетелем которой я стала. Жнец всего лишь доказал, что он лидер. И поэтому здесь слоняется так много разных полураздетых девиц. Возможно, это и есть абсолютно логичная, совершенно естественная причина, по которой мы все смотрим на него, а я вот-вот начну пускать слюни.
Наконец, Жнец, смеясь с фанатом, прощается и уходит, явно уставший от внимания женщин, которого сегодня было предостаточно.
Я выдыхаю – я даже не заметила, как перестала дышать. Схватив сумочку, я одеваю ее на плечо. Теперь, когда Жнец ушел, можно снова сосредоточиться на Итане.
Я чувствую себя, как будто лопнувший воздушный шарик, из которого выпустили весь воздух.
Я нервничаю перед встречей с Итаном. Не знаю, как все пройдет. Обычно после боя Итан празднует. С девочками, выпивкой и прочей веселой фигней. Но не сегодня, не после проигрыша. Я не представляю, как пройдет остаток вечера.
Возможно, Итан из тех, тот, кто просто не умеет достойно проигрывать.
Глава 3
Эйвери
— Это ты во всем виновата, Эйвери, — Итан рычит и толкает меня к стене.
Я вошла в комнату Итана, зная, что после боя он не в настроении, но не ожидала, что он станет вымещать злость на мне. Едва я вошла, Итан бросил на меня сердитый взгляд в присутствии, по крайней мере, дюжины человек. Не желая выслушивать его обвинения, поскольку я устала и просто хотела пойти домой, я попыталась как можно быстрее исчезнуть. Но, по-видимому, я не слишком быстрая. Парень догнал меня в холле.
