– Какая разница. Неужели нельзя просто проявить внимание?
– Молодец.
– Ну так что, мам? Можно? Я могу сейчас позвонить?
Посмотрев на сына, Слоун глубоко вздохнула и сдалась:
– Ладно, звони. Но пока я буду в отъезде, не смей уговаривать Эмму заказывать пиццу каждый вечер! Я с ней поговорю об этом, – крикнула ему вслед Слоун. Тревис побежал звонить, опасаясь, как бы мать не передумала.
Слоун покачала головой и улыбнулась.
«Да, он избалован, в этом нет никакого сомнения… Но мне некого в этом винить, кроме себя. Я никогда ни в чем ему не отказывала. И вот получилось то, что должно было получиться. Но растить ребенка, единственного ребенка, одной – дело нелегкое, потому что слишком велик соблазн проявить снисходительность и во всем потворствовать сыну. Я всегда чувствовала себя виноватой в том, что он лишен отца, и страстно желала хоть каким-то образом компенсировать Тревису его отсутствие. И тем не менее лучше уж никакого отца, чем тот, кто дал жизнь Тревису».
С годами Слоун так и не научилась разбираться в мужчинах. Ее отношения с ними напоминали лабораторные работы по химии в старших классах школы. К сожалению, она еще тогда привыкла смешивать без разбору различные реактивы. Результаты получались порой весьма пагубные. Короче, весь опыт общения Слоун с лицами противоположного пола неопровержимо доказывал, что настоящая любовь ей, видимо, не суждена. Все свое время и энергию она отдавала работе и сыну. Работа не оставляла желать лучшего, а сын… Ну что ж, хотя и избалован, но все равно вполне приличный мальчик. В общем, результаты можно считать практически удовлетворительными. Если бы теперь в жизни Слоун и появился какой-то мужчина, он бы только все усложнил.
Закончив паковать чемоданы, Слоун поняла, что изрядно устала. Прекрасно, это хороший повод пораньше лечь в постель. Она уже радовалась, что уступила Тревису и позволила заказать на ужин пиццу.
Заметив свое отражение в зеркале в полный рост, Слоун в нерешительности замерла. «Я становлюсь похожа на Белу Лугоши,[4] тоже избегаю смотреться в зеркало, – подумала она, грустно усмехнувшись. Лицо, которое сейчас увидела Слоун, можно было бы назвать интересным, возможно, даже весьма интересным – ведь все зависит от вкуса, – но уж никак не классически красивым. – Красивой меня способен назвать только слепой, – подумала она, хмуро разглядывая свое отражение. Слоун всегда казалось, что лицо у нее слишком круглое, особенно когда она улыбалась, – словом, такое, будто защечные мешки набиты орехами. – Нет, я отнюдь не Кристи Бринкли», – заключила она. И все же высокие скулы и безупречный цвет лица тоже нельзя сбрасывать со счета. Волосы тоже хороши. А иметь все, наверное, вообще невозможно. Фигура очень недурна. Все, что положено, приятно оттопыривается в соответствующих местах, не нарушая пропорций. Лишнего веса тоже нет. Груди полные и пока еще крепкие. Зад, конечно, несколько широковат и тяжеловат, но это, как говорится, на любителя. Слоун успешно маскировала это с помощью накладных плечиков и широкополых шляп. Однако ее главного достоинства – богатейшего воображения – зеркало не отражало. Она написала пять бестселлеров. Стала настоящей знаменитостью. «Может быть, люди действительно завидуют мне, – подумала Слоун с некоторым удовлетворением. – Но все равно я хотела бы походить на Кристи Бринкли».
* * *
– За «Поверженных идолов» издатель выплатил вам аванс два миллиона долларов. – Телеведущая, симпатичная, довольно консервативно одетая женщина лет сорока, вела беседу очень профессионально. – Говорят, вы уже подписали новый контракт. Причем аванс достигает рекордной суммы. Это правда?
Слоун улыбнулась, чувствуя себя совершенно свободно перед телекамерами. Вопрос ничуть не смутил ее. По опыту она знала, куда клонит ведущая.
– Правда, – подтвердила Слоун.
– Но нигде в прессе не указывается конкретная сумма, – продолжала ведущая. – Не уточните ли для нас?
– Ну, скажем так, – с готовностью отозвалась Слоун, – нас, то есть меня и… налоговое управление США, эта сумма вполне удовлетворяет.
В отличие от большинства авторов Слоун было безразлично, знает ли кто-то, сколько ей платят за книги, но в разговоре с репортерами она любила напускать некоторую таинственность. Кэти это в принципе одобряла. И Линк тоже соглашался с Кэти на все сто процентов.
Вспомнив о Линке Марсдене, Слоун скосила глаза чуть вправо и тут же увидела своего рекламного агента, который стоял недалеко от входа в студию. Высокий, красивый сорокалетний мужчина с густыми каштановыми волосами, спускавшимися сзади чуть ниже воротничка рубашки, а спереди густой волной ниспадавшими на лоб. Его усы всегда были безукоризненно подстрижены. Портрет дополняли выразительные темно-синие глаза. В общем, не лицо, а картинка. Одевался Линк безупречно. Костюмы носил самые дорогие. Слоун платила ему запредельные гонорары, так что он мог себе это позволить. С их первой встречи Линк всегда слегка раздражал Слоун, и она до сих пор так до конца и не осознала почему.
Интервью прошло очень гладко, но, когда все закончилось, Слоун все же испытала облегчение. До отъезда во Францию оставалось четыре часа, а ей предстояло сделать еще тысячу дел.
– Нам нужно поговорить, – сказал Линк, когда они вместе выходили из здания центра.
– Тогда поторопись. – Слоун, остановившись у края тротуара, начала высматривать такси. – Я спешу.
– В таком случае отложим до завтра. – Линк нахмурился. – Встретимся у меня в офисе часов в десять…
Слоун покачала головой:
– Не могу. Завтра в десять я буду во Франции.
– Во Франции? – Линк схватил ее за руку. – Что ты забыла во Франции?
– Ты уже пятый, кто спрашивает меня об этом. – Она холодно улыбнулась. – Это вообще-то не твое дело, но, так и быть, отвечу: я еду в Довиль встретиться с друзьями.
– Но ты не можешь сейчас уехать! – воскликнул Линк так громко, что привлек внимание прохожих. – У тебя на носу рекламная поездка… Напоминаю на всякий случай, возможно, ты забыла.
Слоун выдернула руку.
– Я ничего не забыла.
– У меня целый список интервью: для «Тайм», для «Пипл», я забил место на телевидении в программе «Сегодня»…
Слоун подняла на него глаза:
– Это что, уже согласовано и назначено? – Она помахала проезжающему такси, но оно не остановилось.
Линк поколебался секунду.
– Пока нет, но…
– В таком случае никаких проблем. Просто не назначай ничего до первого октября. К тому времени я вернусь из рекламной поездки.
– Зачем тебе ехать сейчас во Францию? – не унимался Линк Марсден. – Там что, кто-то умирает?
Слоун сердито посмотрела на него:
