И не потому, что мы не пытались дойти до оргазма. Пытались, и еще как. Уж и не помню, сколько раз мы упорно пытались отыскать, где у меня клитор, я даже вскрикивала:
— Вот, вот, здесь! Ага, здесь!
ОН. (хватая ртом воздух). Да? Ну где он, где?
Потом мы опять его не находили, и, поскольку я сама понятия не имела, каким образом довести себя до экстаза, какой смысл было надеяться на Дэнни?
Я постигла эту науку лишь через несколько месяцев после нашего разрыва, когда поняла всю прелесть самоудовлетворения.
17 января, понедельник
И снова весь день мысли только об одном — о сексе. Все четырнадцать часов на работе я буквально с ног сбивалась, возможности тихо уединиться где-нибудь в уголке и умерить свой половой пыл вручную не было и в помине. Только по дороге домой я смогла провести пальцами по тому месту, которое криком кричало весь день, пытаясь обратить на себя внимание.
Думаете, легко это было? Не забывайте:
на мне три слоя одежды — водостойкие штаны, термобелье, да еще полупрозрачная блуза, розовая, с вытканным на груди сердечком;
я в этот момент вела машину со скоростью 70 миль в час и вынуждена была пользоваться только одной рукой;
меня то и дело отвлекали звонками и эсэмэсками по сотовому — приходилось и вести машину, и отвечать на звонки — и все одной рукой.
Битый час я разрывалась на части, но позволить себе роскошь одуреть от оргазма на дороге со встречным движением не могла, и только когда добралась домой, я, скинув ботинки, стащив штаны и колготки, наконец, отвела душу.
И знаете, что из этого вышло? Так как похоть моя заявляет о себе в пять вечера, долгий и тяжкий день, жуткое желание спать сделали свое — все ограничилось заурядной мастурбацией.
Представьте — ты вполне конкретно заведена, но устала, потому что провела целый день на ногах, да вдобавок несколько раз на дню мастурбировала, а потом заставляешь себя еще разок. Ну, конечно, не в прямом смысле заставляешь, в конце концов, никто не неволит тебя трогать собственный клитор — о, как хорошо, давай, давай, еще, вот, вот, тебе понравится, обещаю! Тут, скорее, подспудное чувство, что неплохо бы помастурбировать, даже принимая во внимание, что ты спишь на ходу, и вот ты искрение пытаешься получить наслаждение, но все выходит как-то фальшиво, пресно, не от души. И выражается в:
а) невозможности достичь оргазма;
б) или в долгом его ожидании;
в) или в том, что и оргазм оказывается бесцветным, ниже всякой критики.
В полном изнеможении я провалилась в сон, так и не убрав руку из промежности, что выяснилось уже часа через четыре, когда я проснулась с пульсирующим меж пальцев клитором. Что за дела? Как я допустила такое? Как посмела не довести до конца то, о чем мечтала весь этот окаянный день?
И, решительно стряхнув с себя дрему, я все же заставила себя поработать, зато пережила пару минут истинного блаженства.
Наступивший оргазм был далек от совершенства, однако мне не составило труда приукрасить его, вообразив, что всю работу сотворила не моя рука, а Блоггера.
8 января, вторник
Не знаю, поможет ли мне дневник разобраться с одержимостью сексом. А как еще объяснить то, что я сегодня с утречка решила отправить моему бывшему текст следующего содержания?
Страшно хочу попробовать тебя еще. Лизнуть твой… и взять его в рот по самые гланды. У меня голова идет кругом, стоит мне представить твоего приятеля у себя во рту. Лучше всякой конфетки. Через пару часов могу забежать к тебе.
И отправила это тому, кто предпочел мне какую-то соплячку. Нет, наверное, у меня все-таки не все дома.
Тут же стала названивать Фионе — надо было заручиться моральной поддержкой и пополнить запасы здравомыслия.
— Какого черта тебе снова понадобилось к нему лезть, Эбби? После всего, что он наделал, ты еще будешь унижаться? Много для него чести, а если уж тебе так приспичило, найди кого-нибудь еще, поновее! — орала Фиона в трубку.
Я-то прекрасно понимаю, что она права, но стоит только подумать о минете, как рассудок затуманивается. К счастью, судьба смилостивилась надо мной — Стивен отказался: мол, у него другие планы.
И теперь я хоть и разочарована, но все-таки рада, что ничего такого не случилось: не зря мы со Стивеном расстались, и пусть все так и будет.
Несмотря на то что в постели он был великолепен.
19 января, среда
Только что закончила укладывать водостойкие штаны и термобелье, уезжаю на несколько дней на натурные съемки. Пришлось к своей экипировке добавить кое-что еще:
* две пары прозрачных колготок (черные и розовые);
* одну пару шелковых трусиков «танга» (черных);
* одну пару панталон (черных с кремовой оторочкой).
Не забыла и о презервативах в ассортименте (гладкие, рифленые, ароматизированные), из чего можно заключить, что я думаю не только о предстоящей работе.
В том заслуга Тони. Тони — мой новый коллега по работе. Глазищи потрясающие. Всю неделю не давал мне проходу. Наши с ним разговоры густо замешаны на сексе, и уже дошло до того, что любая, даже самая невинная шутка приближает нас к главному.
А что делать такой, как я? Знаю, спать с коллегами по работе — занятие рискованное, но разве тут удержишься — я скоро лопну, так мне невтерпеж! Тем более нам с Тони предстоит жить в одной гостинице.
Нехорошо это все. Боюсь, при первой возможности я пойду напролом — пусть даже с коллегой.
Разумеется, я бы предпочла Блоггера Тони, но это уже по завершении съемок.
20 января, четверг
Получила милую эсэмэску от Блоггера. Осведомляется, в силе ли наша договоренность поужинать вместе и когда я приеду. Его послание было для меня лучиком солнца — я десять часов простояла на улице в дождь и холод, думая о предстоящей встрече.
21 января, пятница
Я снова чувствую себя женщиной. Наконец получила, чего так хотела! Ну не могла я больше терпеть, несмотря на все эсэмэски от Блоггера.
Зато какой был кайф!
Вчера вечером мы с Тони договорились встретиться после работы в баре отеля. Выпили винца, обсудили прошедший день на съемочной площадке, а потом разговор как-то сам собой перешел на секс. Тони признался, что у него уже давно никого не было, я скромно кивала в знак понимания, а в штанишках-то все огнем горело.
Время было позднее, утром вставать предстояло ни свет, ни заря, мы разошлись по комнатам, собравшись спать, и тут Тони забрел ко мне — ему, видите ли, захотелось взглянуть на мой номер и сравнить его со своим.
