— Нет! — я подхватила телефончик со ступеней.
Старенькая «Лыжа» досталась мне от мамы, поэтому его было особенно жалко.
— Пациент скорее мертв, — раздался прямо над ухом голос.
Кто-то навис над моим плечом, вместе со мной разглядывая бесславно погибшее устройство связи. От неожиданности я вздрогнула и оступилась, но меня придержали за талию, обдав при этом сигаретным дымом.
— Спасибо! — вяло поблагодарила я, наморщив нос, и отодвинулась подальше.
Это не осталось незамеченным.
— Не куришь? Это хорошо, — констатировал давешний блондин из переговорки.
Затянувшись в последний раз, он выдохнул в сторону и лихо отправил бычок в урну. Я украдкой рассматривала его. Высокий, статный, с правильными как у фотомодели чертами лица. Эдакий Винник в деловом костюме, но немного моложе. Этот мужчина упрямо не вписывался в осеннюю серость. Слишком лучистый и яркий? Слишком довольный?
Словно подтверждая мои мысли, незнакомец улыбнулся. Боже! Разве такие белые зубы бывают? Мужчина заметил мое внимание и довольно рассмеялся, а оптом вдруг спросил.
— Не прошла собеседование у Наты Ванны?
— Чего? Аа… Да, не прошла, — ответила я, с запозданием сообразив, кто такая Ната Ванна.
— А что такое? Сложности с компьютером? Не умеешь пользоваться электронной почтой?
Издевается? Я состроила недоуменною мину.
— До этого и не дошло. Я просто опоздала, и меня прогнали.
— Стой! Это же ты ворвалась к нам в переговорную? — блондин вдруг обрадованно ткнул в меня пальцем.
Долго смотреть в глаза этому красавчику было сложно, и я, смутившись, принялась разглядывать мокрую от дождя улицу.
— Похоже на то…
— Образование есть? Какое?
— Неоконченное высшее. Экономика и управление.
— А чего неоконченное? Сессию завалила? Залетела?
— Взяла академ по семейным обстоятельствам, — буркнула я недоуменно уставившись на нахала.
Он знал толк в том, как вывести человека из равновесия.
— В Москву на заработки приехала?
— А с чего вы взяли, что я приезжая?
— Не обижайся, но по тебе заметно. Так, на заработки, да?
— Вроде того, — я тяжело вздохнула.
Только вот накрылись мои заработки… И вообще, чего он меня вопросами засыпал? Что ему от меня нужно? И я тоже хороша! Выкладываю все как на духу, а с чего вдруг? Разозлившись на себя, взглянула прямо на собеседника и буркнула недовольно:
— Пойду я, пожалуй. До свидания.
Не успела спуститься и на одну ступеньку, как мужчина подхватил меня под локоть.
— Да погоди, ты! У меня для тебя суперпредложение. Место помощницы не обещаю, но на уборщицу можешь рассчитывать. Зарплата двадцать пять тысяч. Не так чтобы много, но зато белыми. Плюс есть премии и доплата за услуги не из стандартного перечня, — тараторил он как по писаному, словно опасаясь, что убегу.
— Двадцать пять?
Я уже видела цены на жилье. Сейчас чтобы койкоместо в пригороде снять надо десять-пятнадцать. Еще на проезд, и на мобильную связь… Я со вздохом уставилась на свой разбитый телефон. Овчинка выделки не стоит. Даже если я есть перестану, мне все равно нечего будет отправить домой.
— Хорошо, тридцать. Ну лааадно! Тридцать пять, и ты самая высокооплачиваемая уборщица за всю историю нашего холдинга.
Едва ли не открыв рот, я слушала, как на глазах повышаются ставки. Тридцать пять! Серьезно? Это уже была та сумма, которую можно рассматривать. Для старта карьеры очень даже неплохо. И намного больше того, на что я могла рассчитывать дома. А если еще и экономить… И брать халтурки — фрилансить, как говорит мой брат…
Стоп, Маня! Что ты его слушаешь? Этот красавчик тебе наваливает горстями, а ты уши-то и развесила. Наивная! Уборщица за тридцать пять тысяч! Угу…
Мужчина тоже заметил сомнения на моем лице и отпустил, наконец, мою руку.
— Прости, я не представился. Меня зовут Арсений Батрухин, я заместитель генерального по экономическим вопросам. Как раз по твоему профилю, — весело подмигнул он. — А тебя как величать, госпожа Боец?
Он наклонился и двумя пальцами выудил из урны мой бейджик. При этом он так покосился в мою сторону, что его взгляд в переговорке. Я густо покраснела, и пискнула:
— Маша. Кхм! Мария Александровна Боец, — исправилась я.
Надо представляться солидно, как батька учил, всплыли в голове слова Кольки.
«Ляпнешь по привычке — Манька, так Манькой для всех и останешься», — любил поучать Сан Саныч.
— Ну тогда можешь звать меня просто Арсений Евгеньевич. Так что, Мария Александровна, идем в отдел кадров оформляться? — он галантно предложил мне локоть.
Изрядно смущаясь, я раздумывала стоит ли положить на него ладонь, как вдруг вспомнила кое-что важное. То, что царапнуло.
— Только один вопрос, Арсений Евгеньевич.
— Какой?
— Что за услуги такие «не из стандартного перечня»?
Я ощутила неловкость, произнеся это вслух. Батрухин заговорщически пошевелил бровями и наклонился ближе.
— Ну, как тебе сказать… Ты же понимаешь?
При этом его глаза приняли такое выражение, что на моих щеках вспыхнул румянец. Это что такое он мне предлагает, охальник?!
— Да… Да вы что это?! Я не такая!
Батрухин расхохотался открыто и заливисто. Запрокинув голову, отчего его светлые волосы колыхнулись.
— Какая же ты все-таки наивная, Машка! Наверное, тебя как следует накрутили дома, про то, что каждый москвич мужского пола норовит оприходовать приезжую во всех позах?
Теперь у меня пылали не только щеки, но и уши. И даже, кажется, нос.
— Да расслабься, шучу я. Смотри, есть должностная инструкция. Это документ такой, — принялся он объяснять мне как недоразвитой. — Там указан перечень твоих обязанностей и требования к их исполнению, ответственность и так далее. Не знаю, что там у уборщиц? Мытье полов, наверное. Протирка пыли, мытье посуды. Сама потом прочитаешь. Положим, если я попрошу тебя вымыть статуэтки из моего личного шкафа или перебрать черновики, а этого нет в списке, то такая работа будет оплачиваться отдельно, так как не входит в перечень. Поняла? Будешь получать такую прибавку в виде ежемесячных премий. Это ясно в общих чертах?
Я с облегчением кивнула. Еще и премии? Это уже совсем хорошо. Я буду больше батьки зарабатывать, если так. Но для начала почитаем документы. В конце концов, меня никто силком не заставляет подписи ставить и не отнимает паспорт.
— Да. Такое вполне приемлемо, — сухо кивнула я, все еще испытывая неловкость от чересчур сальных приколов малознакомого мужчины, пусть и красавчика.
— Вот и хорошо. Тогда идем в кадры.
— Здравствуйте Ларочка. Это Мария, кандидатка на должность уборщицы вместо Фатимы. Я уже ее собеседовал. Оформи, как положено, пожалуйста.
Отдав советующие распоряжения, Батрухин покинул меня в отделе кадров и ушел, сославшись на дела. Лариса Егоровна, полненькая шатенка лет пятидесяти со стрижкой боб и в роговых очках принялась заполнять документы.
— Это новая помощница Данилова? — спросила у нее заглянувшая в дверной проем другая женщина, постарше и более утонченного вида.
Оказалось бухгалтерша.
— Нет, новая уборщица. Вместо Фатимы. Ее же одним днем…
— Да ты что? И как так быстро новую нашли? Когда только успели?
— Батрухин же и привел, сказал брать.
— Бааатрууухин? — протянула бухгалтерша, с интересом уставившись на меня. — Ты, красавица, только ни на что не надейся. Этот поматросит и бросит. Плакать будешь.
— Да вы что! — я даже со стула вскочила. — Я с Арсением вот только что на крыльце познакомилась. Между нами ничего такого нет и не будет! Я работать пришла!
Кажется, мне не слишком-то поверили. Женщины переглянулись.
— Как же! Такая краля и работать. Ну-ну… — проворчала полненькая себе под нос, споро вбивая данные в компьютер.
— Ничего не говори, Лара. А сама его Арсением величает даже без батюшки, — усмехнулась вторая. — Да будет тебе, Мария, известно, Арсений Евгеньевич только по имени-отчеству называть себя позволяет, а тебе с чего такая поблажка?
