Надо срочно перевести тему.
— Я так проголодалась, слона бы съела, — сняла с подноса еду и поставила его на пустой столик по соседству.
— Саша, — отец очень серьёзно произнёс моё имя, и я подняла на него взгляд. — Если у тебя возникнут какие-то проблемы в школе или ещё где-то, ты же расскажешь мне? Я помогу, что бы ни случилось.
— Спасибо, — кивнула и тут же опустила глаза, смутившись прозвучавшей серьёзности.
И почему я так долго не знакомилась со своим отцом? Не знаю, что произошло у них с мамой, но, по-моему, он отличный парень.
5
Оставшиеся две недели перед школой я посвятила знакомству с городом. Отец предоставил мне в пользование свой велик, и я колесила на нём по дорогам и тропам.
Природа здесь была потрясающей, совершенно не похожей на привычную мне, порождению каменных джунглей. Особенно меня завораживало море. Кажется, могла бы часами любоваться на игру ветра с волнами.
Ещё никогда я так много не фотографировала. Карта памяти на шестьдесят четыре гигабайта была почти полностью заполнена. Нужно остановиться и разобрать фото.
Но остановиться было почти невозможно, каждый новый поворот открывал потрясающий вид — здесь соединялись горы, море и обширные долины, усеянные маленькими домиками.
Эти две недели, когда я колесила на велосипеде моего отца с фотокамерой и снимала окрестности Анапы, были наполнены настоящим, ничем не замутнённым счастьем. Так вот какое оно.
В перерывах между фотографированием и изучением окрестностей я отдыхала на пляже. Перепробовав разные места, остановилась на Высоком берегу. Это было недалеко от дома, и людей меньше, чем на песках.
Я загорела, сбросила лишние три килограмма, которые мучали меня весь десятый класс, и чувствовала себя новым человеком.
Мне нравилось жить с отцом. Он не доставал меня, не пытался контролировать каждый шаг. Ему было всё равно, что я готовлю, лишь бы это оказалось съедобным. Как-то я спросила, чего бы он хотел на обед. И папа сказал: «Хочу сюрприз. Мне нравится, когда ты меня удивляешь».
И я старалась удивлять его каждый день. Перерыла массу кулинарных сайтов. Устраивала дни национальных кухонь. Изощрялась в декорировании блюд. Это доставляло мне удовольствие. Так приятно было смотреть, как отец видит сервировку стола, пробует первый кусочек. Его эмоции, такие живые, искренние. Ему нравилось, на самом деле нравилось то, что я делала. Потому что он знал, что это для него так стараюсь.
Мне очень хотелось снимать отца в эти моменты. Но пока стеснялась его об этом просить. Думаю, со временем из него получится отличная модель.
Правда, мы проводили вместе не слишком много времени, потому что папа постоянно работал. Он тоже был врачом, как и мама. Я уже почти выучила его график: два дня с девяти до трёх и два дня с трёх до девяти. И ещё две ночи в неделю он дежурил в городской больнице.
Но всё равно он находил время, чтобы побыть со мной. Мы ходили на пляж, в кино и кафе. Отец кое-что рассказывал о своей жизни, а я делилась своими воспоминаниями. И чувствовала, он тоже рад, что я приехала.
Так незаметно и пролетели последние две недели лета. А первого сентября я пошла в школу.
Мы уже были здесь с отцом, когда подавали документы. Вот тогда-то я и узнала, как здорово, когда твой папа — врач и спас жизнь кому-то из родных директора школы. Ведь иначе меня вряд ли приняли бы перед самым началом учебного года.
Сегодня здесь творился настоящий дурдом. Впрочем, как и в моей прежней школе. Двор заполонили дети и подростки. Все бегали, кричали, толкались.
Я знала в лицо своего классного руководителя — Марию Анатольевну Коваленко — и выискивала её в толпе. О, вот она, что-то выговаривает двум рослым парням. Двинулась в ту сторону. Но какой-то десятилетка промчался мимо и сбил меня с ног. Я едва не упала и уронила сумку.
— Эй! Осторожней! — крикнула ему вслед, но кто меня услышит в таком шуме.
— Будь внимательней, ты в эпицентре апокалипсиса, — незнакомая девочка весьма экзотической внешности протягивала мне сумку.
— Спасибо, — наверное, было невежливо её рассматривать вот так в упор, но уж слишком необычной была её внешность: чёрные волосы, большие тёмно-карие глаза, высокие скулы, смуглая кожа и для контраста — ослепительно-белые зубы. Турчанка? Цыганка?
— Не за что, — улыбнулась девушка. И я поняла, что она очень симпатичная. — Какой класс ищешь?
— Одиннадцатый «А».
— Супер, и я тоже, — она снова сверкнула зубами. — Меня зовут София Харалампиди.
Кажется, при наборе звуков, которым показалась её фамилия, у меня отвалилась челюсть. Нет, правда, я никогда ничего подобного не слышала. Может, она пошутила?
— Это фамилия или шутка? — всё-таки решилась задать вопрос.
— Ты приезжая? — поняла она.
— Да, я недавно приехала к отцу.
— Тогда понятно. Я гречанка. В школе много греков, так что быстро привыкнешь.
— А, понятно. — тоже улыбнулась ей. Надо же — гречанка. — А я Александра Барановская. Будем знакомы, одноклассница.
— Ты откуда приехала?
— Из Питера.
— Здорово! Я очень люблю Питер. Там такие фонтаны и дворцы…
Я вздохнула, приготовившись слушать о летней поездке в Петергоф, но тут мы добрались до дислокации нашего класса.
— Мария Анатольевна, здравствуйте, я вам новенькую привела, — София поспешила к учительнице, а я, как на буксире, шла за ней следом. Получалось, что и правда она меня привела.
— Здравствуй, Саша, — Коваленко запомнила меня, уверена, только потому, что ей нравился мой отец, и она не оставляла надежды закрутить с ним роман.
— Здравствуйте, — я разглядывала одноклассников.
Парни, все как на подбор, высокие, широкоплечие и загорелые. Девушки были поразнообразнее. Несколько нежных незабудок, пара толстух и с десяток ничем не примечательных девиц. Гречанка в нашем классе, похоже, была одна.
— Кого нет? — спросила Мария Анатольевна.
— Логинова и Яворской, — доложила полненькая миловидная девушка с толстой русой косой почти до пояса.
— Спасибо, Катя. Как обычно. Можно считать, что все собрались.
Прозвенел звонок, и на импровизированную сцену вышла директор школы — Яна Александровна Павличук. Она была высокого роста, грузная, с «ракушкой», из которой не выбивалось ни одной волосинки. Костюм сидел так же идеально, и я решила, что его шили на заказ.
Директриса рассказывала всякую чушь об учёбе и прилежании, чести и долге и ещё много всего, что я пропускала мимо ушей, предпочитая разглядывать остальных учеников.
Школа была большой, здесь училось полторы тысячи человек. И все они сейчас собрались на площадке внутреннего двора.
— Логинов! Наконец-то! — раздался рядом голос классной руководительницы. — Ты можешь хотя бы раз не опоздать для разнообразия?
Я обернулась, чтобы увидеть, кого она там распекает, и застонала.
Нет, только не это…
6
Логинов встал прямо за мной. Я не видела его, но чувствовала спиной, тем, как поднялись волоски на моей коже от едва ощутимого дыхания.
— Неужели ты специально нашла меня, чтобы вручить новый айфон? — прошептал он мне на ухо, так, чтобы не слышал никто из окружающих нас одноклассников.
Повернулась вполоборота и посмотрела в его наглые холодные глаза:
— Мне показалось, это ты преследуешь меня, Логинов, — даже не попыталась говорить тихо. Мне было всё равно. Этот кретин теперь что, весь год будет донимать меня своим дурацким айфоном?
— Для тебя я Ярослав Михайлович и на «вы», запомни это.
— Для меня ты никто, Ярослав Михайлович, запомни ЭТО.
— Эй, Логин, оставь девчонку в покое. Чего прицепился? Она ж новенькая.
Мне пришлось повернуть голову в другую сторону. Рядом с ненавистным мне айфонщиком стоял коротышка чуть выше меня ростом и с вызовом смотрел, задрав голову вверх.
