Когда почти стемнело, она решила искупаться. Побывать у океана и не поплавать в вечерних теплых водах было бы преступлением.
Вера встала и медленно пошла навстречу океану, настраиваясь, почти медитируя. Миг полного счастья. Шаг. Еще. Раскинула руки как птица, засмеялась.
Пьяные голоса на английском.
- Глянь, зачетная задница.
- Поддержу. Однозначно надо знакомиться. Хай, девчушка!
Нет на земле места, где красивую девушку не найдет пьяный парень. И без разницы какой он или она национальности. Есть вечные вещи в этом мире. Притягивающиеся как магниты.
Пришлось наподдать к воде, плюнув на медитацию, блики на воде и прочие красоты.
Вера плюхнулась, разбрасывая брызги как бегемот, обнаружила, что совсем не глубоко, пришлось присесть, в попытке скрыться с глаз неизвестных любителей поп.
- Аа! Она тебя испугалась, бро!
Смеялись заливисто и радостно.
С ужасом Вера обнаружила целую компанию из пяти парней, глазевшую на нее с берега. В воду они заходить не хотели, но и дальше по берегу не уходили.
Кричали, звали ее, смеясь и подпрыгивая.
Скрестив руки на обнаженной груди, пыталась успокоиться. Выйти и наорать? А что если местные полицию вызовут?
Прилетела она Вениамином, по паспорту брата-студента. Несмотря на сильное семейное сходство, пол был, так сказать, налицо.
Что она скажет полиции? Извините, груди чужие, на самом деле я парень? Вот документ…
Хотелось заплакать от бессилия. Обычно Вера считала себя бойцом, а тут впору расклеиться и зарыдать. Как девчонка.
- Эй, уважаемые. Отойдите от моей девушки. Она вас боится.
Низкий голос. Большое мускулистое тело.
Кто еще мог прийти на пляж напротив собственного особняка.
- Как ты, милая?
Широкие ладони обхватили за плечи. Веру заколотила дрожь облегчения.
- Ал…
Стоп, совсем с ума сошла. Она же якобы не знает его имя.
- Алиса. Меня зовут Алиса. Спасибо Вам.
Алексей рассматривал хорошенькую и явно перенервничавшую девушку. Бледное лицо, занавешенное мокрыми волосами. Красивое гибкое тело. Компания подвыпивших студентов погомонила и пошла дальше, а девушка явно в шоке и продолжает дрожать.
- Алиса. Все хорошо. Они ушли. Может выйдем из воды и согреемся?
Кивнула.
На берегу она сжалась, все также обхватывая себя руками и стуча зубами. Признаваться, что клубок вещей неподалеку – это ее одежда, было опасно.
Они сели у кромки, но Вера все никак не могла успокоиться.
Понаблюдав несколько секунд за молчаливой девичьей тряской, Алексей вздохнул и выжал ее волосы, сбрасывая капли воды.
Растер предплечья и кисти. Все сильнее прижимая ладони, как впечатывая себя в нее, оставляя память на коже.
По самому Алексею вода спокойно стекала, собирала многочисленные волоски на его груди в вертикальные полоски, что его ни капли не смущало.
Как мокрый кот, только не горизонтально полосатый, а вертикально. Вера невольно залюбовалась. По телу молодого мужчины лег, изгибаясь, блекнущий луч.
Прямо в океан садилось солнце. Золотым горящим кругом. Одинокие прохожие и парочки останавливались, разговоры стихали. Люди смотрели на закат.
А Леша на Веру. На изящные, послушно замершие в его руках кисти. На линию нежной шеи. На высокие, крепко посаженные округлые груди, проступающие под мокрой, ставшей почти прозрачной рубашкой.
Смотрел, потом завороженно протянул руку и, медленно проведя, снял каплю воды с мягкой нижней губы.
Оба тут же вздрогнули и пришли в себя.
- О, прости, Алиса, – и вдруг вспомнил. – У меня же было небольшое полотенце. Подожди! Сейчас принесу!
И, разбрасывая песок, здоровяк заторопился к своим вещам.
А Вера, лишь с секундной задержкой, в прыжке схватила свой узел и, как заяц после выстрела, на подкашивающихся ногах, выдавая зигзаги, рванула с пляжа.
- Лешенька! – услышала она за спиной и, любопытство губит не только кошек, невольно оглянулась.
- Я тебя искала.
Игривое мурлыканье. Демонстрируя роскошную грудь топлесс, к Алексею прижималась Маргарита. Удивленный парень пытался отлепиться, недоуменно хмурясь.
Хихикнув, и уже совсем не разбирая дороги Вера побежала к дому.
Кому-кому, а Маргарите в вопросе захвата мужчины она всецело доверяла. Действует решительно и прямолинейно, как асфальтный каток. Маргарита Лешу задержит, чтобы он там о себе не думал.
----------
Рассветный завтрак выдался вялым. Сотрудники "Праздничного мира" как-то дежурно поздравили именинника с наступающим. Он тоже без особого воодушевления кивал и благодарил за добрые слова, думая о чем-то своем.
- Знаешь, братуха, – в этот раз хозяин дома был официально одет в классические брюки с идеально лезвийными стрелками, белоснежную рубашку и мягкие мокасины. – Я вчера встретил интересную девушку.
Рита звякнула вилкой по тарелке.
Подняв бровь, Артем заинтересованно улыбнулся.
- Надо же. Прямо день встреч. Я тоже встретил чудесную девушку. Мы даже поцеловались.
- До поцелуев я со своей не дошел, – хмык, – но груди порассматривал.
Под грубое ржание братьев и Паши в гостиной переглянулись остальные двое.
"Козлы!" – подумали они и, синхронно кивнув друг другу в полном согласии, брезгливо искривили рты.
Гею и красавице Рите не понравился утренний мужской обмен победами.
Рита рассчитывала на другое и чувствовала, что цель уходит. Что ж. Красотка перевела томный взгляд на другие объекты и покусала задумчиво губку.
- И как?
- Ниче так. Повышенной упругости. Планирую изучить внимательнее в следующий раз.
Звякнула резко поставленная на стол чашка.
Вера задумалась.
С другой стороны, это именно она разрешила себя поцеловать одному и увидеть почти обнаженной другому.
Кого же тут винить?
Глава 4. Праздник к нам приходит
Рассветное небо казалось серым.
Люди почти не разговаривали, носили балки, стучали молотками.
Вера проверяла выполнение по табельной дорожной карте, отмечая пункт за пунктом.
- Сделано. Сделано. Так, а это поправить, почему этот эпический стояк, эм, прости меня, господи, душу грешную... сантехнический стояк, не прикрыт? Да я понимаю, что временный. Милая, мы все на этой земле проходом. Но это же не дает нам право выглядеть как помойка. Да, поставь ширмочку. Умница, на твой вкус.
Она крутилась, раздавая комплименты, игриво споря, соглашаясь, подбадривая.
Но, когда обнаружила, что на кухне бардак, потому что шеф-повар общается с гостями, а Паша отошел с Ритой "на минуточку" и до сих пор не вернулся, ее внезапно накрыла ярость.
Да почему нельзя сделать свою простую работу... Не чужую. Свою! Прямые, ешкин кот, обязанности, за которые тебе деньги платят.
По лестнице бежала уже истинная Вера, без актерства, потому что Веня был в сущности, милый друг, и в сильных эмоциях маска слетала. Чтобы хорошо поскандалить, Вера должна была чувствовать себя настоящей женщиной.
Что поделаешь, ну не было у Вени в ссорах ни стиля, ни настоящего задора.
В комнате Паши никого не было. У Маргариты тоже.
Пока бегала, осознала, дело-то само не сделается. В итоге понеслась обратно и спустила собак на шеф-повара и остальную кухонную братию.
Кричать было нельзя, чтобы не выдать высокий женский голос. И Вера шипела, навевая дрожь на непривычных к этому местных спецов.
- Скунсы безмозглые, – проникновенно неслось между разделочными столами, – калифорнийские безрукие амебы, чтоб вас дед Мороз жестоко обидел, где распределение по десертам? Почему вчера заготовки по ним не сделали?
Когда народ волшебным образом нашел свои места, заготовки пошли в работу, шеф-повар обрел голос и перестал обиженно жевать губу, Вера, наконец, нашла минутку сбегать к себе искупаться и подновить грим. Ей приходилось все меньше тонироваться, чтобы не потечь волнами как пластмасса на огне.
