– Ростик, забери, пожалуйста, Максимку из садика сегодня, и можно… он останется у тебя с ночёвкой?
– Оля, мне ведь завтра на работу. Я боюсь, что не смогу…
– Ну, пожалуйста. Я тебя очень прошу! Я тебя так редко прошу об этом.
– Да уж. Дважды в неделю это для тебя редко?
– Ростик, ну чего тебе стоит? К тому же, ты ведь знаешь, он так тебя любит и просится к тебе постоянно в гости.
Ростислав вздохнул.
– Запрещённый приём. Ну, хорошо. А что мне делать с ним завтра? Вести в сад?
– Да. Ты его только привези к садику, а в группу он зайдёт сам. Он у нас парень самостоятельный. Ты знаешь, я думаю, что скоро я не буду тебя беспокоить так часто. Потому что планирую нанять приходящую няню на определённые дни, когда я занята.
– Ты с ума сошла? Какая приходящая няня? Ребёнок должен видеть мать, а не няню.
– Ну что я могу поделать, если у меня процесс за процессом. Ты же помнишь, с каким трудом я нашла эту работу после декрета, и не могу вот так просто её потерять сейчас. Наше общее семейное благополучие зависит от нашей совместной с Димой работы.
– Вот Дима твой, мог бы, и подумать сам о том, как увеличить бюджет вашей семьи, а ты должна заниматься домом и ребёнком, как наша мама. Ты очень мало уделяешь времени и даёшь ласки своему сыну.
– Ростик, я знаю, что ты старший брат и тебе положено ворчать и воспитывать меня. Но пойми, сейчас необходимо детям предоставлять полную самостоятельность. Они должны учиться и быть готовыми к этой жизни, преисполненной крутыми порогами постоянных преодолений и испытаний. Я вырабатываю у него иммунитет с детства.
– А нежность и ласку матери ему тоже заменит твоё современное воспитание?
– Он у меня обласкан, не волнуйся. Ты бы лучше о своих детях подумал. Не пора ли Камиллу разговорить на этот вопрос. Ей уже давно пора рожать.
– Ты с ума сошла! Мы с ней знакомы чуть больше месяца, а ты предлагаешь мне от этой женщины завести детей.
– А что здесь такого? Я забеременела от Димы, через месяц после того, как мы сошлись жить вместе.
– Вы с Димой учились вместе в школе десять лет, и знали друг друга как облупленные, а мне предлагаешь решать вопросы своего будущего со случайной женщиной, появившейся в моей жизни.
– А тебе принцессу английскую подавай для этих целей? Или может, всё ещё надеешься, что Морозова к тебе вернётся. Так вот уверяю тебя, отбрось все свои иллюзии, она не вернётся. Она ждёт ребёнка от Азаряна.
– Ребёнка? Откуда ты знаешь?
– Я встретила их в аэропорту на прошлой неделе, когда они возвращались с Родоса. Знаешь, там животик уже приличный, так что пора выбросить её из головы и начать строить свою собственную жизнь без оглядки на прошлое.
Полонский задумчиво смотрел в окно и пытался осмыслить только что полученную информацию от сестры о своей бывшей жене.
– Ты чего молчишь?
– Слушаю тебя.
– Надо не слушать, а делать. Тебе тридцать шесть лет, и ты и дальше собираешься жить один? Старость подкрадётся, не заметишь.
– Оля, давай, оставим эти разговоры на потом, и не будем обсуждать их по телефону.
– Ну как хочешь. Так ты заберёшь Макса с садика?
– Заберу. Во сколько я должен быть в саду?
– Крайний срок шесть часов. Но желательно до такого времени не задерживаться. Я позвоню воспитателю и предупрежу, что сегодня приедешь ты. Да, и не балуй его, пожалуйста, с едой. После ваших совместных выходных, я не могу в него впихнуть ни чего из тех продуктов, что мы едим дома.
– Оля, твои обезжиренные продукты ребёнку не нужны. Ему нужно питаться полноценно и желательно не полуфабрикатами, как это привыкли делать вы.
– Ну, извини, я пока не могу позволить себе нанять обслуживающий персонал, как у тебя.
– Ну, ты же знаешь, что мне трудно одному справляться с домашним хозяйством. И помощники вынужденная мера.
– А Камилла? Что же она не балует тебя семейными ужинами?
– Она работает целый день рядом, и мы возвращаемся домой вместе.
– Повезло ей. Мой муж не думает о том, что мне трудно помимо работы ещё и хозяйство вести дома. Потому и приходится перебиваться быстрой едой.
Показавшийся на пороге заместитель, заставил Полонского попытаться прекратить разговор с сестрой.
– Ладно, Оля, ты извини, но у меня люди в кабинете. Максимку я заберу, не волнуйся. Потом сразу позвоню, как только мы приедем домой.
– Хорошо, спасибо тебе большое. Целую.
– Я тебя тоже целую. Пока.
– Пока.
Полонский отложил телефон в сторону.
– Что не проходишь? – обратился он к Куликову и поднял на него глаза.
Темноволосый, стройный, невысокого роста мужчина в строгом деловом костюме чёрного цвета нерешительно прошёл в центр кабинета и тяжело опустился в кресло.
– Ты не в духе? – обратился он к Ростиславу.
– С чего ты взял? – Полонский отложил в сторону бумаги, оставленные секретарём на подпись. – Как дела на объекте?
– Ты о Луговом?
– Да.
– Ничего, всё вроде бы улеглось. Наши бунтовщики начали, наконец, собирать свои вещи.
– И полковник?
– Да. Думаю, жена и дочь уговорили его. Так что уже завтра мы сровняем эту площадку с землёй.
– Не нравится мне вся эта идея с выселением. Ты думаешь Урбенин просто так успокоиться?
– Это его трудности, пусть пыжится. Слушай, Слава, я не понимаю твою озабоченность всем этим делом. Это не наша головная боль. Наше дело спроектировать и построить, а дело хозяев земли решать вопросы с проживающими на ней.
– Да, если бы они ещё были более гуманны эти способы выселения, и более чуткими те люди, которые это осуществляют.
– Да брось ты, всех не пожалеешь. Я понимаю, ты расчувствовался из-за дочки Урбенина. Жаль её, конечно. Инвалидность, это всегда неприятно, но что мы можем сделать?
– Я предложил ему решить вопрос с квартирой, но он…
– Послал тебя?
– Практически да.
– Прекрати думать об этом. Тебе нужно думать о том, сколько прибыли получит фирма после этого строительства. Ты ведь знаешь, уровень тех людей, которые там уже присмотрели места для своих домов? Вот, о ком нам нужно думать, чтобы ублажить и порадовать, а мелкий сор типа Урбенина только путается под ногами и мешает другим нормально жить.
– Даниил, я тебя не узнаю в последнее время. Откуда в тебе всё это? Если человек всю жизнь верно и преданно защищал границы своей страны, а сейчас на пенсии и не имеет больших денег, он что, ущербен? Кто дал тебе право так о нём отзываться?
– Это я тебя, Слава, не узнаю. Развод с Морозовой и твоё отсутствие в течение двух месяцев на предприятии, сделало тебя совсем другим. Ты стал слишком сентиментален. Не находишь? С таким настроем ты скоро всё потеряешь. В бизнесе нужен холодный рассудок и выдержка. А ты сочувствуешь каждому обездоленному. Так дела не делаются.
– Только не тебе меня учить, как делаются подобные дела. Ты работаешь со мной только три года вместе и смеешь мне говорить о том, как правильно вести бизнес, который я создал с ноля. Не волнуйся, всё, что касается работы, я делаю, так как нужно. А ты сам начни думать лучше о своих обязанностях. Я просматривал сметы за прошлый проект вчера. Тебе не кажется, что там цифры стоимости материалов слишком завышены. Мне не нравятся те поставщики, с которыми ты заключил договор в прошлом году.
– Ты мне не доверяешь?
– Причём тут не доверяешь! Я просто считаю, что тебе необходимо ещё раз проверить всех новых контрагентов и устранить всех нежелательных. Надеюсь, ты справишься сам, и мне не нужно будет привлекать нашу службу безопасности.
Куликов нервно постукивал кончиками пальцев по кожаному переплёту ежедневника.
– Не доверяешь мне, проверяй сам. Можешь привлечь своих опричников.
– Не злись. Я тебе доверяю. И ты прекрасно справлялся со своими обязанностями, пока я был в Швейцарии два месяца. Но сейчас, ты словно расслабился, отпустил бразды правления и пустил все дела на самотёк. Я хочу, чтобы ты всё проверял и был предельно внимательным.
