— Твою мать! Артем, так и до инфаркта довести недолго. — проворчал на Игнатова, ставя бокал на столешницу.
Сияя улыбкой на довольной физиономии, гора мышц облаченная в деловой костюм опускается в соседнее кресло.
— Так понимаю, это мне? — кивает на печеные овощи, отламывает ломоть пшеничного хлеба, бросает взгляд на Влада, переводит на меня. — не понял, вы чего такие унылые?
— Влад расскажет, как закончит с салатом, — киваю на Жукова, снова бокал поднимаю, делаю несколько глотков терпкого кисло сладкого сока.
— Расскажу. Постарайтесь не перебивать — мозги клинит, могу с мысли сбиться.- откликнулся Влад, вытер губы салфеткой и приступил к повествованию:
— Приехал в районную администрацию точно к назначенному времени. На входе столкнулся с двумя девицами и котом. Рыжая проходя мимо бросила: колесо у автомобиля проверьте, заднее правое.
Ладно. Поднялся к главе администрации, представился, сразу перешел к делу, спросил, когда сможем начать оформление долгосрочной аренды участка?
А глава, не моргнув глазом, заявляет:
— Видите ли, на освоение интересующего вас земельного участка, нашлись еще претенденты. Завод Мусороперерабатывающий запустить намеренны. Для нужд района переработка отходов целесообразнее нежели обработка дерева. Если проект ООО «Вереск» пройдет по нормам экологической безопастности, то безусловно девушки со своим проектом в приоритете.
Я, от растерянности, чуть мимо стула не сел. Ехал обсуждать оформление земли, а мне о приоритете…
— Выходит, вы лоббируете интересы «Вереска»? — спросил главу в лоб.
Тот заюлил, залепетал что-то о конкурсной основе…
Не суть.
— Насколько я понял, конкурентки общались с вами буквально передо мной. Не припомню, чтоб хоть раз слышал о девушках имеющих отношение к подобному виду деятельности — мусорному бизнесу. Вы уверенны, что они справятся? Откуда они вообще взялись? — последнее предложение, случайно вырвалось.
— Они не взялись. Девушки, можно сказать — наши местные. Каждое лето проводили в Зыково, у бабки своей, Василисы Кузьминой. Выдающаяся женщина. Далеко за восемьдесят, а ум — здравый, память — твердая. В огороде управляется, птицу разводит, козу держит. Население ее побаивается, поговаривают, якобы подколдовывает бабка. Кто их знает, слухи на пустом месте не рождаются. Наталья вон намекнула, что бабка Алине намеревается способности передать. Колдовские. Может и правда передаст, если таковыми обладает. Самой то отдохнуть пора, от всяких обрядов, приворотов и прочей ворожбы.
Вы молодой человек, через недельку позвоните, я сообщу решении.
На этом, глава дал понять: аудиенция закончена. Мне оставалось только покинуть кабинет.
Колесо в самом деле оказалось пробитым. Нашел шиномонтаж, решил проблему. Посмотрел по карте, где находится Зыково, и поехал. Добрался за полчаса, прокатился по улицам, зашел в сельпо. Там как раз свежий хлеб привезли, очередь собралась. Задал несколько наводящих вопросов о заслуженной ведьме Василисе. Очередь подтвердила, да, Василиса Кузьмина, как есть ведьма. Живет за оврагом, в отдалении от села. В полнолуние, неподалеку от дома Василисы, бдительные граждане несколько раз наблюдали утопленницу. В девятнадцатом году, прошлого века утопилась. Все никак не успокоится, ходит и ходит.
Влад вылил из графина остатки сока, в несколько глотков, бокал осушил.
Я переваривал услышанное. Думал к кому Владу лучше обратиться, к психологу? Или сразу к психиатру? Это я к теме ведьм и утопленниц.
Артем задумчиво крутил вилку в руке:
— Повторить? — возле столика возник официант, забрал пустой кувшин.
— Да, повторите и горячее можно подавать, — опомнился я.
— Что ж. Раз местные власти решили лоббировать своих земляков, у нас мало шансов. Нужно искать другую локацию для комбината. — звякнув вилкой о сервировочную тарелку, произнес Артем.
— Подожди, — вскинулся я, — вот так сразу, другую локацию подыскивать? Я завтра сам лично поеду к главе. Попробую его убедить, у меня есть чем аргументировать. Если доводы не подействуют, попытаемся зайти с другой стороны! Давай, пообщаемся с Людмилой Коромысловой, я более чем уверен, она наверняка лично знакома со всей районной администрацией.
Артем усмехнулся.
— Глеб, ты себе не представляешь, насколько чревато привлекать Людмилу.
— Чем чревато, Артем?
— Бурной деятельностью госпожи Коромысловой и других персон. Население кинется к ведьме Василисе, умоляя защитить от непрекращающегося шабаша… Шучу. Шабаша не будет. Но, округа вздрогнет. А так, если хочешь я позвоню, конечно.
— Звони, меня не пугает бурная деятельность Людмилы. Можно подумать, я с ее бурной деятельностью не сталкивался.
— Ну, смотри. Я тебя предупреждал. А с другой стороны, тебе скучно не будет. Сто процентов даю: завтра отправишься в Рязанскую область, в компании семейства Коромысловых. Они убедят тебя пожить вместе с ними в деревенском доме, пока проясняется ситуация. Помяни мое слово, будет именно так.
Артем, как в воду глядел…
Добротный бревенчатый дом нашей бабушки, удобно расположился на природном возвышении — пологом холме.
Сиял намытыми оконными стеклами, белел резными наличниками, краснел новенькой черепицей на покатой крыше.
Позади дома ухоженный огород, за ним фруктовый сад не менее ухоженный. За огородом и садом, хозяйственные постройки. Перед домом, палисадник с петуниями, флоксами и прочей цветущей растительностью. С внешней стороны палисадника, вдоль штакетника, разрослась сирень.
Внизу, под холмом, круглый пруд с деревянными мостками для купания и других надобностей, с правой стороны, в сотне метров от строений, неглубокий овражек отделяющий бабушкину вотчину от селения Зыково. Спуститься в овражек и подняться наверх, можно по ступеням когда-то давно сооруженным нашим дедом. Сколько сладкой, душистой луговой земляники, собрано по склонам овражка и съедено! А малины спелой, с произрастающих на дне овражка кустарников?
На душе, так пронзительно тепло стало, как будто и впрямь заглянула в беззаботное детство.
— Давай-ка Геннадий, на волю тебя выпущу, — расстегиваю сумку — переноску.
— Давно пора, измучился в тесноте, Геныч. — комментирует с водительского сиденья сестрица.
Важный кот выбирается из переноски, удостаивает меня чести, трется башкой о мое плечо….
Издает возмущенное: ма-аау! Ныряет, назад, в переноску.
Чего это с ним?
Твою же мать! Сразу не разглядели за кустами сирени.
Впритык к боковой калитке, раззявив багажник, как пасть, стоит помятый автомобиль Жигули четвертой модели, цвета баклажан.
Данное транспортное средство, принадлежит зятю Изольды Сидоровны, родственницы настолько дальней, что и степень родства не определишь.
Когда-то давно, еще до моего рождения, Изольда Сидоровна устроила свою женскую судьбу, выйдя замуж за сына бабушкиной троюродной сестры. Родила в браке дочь Ленку. Жили с супругом в любви и согласии, как утверждает Сидоровна. Если и ругала его, за то, что не может должным на разумение Изольды образом, семью обеспечить, так не чаще двух — трех раз в день, а не круглыми сутками, как утверждают. Чистой воды наговор.
Семейная ячейка разбилась внезапно, в День рождения Ленки, ей тогда три годика исполнялось. Изольдин супруг вышел во двор по нужде и более не вернулся.
Поговаривают, что заранее припрятал в сарайчике небольшую заначку денежных средств, документы и комплект сменной одежды. Прихватил спрятанное и подался в бега. Вроде бы в республике Тувы по сей день скрывается.
Из-за такого подлого предательства супруга, Изольде пришлось переехать в районный центр, трудоустроиться на местный рынок, торговать спортивными костюмами известных брендов, которые в клетчатой сумке «мечта оккупанта» поставлял гражданин Китайской Народной Республики. Проработав на рынке два месяца, Сидоровна обнаружила у себя изначально не замеченные в связи со стрессом признаки беременности.
Через восемь месяцев родила сына Добрыню, весом три килограмма девятьсот грамм, ростом пятьдесят пять сантиметров.
