— Вы хоть не забывайте на меня, — попросил их класс Аристарх Лукич. — Я — то вас точно не забуду.
— Мы тоже не забудем вас, вы только не беспокойтесь на сей счёт, — произнёс Рома. — Мы будем ходить каждый год на вечер встречи выпускников. Не знаю как кто, а я, во всяком случае, точно обещаю вам это. Хотя, признаюсь, что школу я не люблю, но ради вас, так и быть, приду, тем более, встреча выпускников бывает раз в год.
Голос известного на всю школу шутника и хохмача на этот раз звучал до предела серьёзно.
— Ладно, Рома, я верю тебе, — по — доброму улыбнулся пожилой мужчина. — Если ты что — то обещал, значит, так и будет.
— Как вам наш класс, Аристарх Лукич? — звонко прозвучал голос Агаты. — Не сильно надоел за все эти школьные годы?
— Когда как, Агата. Конечно, бывало по всякому, иногда даже думал, что опротивели хуже горькой редьки. Вот только сейчас я понял, что буду скучать по вам, причём весьма сильно. Ведь за эти долгие годы вы стали мне почти как родные дети. Я привык к вам и понял, что буду тосковать исключительно за всеми вами, даже за Ромой Нежным. Честное слово, мне будет не хватать твоих шалостей.
— Ого, да ты у нас звезда класса! — сказал кто — то из одноклассников.
Никто так и не запомнил кто это был. Но сейчас это было абсолютно не важно потому, что все осознали, что в их жизни наступил важный переломный момент. Детство навсегда закончилось, больше никогда к ним не вернётся, впереди их ждёт длинная взрослая жизнь со своими трудностями и радостями и кто его знает, как она дальше сложится, кто как устроится в ней и суждено ли им встретится вообще хоть когда — нибудь.
На какой — то момент в своей жизни даже самоуверенный Рома ощутил в себе неуверенность в своём будущем и тоску по детству и школе. В силу своей жизнерадостности он прогнал эти мысли прочь от себя.
Потом была встреча рассвета, как полагается по правилам у всех выпускников. Затем парень проводил домой свою Снежану и направился к своему дому.
— Рома, — внезапно к его руке прикоснулась ладонь Агаты.
Он сразу повернулся к ней.
— Чего тебе? — сердито спросил он. — Я устал, хочу домой выспаться. Вот пока на этом все мои мечты заканчиваются. Я не спал всю ночь. Ты можешь оставить меня хоть ненадолго в покое?
— Я постараюсь не задерживать тебя надолго. Я сама дико хочу спать, ты бы знал как. Выслушай меня, умоляю тебя.
— Ого! — присвистнул Рома. — Даже вот как! Раз дело дошло уже до этого, значит, всё действительно серьёзно.
— Более чем. Ты даже не представляешь себе как. Так ты согласен поговорить со мной?
— Согласен, Агата. Только не надо ни о чём умолять меня. Я не люблю, когда девушка унижается передо мной. Быстро говори, что хотела и мы с тобой разойдёмся по нашим домам. Согласна?
— А куда деваться? Ты знаешь, что я люблю тебя больше своей никчёмной жизни? Наверно, тебе Снежная уже разболтала?
— Знаю. При чём давно знаю. Да, она давно рассказала мне об этом, ещё в декабре прошлого года. Чего ты ещё хочешь от меня?
— Пожалуйста, милый, не будь со мной таким грубым! Не торопи меня. Дай высказать то, что накопилось в моей бедной измученной душе.
— Извини меня, если был груб с тобой. Я тебя внимательно слушаю.
— Спасибо. Я знала, что ты захочешь выслушать меня. Я так понимаю, что ты совсем ничего не чувствуешь ко мне?
— Нет, кроме сочувствия и дружеской симпатии.
— У меня совершенно нет никаких шансов?
— Совсем.
— И что, совсем никогда не будет?
— Скорее всего, что никогда. Я люблю только одну Снежану. Прости меня, если сможешь за это.
— Что ж, по крайней мере, зато честный ответ. Я рада, что ты не даёшь мне никаких пустых обещаний. В чём — в чём, а в этом ты всегда был честен с окружающими тебя людьми. Это одно из твоих качеств, за которые я тебя люблю. На данный момент ты любишь Снежану. Однако всё всегда может измениться. Сегодня любишь, завтра разлюбишь. Может, даже полюбишь меня.
— Не исключено. У тебя всё? Если да, то я пойду домой.
— У меня к тебе будет единственная просьба. Поцелуй меня один раз в моей жизни, не в щёку, а прямо в губы. Я хочу почувствовать хоть на какое — то время твоё прикосновение и жить с ним дальше. Твой поцелуй будет освящать всю мою дальнейшуюю бестолковую жизнь.
В другое время парень, может быть, отказался от такого поступка, но он устал, у него шумело в голове от выпитого по случаю праздника шампанского, он безумно хотел спать. Сопротивляться у него больше совсем не осталось сил.
"Какой будет вред от одного поцелуя?" рассуждал про себя Рома. "Никакого. Да и жалко девчонку: вот какими жалобными, прямо собачьими глазами она смотрит на меня".
Отбросив все свои сомнения, метания и стойкие моральные принципы прочь, он припал губами к её губами. Агата закрыла глаза от удовольствия и ласково обвила обеими руками его шею.
3 глава
Поцелуй неожиданно вышел долгим и страстным. Однако Рома всё же нашёл в себе силы оторваться от губ Агаты.
— Ты довольна? — спросил он.
— Более чем.
Если раньше в начале разговора лицо девушки было скорбным, будто она наелась кислого лимона, то теперь сразу всё преобразилось. Оно сияло от счастья.
— Спасибо тебе, мой Ромочка, спасибо!!! — горячо проговорила она. — Ты оказал мне такую услугу!!! Я вовек не забуду её!!! Я вечно буду благодарна тебе!!! До конца жизни!!!
— Снежане ни слова, — сурово промолвил парень. — Иначе уши оторву.
— Ни слова. Что, я враг сама себе?
— Пока. Я пошёл домой спать, Агата. Больше не обессудь. Я больше ничего не могу сделать для тебя. Прости.
— До свиданья. Я и за это так благодарна тебе!!!
На этом молодые люди простились. Рома явился к себе домой, с превеликим трудом заставил себя раздеться и сразу рухнул на постель, словно подкошенный, после чего захрапел. Он спал до вечера. После чего его разбудил Реас.
— Эй, ты, хорош дрыхнуть, — сказал он. — А то так всю свою молодость проспишь. Пойди лучше поешь.
Парень, кряхтя, встал с кровати и поплёлся за стол.
— Горазд же ты спать!
— Хочу и сплю, Реас, — огрызнулся он. — Тебе — то какое дело до меня? Я тебя не трогаю и ты меня не задирай.
— Да мне ровным — то счётом абсолютно всё равно, но вдруг ты однажды проснёшься и выяснится, что всю свою молодость ты банально проспал и стал старым — старым дряхлым — дряхлым дедом? Не жаль будет?
— Это моя молодость. Если я даже просплю её, это будет лишь моё личное дело. Так что не вмешивайся не все свои дела. Понял, братик?
— Понял — понял. Молчу. Просто обычно ты у нас ранняя пташка, а тут ты у нас что — то совсем разоспался.
— Могу и имею право. Я не спал целую ночь из — за того, что у меня был выпускной.
— Да я понимаю тебя, Рома. Сам таким был ещё год назад. Только что — то ты для выпускника какой — то слишком хмурый. Ты, наоборот, всё мечтал закончить родную школу. Так мечтал, что я думал, что, когда это столь жизнерадостное событие случится, ты будешь на радостях прыгать до потолка. Сейчас же я что — то не вижу у тебя на лице не только восторга, но даже банальной радости. Что случилось?
— Личные проблемы.
— Не поделишься со мной? Я твой брат, может, чем помогу.
— Нет. Это секрет.
— Как знаешь. Я не любитель лезть в душу к своим родственникам и вообще в чью бы — то ни было. Захочешь — сам расскажешь.
— Вот именно. Спасибо за предложение о помощи, но что — то я пока не хочу её.
— Отлично. Я рад за тебя. Значит, раз ты не нуждаешься в помощи, то не очень — то и страдаешь. У меня такой принцип: не просят — не помогай.
— Между прочим, весьма правильный.
Ромын хмурый вид и нежелание откровенничать с братом объяснялись банально просто: как только он проснулся, он сразу вспомнил о своём поцелуе с Агатой. Ему стало страшно, если кто — то узнает о нём и доложит Снежане? Хотя Реас не доносчик, но он знал, что вдруг он может пойти разбираться с Агатой из — за того. что у него всегда было остро развито чувство справедливости. Если это произойдёт, то всё, пиши пропало, тогда, возможно, его девушка уйдёт от него навсегда и кто в этом будет виноват? Правильно, сам Рома.
