— Ну, может, я забыла принять таблетку… — пожала плечами я. — Теперь это уже совершенно не важно!
— Думаешь, это какая-то шутка? — от его громкого вскрика я вздрогнула и чуть не подскочила на месте. — Не важно! — он передразнил меня. — Думаешь, к этому можно относиться так легкомысленно?
— Все в порядке, я готова иметь детей, я хочу этого, — я слегка приподняла руки, будто бы защищаясь. Паника хватала меня за горло. Боже, даже не могла подумать, что дойдет до такого!
— Зато я — нет! — интонация его голоса стала грубее. — Ты вообще собиралась меня спросить?
— Когда я заговариваю на подобные темы, о будущем, ты всегда отнекиваешься и переводишь тему, — слегка обвиняющим тоном произнесла я.
Никита стрельнул в меня глазами.
— Я не хотел это обсуждать, потому что говорить тут не о чем! — воскликнул он, потрясая руками. — Потому что нам и так хорошо вместе, зачем все рушить пустой болтовней? Зачем все рушить… этим? — он неприязненно показал на мой живот. Еле сдерживаемые слезы медленно покатились по моим щекам.
— Как… как ты можешь так говорить? — простонала я. Сейчас мне было очень страшно — я совершенно не узнавала Никиту. Да и знала ли я его по-настоящему? — Это же… Это же твой ребенок!
Никита презрительно фыркнул и схватился за голову.
— Я не хочу детей, — он говорил намного тише, но голос его был тверд, интонация — неумолима. Я тихо проглотила очередную слезу, тело колотила мелкая дрожь. — Меня совершенно не привлекают все эти вещи, связанные с пеленками-распашонками, да и с женитьбой, кстати, тоже.
Мой рот приоткрылся в легком непонимании.
— Но… как же я? — спросила я, обреченно всплескивая руками. — Мне казалось, ты не просто так попросил меня переехать к себе…
— Мы же всегда были на одной волне, Ника! — воскликнул он, словно в оправдание, разводя руками. — Совместное времяпрепровождение, жаркий секс, вкусная еда, которую ты мне готовила… Все это круто, и это то, чего я для нас хочу! И мне казалось, что ты на моей стороне!
Н-да, хорошо устроился, ничего не скажешь.
Я устало рухнула на стул и покачала головой.
— Поверить не могу, — сил говорить не оставалось, и я шептала, не в силах поверить, что это все происходит со мной по-настоящему.
— Придется, — твердо буркнул Никита.
— Не может быть… — я продолжала качать головой от безысходности.
Никита смотрел на меня. Краем глаза я заметила, что из его взгляда начинает пропадать злоба. Ее место заняла растерянность. Все еще не та эмоция, которую бы мне хотелось видеть на его лице, но уже гораздо лучше. Думаю, он на пути к принятию. Только вот приму ли его я после такой вспышки?
— Малыш… — Никита подошел ко мне ближе. Я задержала дыхание. — Не бойся меня, я не хотел тебя напугать, — он ласково положил свою ладонь на мою руку, лежавшую на столе. Я напряглась, но руку убирать не стала. Это придало Никите уверенности, и он легонько сжал мою ладонь. — Это так неожиданно… Я ведь не со зла. Ты мне очень дорога.
Я с надеждой подняла глаза.
— Ты меня очень напугал, — сказала я, еле дыша. — Но все-таки я рада, что твоя вспышка закончилась.
— Ты не злишься? — осторожно спросил он.
Я медленно покачала головой, почти придя в себя.
— Отлично, — он с облегчением выдохнул. — О деньгах не волнуйся, я дам тебе, сколько нужно.
— На что? — я недоуменно приподняла брови.
Никита ответил мне таким же вопросительным взглядом.
— На аборт, конечно же! — воскликнул он так, будто бы говорил о само собой разумеющемся.
Я ахнула и резко поднялась, отскакивая в сторону. Человек, которого я любила, смотрел на меня как на сумасшедшую, а я все хотела проснуться — что это, если не страшный сон?
— Ты серьезно? — он скривился, глядя на мою реакцию. Глубоко вдохнув, Никита взял себя в руки. — Да брось, нам же было так хорошо вместе! Только ты и я!
— Как ты посмел произносить такие кошмарные вещи? — я снова чуть не разрыдалась.
Никита закатил глаза, и это разозлило меня еще больше.
— Ты самый настоящий предатель! — воскликнула я.
Никита приподнял брови, глядя на меня.
— Это я-то предатель? — изумился он. — А кто решил завести ребенка, не посовещавшись со мной?
— Отлично! — фыркнула я. — Значит, мы оба игнорировали желания друг друга!
Он посмотрел на меня как-то растерянно.
— Но ведь еще можно все исправить! — он одарил меня умоляющим взглядом. Я растерянно застыла возле окна.
— Правда? — с легкой надеждой спросила я, понимая, что прощу ему все, если сейчас он примет нашего будущего ребенка. Слабохарактерно, да, но я слишком измучена, чтобы продолжать ругаться.
— Конечно! — Никита с энтузиазмом кивнул. — Только откажись от ребенка, и все будет по-прежнему!
В сердце резко кольнуло. Ну, конечно. Наивная. Он не отступится. Боже, как же это больно!
Я опустила глаза, лишенные всех эмоций. У меня не осталось сил на слезы. Мне просто хотелось уйти и больше никогда не говорить с этим чужим человеком, в которого превратился мой Никита.
— Нет, — бесчувственным голосом обронила я.
Слегка приподняв голову, в глазах Никиты я заметила тревогу.
— Послушай… — он протянул ко мне руки и начал тихонько приближаться. Я непроизвольно шагнула назад и уперлась спиной в подоконник. Путь к отступлению был закрыт, и я это вовсе не об окне, в которое уперлась. — Все еще может быть как прежде…
— Как прежде уже не будет, как ты не понимаешь? — устало пробормотала я, потрясывая головой. — Я очень сильно хочу быть мамой, и я надеялась, что ты тоже хочешь создать со мной семью. Если все не так, то зачем все это? Наши отношения! Неужели ты никогда не относился ко мне серьезно?
Никита хмуро отвернулся и уперся руками в спинку стула. Болезненно сглотнув, я утвердительно кивнула самой себе — его молчание было красноречивее любых слов, больше мне доказательств не требовалось.
— Конечно, не относился, — сказала я. Мой голос уже почти не дрожал. Никита никак не отреагировал на мои слова. — Весело тебе со мной, клево… Но я не подружка на вечер, Никита. Это уже давно можно было понять.
Он порывисто обернулся.
— Я никогда так о тебе и не думал, — твердо сказал он. — Просто не хочу усложнять себе жизнь.
— Это не усложнение, а новый этап, — покачала головой я. — К которому ты, очевидно, не готов.
В ответ я получила очередную порцию молчания. Ох, и как же раньше я не замечала, какой он все-таки мальчишка!
— Думай, что хочешь, но я так не смогу, — он задумчиво покачал головой. — Если хочешь растить этого ребенка… — Никита с трудом сглотнул. — Тебе придется делать это без меня.
Я удивленно приподняла брови. Его бездушность поражала.
— Ты вот так запросто выставишь беременную женщину на улицу? — спокойным голосом проговорила я.
Мои слова попали в яблочко — Никита болезненно скривился. Ну, видимо, он все-таки что-то ко мне испытывал. Однако эмоции схлынули уже через пару секунд.
— У тебя есть выбор, — пожал плечами он.
— Ясно, — еле слышно выдохнула я. — Свой выбор я уже сделала.
Я медленно поплелась к выходу из кухни. Мысли витали, словно в дымке — я еще не до конца осознала, что со мной происходит. Чемодан. Нужно думать о чемодане. Он должен быть где-то в спальне, а может, в кладовой…
— Ника! — услышав отчаяние в голосе Никиты, я остановилась на пороге. — Я же тебя не выгоняю! Мы еще можем все исправить!
Я посмотрела на Никиту равнодушным взглядом.
— Ты готов изменить свое решение по поводу ребенка? — спросила я.
Никита отвернулся к окну и уперся руками в подоконник.
— Больше не задерживаю, — буркнул он, и я навсегда закрыла за собой дверь его кухни.
Глава 4
Глава 4
На следующий день в квартире Никиты меня уже не было. Так как ни родственников, ни друзей у меня в городе не было, я сняла комнату в одном из самых дешевых отелей, какой только нашла. Задерживаться я здесь не планировала — район был не самый благополучный.
