Лучшего начала для спора нельзя было и придумать.
— Твою ж!.. — больше изумленно, чем возмущенно выдохнул Карпонос, пытаясь отделаться от повисшего на нем психа, но Рома держал крепко. Встал поустойчивее на ноги и резко тряхнул противника.
— Чтоб я с Катюхой тебя больше не видел, ясно?! — чуть заплетающимся языком заявил он и дыхнул Карпоносу в лицо. Тот брезгливо поморщился, но Рома еще не закончил. — Я знаю, че ты вокруг нее крутишься: перед Строевым выслужиться хочешь! Напела уже Катюха про родственника своего любимого, только губешки-то закатать придется! Не про твою честь девочка! И не рассчитывай, что я делиться ей стану!
От пошлости собственных фраз замутило. Родители не допускали в доме ни одного бранного слова, а мать, учительница русского языка и литературы, и вовсе приучила обоих Давыдовых к чистоте речи.
Так что роль быдла Роме претила до глубины души. Но отступать было некуда.
Карпонос, честь ему и хвала, по физиономии малоприятному знакомцу не съездил, только руки его наконец от себя отцепил и шагнул в сторону.
— Отвали, парень! — посоветовал он. — Берега попутал — так пить надо меньше. Тогда и с девчонками проблем не будет.
— У меня нет никаких проблем! — ухватился за представившуюся возможность Рома. — И Катюха тоже моей будет! Первым ее в постель уложу! Спорим?!
Карпонос страдальчески возвел глаза к небу. Рома тоже не отказался бы от всевышней подмоги. Однако услышан не был.
— Передавай привет Катюхе! — заявил Карпонос и попытался обогнуть неудавшегося соперника. Пришлось Роме рассчитывать только на себя.
— Так не пойдет! — дернул он непробиваемого сорокинского возлюбленного за рукав с такой силой, что швы жалобно затрещали. — Я тебе честный спор предложил, а ты тишком решил свое взять! Думаешь, звезда — так все можно? А если я Катюхе про твой уговор с детским домом расскажу? Думаешь, она по-прежнему будет вокруг тебя виться и глазки закатывать?
Теперь наконец Карпонос схватил его за грудки и подтянул к себе. Черты лица у него заострились. Он явно приближался к точке кипения.
И все же сдержал себя.
— Мне. Твоя. Катюха. Даром. Не нужна! — отчеканил он, выплевывая каждое слово Роме в лицо. — Забирай ее и…
— Брешешь! — оборвал его Рома, пока разговор не ушел в другую сторону, и ударил Карпоноса по рукам, высвобождая куртку. — Катюха умная и красивая, и у нее сам декан в родственниках ходит! Только импотент от нее добровольно откажется! Ты импотент, Карпонос? Если так, извини, вопрос закрыт! Пойду обрадую Катюху!
Кажется, Карпонос побагровел. При тусклом свете далекого фонаря это не было видно, но полыхнуло от противника весьма ощутимо.
— Спорим! — бахнул Карпонос и смерил Рому презрительным взглядом с ног до головы. — На ящик пива! Не хотел я Сорокину трогать, но ты сам меня вынудил. В конце концов, сделаю доброе дело, избавлю ее от подобного быдла! Да и девочка действительно… хорошая…
С этими словами он резко подался вперед и, оттолкнув Рому плечом, быстро зашагал к автостоянке. Очевидно, опасался, что полоумный бузотер станет его преследовать. Но Рома с удовлетворенной улыбкой направился в другую сторону, к автобусной остановке. Он добился своего, хоть и немного не так, как планировал. Остальное пусть расхлебывает Сорокина.
Глава 3
Катя сегодня с утра витала в облаках. Еще бы, ведь Олег пригласил ее на свидание! Вчера вечером, после очередной репетиции, подошел к ней, взял за руку, заглянул в глаза и предложил встретиться в менее шумном и многолюдном месте. Катя кивнула, не веря собственному счастью, а потом полночи выбирала себе наряд, вторую половину потратив на мечты и представления, каким оно будет, ее первое свидание.
Катя еще никогда не ходила на свидания. Нет, в школе звали, конечно, и не раз, но, во-первых, ей всегда было некогда, а во-вторых, ровесники казались совершенными мальчишками: недалекими и неинтересными; и Катя, постоянно обставляя их в учебе, не видела, о чем бы могла с ними даже просто беседовать.
Совсем другое дело — Олег. Он старше на два года, умнее любого из ее знакомых, интереснее в десяток раз. Когда он что-то рассказывал, Катя могла слушать его бесконечно. А еще он был очень веселым и обходительным, и Кате, несомненно, придется весьма постараться, чтобы не разочаровать его при более близком знакомстве, потому что вряд ли Олег в этом случае предоставит ей второй шанс.
Он красив, популярен и, разумеется, быстро утешится в объятиях очередной поклонницы, даже проиграв спор. А Катя слишком хорошо знала, что способна оттолкнуть. Своим напором, своей поспешностью, своим зазнайством, если она вдруг оседлает в разговоре любимого конька и примется доказывать какую-нибудь бессмыслицу просто потому, что слишком привыкла это делать. А Олег любит девушек совсем других. Мягких, покладистых, заглядывающих ему в рот и готовых исполнить любое его желание. Говорил, что борьбы ему вполне достаточно в жизни, а с девушкой он хочет просто отдыхать. Способна ли Катя Сорокина стать для Олега тем идеалом, каким он стал для нее?
Во всяком случае, она очень постарается.
Строгий костюм, в котором она сдавала ЕГЭ: вряд ли Олег пригласит ее в какое-нибудь низкопробное заведение, а Катя не собиралась чересчур торопить события, выказывая себя легкодоступной девицей. Пусть она заставила Ромку поспорить на нее, но все же хотела, чтобы Олег относился к ней с уважением и ни в коем случае не заподозрил, на что она готова ради достижения цели. Да и чувствовала она себя в таком наряде куда спокойнее, чем в какой-нибудь короткой юбчонке или обтягивающих джинсах, а уверенность ей нынче была просто необходима. Один шанс. И Катя собиралась использовать его с лихвой.
Жаль, конечно, что Ромка отказался рассказать ей, как прошла его встреча с Олегом: Кате не повредило бы быть во всеоружии, зная, как отреагировал Олег на этот спор. Она не сомневалась, что он не станет отыгрываться на ней за эту хитрость, тем более что Катя собиралась помочь ему выиграть, но все же хотела бы понимать, что Олег думает о споре и о самой Кате. Наверняка Ромке было чем с ней поделиться, но он почему-то только усмехнулся и пожелал Сорокиной удачной рыбалки.
— Знатная рыба, Катюха! — заявил еще он и закончил: — Не упусти!
В душе от этих слов стало горько, хоть в тоне Ромки вроде и не было особого сарказма. Но все же выходило, что боролась за победу Катя нечестно, а это до сих пор противоречило ее принципам. Она предпочитала проиграть, но не бросать тень на свою репутацию. И пусть прежде ей приходилось сражаться лишь в учебе, иная цель, пожалуй, ничего не меняла. А Катя в своем стремлении получить желаемое зашла слишком далеко.
Не потому ли Ромка смотрел на нее сегодня исподлобья и явно с каким-то осуждением? Для него честность всегда была превыше всего. И одобрить Катиных методов борьбы он не мог априори.
Впрочем, почему ее должно интересовать Ромкино мнение, когда она стремилась завоевать Олега? Только Олег и имел значение; Олег — и его к ней отношение. Никакая ложь, на самом деле, не заставит его влюбиться. Но, если это все же произойдет, если он ответит Кате взаимностью, значит, она все сделала правильно, всего лишь подтолкнув его к тому решению, которое он рано или поздно и сам бы принял. Так к чему откладывать? Катя и так ждала четыре месяца.
Однако ее терпению пришлось подвергнуться новому испытанию. Сегодня у их группы было лишь три пары, тогда как у Олега — Катя давно выучила его расписание — полное лукошко, да еще и очередная репетиция сверху. Олег форсировал подготовку к следующей игре, чтобы разгрузить пятницу и выходные, на которые у него обычно имелись другие планы, и Катя порадовалась, что сегодня только четверг и что ни Олег, ни Ромка не стали откладывать собственные обязательства до лучших времен.
Впрочем, Ромка был тут совсем уж ни при чем.
Катя наскоро перекусила в местном буфете, ограничившись лишь чаем с булочкой, потому что в томительном ожидании кусок не лез в горло, и решила скоротать время в библиотеке, заодно разгребя напрочь забытое вчера домашнее задание. На репетиции ее сегодня не ждали, и Катя подумала, что стоит дать Олегу побольше свободы, не нервируя его собственным пожирающим взглядом из зрительного зала. В конце концов, ему не полагалось знать, что Катя жаждет этого свидания куда больше него. В его глазах она была невинной жертвой спора. И следовало соответствовать этому представлению.
