– Я ужасно скучаю по вам. И я так боюсь одиночества, но… я совсем одна. И мне страшно.
Тишина – только ветер шелестел листьями.
– Однажды ты сказала мне, что, если я по-настоящему прислушаюсь, я услышу ответ в своем сердце. Я слушаю, мама, но… я совсем запуталась. Пожалуйста, подскажи мне, что делать дальше.
Чтобы не заплакать, я уткнулась подбородком в колени и закрыла глаза.
– Помнишь, ты говорила, что я должна честно рассказать Кейну о своих чувствах? Ты убеждала меня, что мне станет лучше, если я перестану держать это в себе. Ну вот, сегодня я высказала ему все. Теперь, даже если он простит меня, все уже никогда не будет как прежде. В любом случае, я больше не могу полагаться на него. Мне надо самой во всем разобраться. Только я не знаю – как.
Мне становилось легче просто оттого, что я могла спросить ее об этом. То, что ответа я не получу, не имело никакого значения.
Тишину нарушил резкий звук – кто-то захлопнул дверцу машины. Я оглянулась и увидела на стоянке дорогую машину. Слишком дорогую для этого городишки. Это была Бети. Она приехала в Самит. Приехала сюда, на кладбище…
Свои длинные каштановые волосы Бети затянула в хвост на затылке. Мы встретились взглядом, и она улыбнулась. Я не могла пошевелиться – боялась, что мне это мерещится. Что Бети делает на кладбище в Самите?
– Как можно быть такой бестолочью и не взять телефон? Спрашивается, как я могла тебе позвонить и сообщить, что еду? А?
Я плохо понимала смысл ее слов, но сам звук ее голоса заставил меня подскочить и побежать ей навстречу.
Бети раскинула руки, и я бросилась ее обнимать.
– Не могу поверить, что ты здесь, – сказала я.
– Да уж, я тоже. Долгая была поездочка. Но чего не сделаешь ради тебя, а раз уж ты оставила сотовый в Розмари, по-другому я не смогла бы с тобой поговорить.
Мне хотелось все ей рассказать, но я не могла. Пока не могла. Мне нужно было время. Бети уже знала о моем отце. Она знала о Нэн. Но обо всем остальном… Я была уверена, что Бети об этом не знала.
– Я так рада, что ты здесь. Но как ты меня нашла?
Бети склонила голову набок и улыбнулась.
– Ехала по городу и высматривала твой грузовичок. Это оказалось нетрудно. Похоже, в этом городке только один светофор. Если бы мне пришлось встать на красный дважды, я бы грузовичок проморгала.
– Твоя машина здесь точно не осталась незамеченной.
– Это Джейса. Тачка – просто улет.
Они с Джейсом все еще были вместе. У меня сжалось сердце. Джейс напомнил мне о Розмари. А Розмари о Раше.
– Я бы спросила тебя – как ты, но, детка, ты стала похожа на ходячую вешалку. Ты хоть ела после Розмари?
Бети была права – одежда на мне висела. Меня постоянно подташнивало, так что о еде даже думать не хотелось.
– Эти недели выдались трудными, но я думаю, что пошла на поправку. Учусь жить дальше.
Бети посмотрела на могилу у меня за спиной. На обе могилы. Глаза ее стали грустными, когда она прочитала надписи на надгробиях.
– Никто не может отнять у тебя воспоминания. Они всегда с тобой, – сказала Бети и сжала мою руку.
– Я знаю. Я им не верю. Мой отец – лжец. Я никому из них не верю. Моя мама, она не могла сделать то, о чем они говорят. Если кого-то и надо во всем винить, так это отца. Он причинил всем боль. Не моя мама. Мама никогда и никого не заставила бы страдать.
Бети кивнула. Она крепко держала меня за руку. Мне стало легче оттого, что кто-то меня слушает и верит в невиновность моей мамы.
– Вы с сестрой были похожи?
Когда я в последний раз видела Валери, она улыбалась. Ее сияющая улыбка была лучше моей. У Валери и без брекетов были отличные зубы. И глаза у нее были ярче, чем мои. Но все считали, что мы – копия друг друга. Никто не видел разницы. Меня всегда это удивляло. Я прекрасно видела.
– Мы были похожи как две капли воды, – ответила я, потому что Бети не поняла бы, как было на самом деле.
– Не могу себе представить двух Блэр Винн. Вы с ней, наверное, разбили сердца всех парней в этом городе, – сказала Бети.
Я понимала, что она после вопроса о сестре хотела как-то поднять мне настроение. И я это оценила.
– Только Валери. Я с детства была с Кейном и никому не разбивала сердце.
В глазах Бети мелькнуло удивление, потом она отвела взгляд и откашлялась. Я ждала, когда она снова на меня посмотрит.
– Видеть тебя, конечно, здорово, и мы могли бы реально расшевелить этот городишко, но, вообще-то, я приехала сюда с конкретной целью.
Я могла это предположить, но пока не догадывалась, о чем она говорит.
– Хорошо, выкладывай.
– А мы можем поговорить где-нибудь за кофейком? – Бети нахмурилась и посмотрела в сторону улицы. – Ну хотя бы в этом «Дэйари К», если ничего другого тут нет. По крайней мере, я не заметила, пока ехала.
Среди могил Бети явно чувствовала себя некомфортно. Ничего удивительного. Это мне было уютно на кладбище.
– Да, конечно, – согласилась я и вернулась к могиле мамы за своей сумкой.
– Это и есть твой ответ.
Я даже подумала, что мне это мерещится – так тихо прозвучал голос. Когда я подошла к Бети, она улыбалась, сунув руки в карманы.
– Ты что-то сказала? – растерянно спросила я.
– Ты имеешь в виду, после предложения пойти в «Дэйари К»? – переспросила она.
Я кивнула.
– Да. Ты что-то прошептала сейчас?
Бети сморщила нос и нервно огляделась по сторонам, потом покачала головой:
– Нет… слушай, почему бы нам не убраться отсюда?
Бети взяла меня за руку и потянула к машине Джейса.
Я оглянулась на могилу мамы, и на душе у меня стало спокойно. Этот шепот был… Нет. Конечно нет. Я тряхнула головой и быстренько забралась на пассажирское сиденье, пока Бети силой не затолкнула меня в машину.
Был мамин день рождения. Нэн уже дважды звонила, просила связаться с ней. Я не мог. Она была на Багамах с ним. То, что произошло, никак на нее не повлияло. Она снова оставила детей разбираться с проблемами, а сама укатила, чтобы радоваться жизни.
В комнату вошел Грант с моим сотовым в руке.
– Нэн снова звонит. Сказать ей, чтобы оставила тебя в покое? – спросил он.
Эти двое враждовали, как самые настоящие брат и сестра.
– Нет, дай мне ее, – ответил я, и Грант бросил мне телефон.
– Нэн, – сказал я вместо приветствия.
– Ты собираешься поздравлять маму? Она уже два раза звонила, спрашивала, говорила ли я с тобой и помнишь ли ты о том, что у нее сегодня день рождения. Она действительно о тебе волнуется. Раш, не позволяй этой девице все разрушить. Ради всего святого, она же наставляла на меня пистолет. Пистолет, Раш. Она чокнутая. Она…
– Хватит. Больше ни слова. Ты ее не знаешь. Так что прекрати. Маме я звонить не буду. Не хочу слышать ее голос. Мне начхать, как она там развлекается и что ей подарили на день рождения.
