но точно не такие, к которым она привыкла в Америке. В Нью-Йорке у отца был шикарный двухэтажный коттедж. Там было все, что душе угодно. А главное – безумно много места. Именно это особенно ценила Ковалева. Ведь самым драгоценным для нее была – свобода. Но, увы, с этой секунды ее лишили самого необходимого в жизни.
– Можно выходить, мы приехали. – Ее поникший вид вызывал жалость. Если не знать, какая Алекса на самом деле, то можно было с точностью сказать: этот человек уже раскаялся миллион раз во всех своих поступках и мухи не обидит. Да и разве это милое существо могло кого-то обидеть? – Хватит спать, – произнес водитель, понимая, что первого раза было недостаточно. Либо она действительно так погрузилась в свои мысли, что не услышала слова водителя, либо ждет, когда ее выволокут из машины силой. – Или тебе помочь выйти?
– Я не сплю, – подняла голову девушка, и в глазах вновь вспыхнул дьявольский огонь, а неугомонные бесы начали устраивать свои бедуинские пляски вокруг адского костра. – И помощь мне не нужна. Сама в состоянии выйти, – дернув за ручку, Александра толкнула дверь. Выставив правую ногу на выложенную дорожку из больших и гладких булыжников, девушка вышла из машины и уверенно встала подле нее. Захлопнув дверь, Саша повернулась к фасаду дома и… обомлела. От удивления нижняя челюсть чуть приоткрылась, и девушка вздохнула. – Вот это да... – дом не был великолепным дворцом и не был ее домом в США, но он и не был деревянной лачугой с туалетом на улице. Он выглядел довольно хорошо по Сашкиным меркам. А она уж за шесть лет смогла различить хороший дом, от не ахти какого. – Оказывается тут совсем не так уж и плохо, как я предполагала, – какое-то время она стояла и разглядывала особняк, а после зашагала вперед. – Думаю, мне тут понравится, – остановившись на секунду, Ковалева обернулась назад и взглянула на водителя. – Ну, и чего стоим? Кого ждем? Давай, тащи мои вещи. – Александра не желала произносить эти слова в столь грубой форме, но уж как получилось. Ее саму передернуло от собственного тона, как она обратилась к бедняге и дала ему столь резкие указания. Ну да ладно, переживет. Это его работа.
Зайдя внутрь дома, Александра первым делом окинула взглядом гостиную. Простенько, но со вкусом. Но самое главное, нет никаких нагромождений. Много свободного места, а ведь именно это она так ценила в Америке.
– Эй, ты, приятель, – проходя вперед, глазея по сторонам, она краем глаза увидела проскользнувшую мужскую фигуру, явно куда-то спешащую или не хотящую оказаться замеченной. – Как там тебя звать-то? – ее слова явно не заинтересовали парня. Поэтому девушка рискнула сама проследовать за той самой загадочной фигурой. – Слушай, я не собираюсь играть в прятки, – зайдя в помещение, Саша скользнула взглядом по стенам и поняла одно: такую маленькую кухню она еще никогда не видела. Боже. Кухня – это же святое! А хозяин, видимо, предпочитал большие гостиные, нежели большие кухни. – Боже, какая маленькая кухня. Ужас.
– Это не кухня – это домашний бар, – за ее спиной раздался мужской голос.
– Не думала, что за шесть лет моего отсутствия в России, бары стали выглядеть именно так как этот. Ну и где барная стойка? Или ее ураганом снесло? Или неудачная перестановка мебели?
– Нет, ни то и ни другое. Тут просто обычные шкафы, холодильник, стол и стулья. И тут в каждом ящике находится спиртное. И с этого момента данная часть дома закрыта для тебя, – четко пояснил молодой человек.
– Ладно, хорошо, - девушка подняла руки, - судя по твоему слишком молодому виду тебе лет двадцать, и это значит – ты не мой дядя? Тогда кто ты? – опершись плечом о дверной косяк, она уставилась на парня.
Парень только открыл рот, чтобы ответить на ее вопросы, как из гостиной донеслись взрослые мужские голоса, и среди них был еще третий – женский. Боже, как Александра ненавидела такие писклявые голоса, похожие на комариный писк. Это настоящая пытка для ее и так по сути натянутых нервов, на которых можно было играть, как на стальных струнах гитары. Хотя может у нее имелся некий пунктик на такие голоса, как и на их обладательниц. Алекса ненавидела гламур и все, что с ним связано. Ее воротило от размалеванных идиоток и силиконовых долин. Сама же она редко пользовалась косметикой, обычно носила наряды, скрывающие ее женственную фигуру. В таком виде все парни принимали ее за пацана. Ведь Сашка действительно одевалась как парень, да и замашки у нее были пацанские. Еще и ростом Александру природа не обделила. Порой была выше ее же приятелей. И в довершении всей этой пирамиды был ее слегка хрипловатый голос. И пока Сашка не поворачивалась лицом к своему оппоненту, они до последнего принимали ее за парня.
И выйдя на звук голосов, девушка скрестила руки на груди и уставилась на троих людей, которые что-то шумно обсуждали между собой.
Глава 3
– Ну и кому из вас троих удостоилась роль моего дяди? – выставив правую ногу чуть вперед, Александра оперлась на левую.
– Это про нее ты мне рассказывал? – обратилась дамочка к мужчине.
– Ой, милочка не терзай мои уши своим изумительно комариным назойливым писком. Будь добра замолчи, а я лучше поговорю с мужчинами. Боюсь моя голова взорвется от твоего голоса, – небрежно обратилась к женщине Ковалева.
– Послушай, милочка, – вперед шагнул высокий брюнет. И если судить по стоящей напротив компании, то женщина явно не могла быть ее дядей, а водитель, как Александре удалось ранее выяснить в аэропорту, он, как и эта женщина, не являлся ее родственником. И руководствуясь данным алгоритмом, мужчина, сделавший шаг вперед, и был ее дядей. Как и говорил отец: высокий, темные волосы. – Будь добра, извинись, и попрошу, без всяких твоих фокусов. Я наслышан о твоей персоне гораздо больше, чем хотелось бы. Так что уясни одно правило. Оставь свой гонор в штатах, а тут Россия, ты не на своей территории
