Ксюша разочарованно кинула журнал на стол и скрестила руки.
— Да, я с огромным удовольствием возьму в библиотеке книги, которые вы считаете очень полезными, — томным голоском сказала блондинка.
— Похвально с вашей стороны, — Даниил Владимирович нахмурился и постучал пальцами по столу. — Так, насколько я помню, я веду практические занятия в вашей группе, верно?
— Да! Я так рада, что вы будете не только нашим лектором, — девица нагнулась ещё ниже, пытаясь поймать взгляд социолога. Её глаза горели от самодовольства, она гордилась своим успехом. Ещё бы, не каждая сможет в первый же день привлечь внимание нового преподавателя.
— Отлично, — кивнул Даниил. — Тогда у меня есть вариант получше: вы приготовите реферат по моему предмету. Сдать нужно через месяц, объем — двадцать печатных страниц, защита устная с ответами на мои вопросы. Тема очень интересная, запоминайте: "Культурные черты постсовременной эпохи". Особое внимание уделите философскому трактату Бодрийяра "Симулякры и симуляция".
Староста выпрямилась, побледнела, её глаза округлились от удивления, а фальшивая улыбка медленно сползла с лица. Девица наконец пришла в себя и попробовала изобразить смешок. Получилось паршиво: хриплый искусственный звук нарушил тишину аудитории.
— Вы шутите? — спросила она в отчаянной надежде. — Разве это интересная тема? Я не понимаю. Все будут писать рефераты?
— Реферат будут готовить только те студенты, которые стремятся изучать социологию культуры так же сильно, как и вы, — социолог ослепил девушку доброжелательной улыбкой. — Тему запомнили?
Староста поникла и в последний раз попыталась выкрутиться:
— Но, Даниил Владимирович, я не уверена, что успею подготовить реферат.
— О, не волнуйтесь, в интернете много полезной информации о культуре постсовременности. Однако моё главное условие — даже полностью скопированный текст вы должны рассказать своими словами, без заучиваний и подглядываний. Я надеюсь, изложения в школе вы сдавали на “отлично”. Что ж, с нетерпением жду вашу работу в середине марта.
Староста поняла, что проиграла: она схватила сумку с ближайшей парты и нервным шагом утопала в коридор, нарочито громко хлопнув дверью.
Ксюша балансировала на грани нескольких эмоций: бешеное удивление, отчаянное любопытство, взрывоопасная радость и даже странная гордость за поступок социолога. Она напряженно покусывала губы, чтобы не заржать во весь голос.
— Может, вам тоже книгу посоветовать? — спросил Даниил Владимирович.
— Нет уж, не дождётесь, — хрипло пробормотала Ксюша, мысленно вспоминая самое несмешное событие в своей жизни.
— Кажется, вам понравилось моё задание для прошлой старосты, — весело заметил препод. — Признаюсь, никогда раньше не заставлял филологов писать рефераты.
Тут эмоции взяли верх над здравым смыслом и Ксюша заливисто рассмеялась. Давно она не теряла самообладание на глазах у посторонних. Такое в последний раз случалось ещё в школе: тогда Ксюша с подругой сидела за первой партой, прямо перед носом учителя, и надрывалась от смеха по любому поводу. Даже термин специальный придумала: смехорг (смеховой оргазм) — такой убойный ржач, когда мышцы живота сводит от боли, но остановиться и нацепить мину серьёзности выше твоих сил. Учитель гневно кричит, выгоняет с урока, а ты бормочешь нелепые слова извинения, держишься за живот и продолжаешь хохотать со слезами на глазах. Эх, хорошие были времена.
— Простите, — робко прошептала Ксюша, когда приступ смеха закончился. Препод безмятежно сидел за столом и улыбался уголками губ.
— Не за что извиняться. У вас очень заразительный милый смех.
— Спасибо, — Ксюша засмущалась, услышав неожиданный комплимент в свой адрес. Она горячечно думала, что же сказать дальше, но вовремя вспомнила про журнал посещаемости и протянула его социологу. — Вот, распишитесь здесь, пожалуйста.
Даниил бегло взглянул на список группы и оставил размашистую подпись.
— Вы староста группы? — зачем-то спросил он.
— Нет, я её заменяю.
— И как же вас зовут?
— Ксения.
— Красивое имя, звонкое, жизнерадостное, терпкое, — отстранённо произнёс Даниил, как бы пробуя слово на вкус. — Почту написали?
— Нет, — Ксюша растерянно замотала головой, но быстро придумала выход из ситуации: — А откройте заметки в своём телефоне, я оставлю вам почту. Двадцать первый век за окном, зачем вам ненужную бумагу собирать?
— Держите, — Даниил, улыбаясь, протянул ей смартфон. — За все годы преподавания вы единственная не принялись судорожно выдирать листочки из тетради, чтобы написать адрес почты.
— У людей плохо с воображением, и в ногу со временем мало кто идёт, — хмыкнула Ксюша. — Знакомые до сих пор у меня дорогу спрашивают вместо того, чтобы открыть гугл-карты. Про бесконтактную оплату я вообще молчу — многие не знают, как воспользоваться технологией, и по старинке снимают наличку. А я уже не представляю мир без PayPass, особенно в троллейбусе удобно: поднёс телефон к терминалу — и получил электронный билет, не нужно искать мелкие деньги и забивать кошелёк монетами.
Ксюша прикусила кончик языка, когда поняла, что болтает слишком много. Слова так и лились беспрерывным потоком, ей хотелось говорить обо всём на свете, не только о современных технологиях. Волнение бурлило в крови, подстёгиваемое любопытством, а пристальный взгляд Даниила Владимировича трепетной волной отзывался в сердце.
— Меня из подобного раздражают очереди в кинотеатрах: можно купить билеты за несколько дней до премьеры, но всё равно на кассах толпятся люди и очень нервничают, когда им достаются первые ряды либо боковые места, — поддержал разговор социолог.
— Вы часто ходите в кинотеатр?
— Раз в месяц точно, я всё-таки преподаю социологию культуры, должен быть в курсе современного искусства, — усмехнулся Даниил, внимательно рассматривая рыжеволосую девушку.
Ксюша потупила взгляд, избегая зрительного контакта. В руке она всё ещё держала телефон социолога, но оба, кажется, совсем забыли об электронной почте.
— Я тоже часто в кино бываю, — зачем-то сообщила Ксюша. Без задней мысли, без игры и намёков — просто сказала первое, что пришло в голову. — И концерты ещё обожаю.
— Классической музыки? — иронически спросил Даниил.
— В основном рок-концерты, но иногда слушаю мировые хиты в исполнении симфонического оркестра.
— А на скучных парах читаете современное фэнтези, например, романы Аберкромби? — в глазах преподавателя переливались смешливые огоньки.
— Ваши лекции точно нельзя назвать скучными, — пылко воскликнула Ксюша, поднимая голову и прямо смотря Даниилу в лицо. От его близости горели внутренности, а дыхание то замедлялось, то становилось громким и рваным.
Ксюша заглянула в его глаза — и утонула в их оливково-золотистой глубине. Словно зачарованная, наблюдала за тем, как расширились его зрачки, как дёрнулся уголок губ и напряглась челюсть. У неё и самой происходили непонятные реакции в организме: тело стало будто пустым и ватным, горло пересохло, сердце защемило от затянувшегося, тягуче-сладкого молчания.
Но проклятый звонок всё испортил. Он противно задребезжал, нарушая волшебство момента, прокатился громкой волной по аудитории, оставляя после себя горькое разочарование. Ксюша спохватилась, напечатала адрес электронной почты и протянула телефон Даниилу.
Он еле заметно вздрогнул, будто очнувшись от дурманящего сна, и поднял руку, чтобы забрать смартфон. Их пальцы случайно соприкоснулись. По телу девушки пробежала мелкая дрожь, она быстро захлопала ресницами, не смея отнять руку, опасаясь чёртовой реальности, в которой нет места таким сильным эмоциям от одного лишь прикосновения, нет приятного волнения в груди и сбитого дыхания — всё заведомо известно, определено, и оттого банально до отвращения.
Живительное тепло чужой ладони, непривычно-мучительное покалывание в груди и тревожные мысли означали только одно — пора бежать. Ксюша выдернула руку одновременно с Даниилом. Смартфон с грохотом упал на деревянный стол.
