— Так, дай-ка я тебя сфоткаю, — Саша щелкнула меня на память, мы с ней радостно посмеялись и я вернулась домой.
Предстояло ходить вокруг дома, тренируясь ходьбе на высоких каблуках.
— Ну вот, другое дело. Ты хоть на женщину теперь похожа, — прокомментировал мой образ Костя, явно ничего не смыслящий в женщинах.
В приличных женщинах.
Яркий макияж, короткое платье, высокие туфли, все то, чего я никогда в жизни на себя не примеряла. И надеялась, что это оттолкнет Исаева. Он откажется от своей идеи, не желая видеть такую прости господи в роли своей жены.
— Господи, что с тобой Саша сделала?! — возмутилась мама, увидев меня.
— Ну, а мне нравится, — хохотал, Костя, — Исаев же мужик, а не нянька в детском саду, ему женщина нужна, не лялька с косичками, — рассуждал братец, снова что-то жуя.
Нашу беседу возле дома прервал сигнал. Я взглянула на часы, ну неужели так быстро время прошло? Казалось, ещё рано, но вот уже и обед.
— Приехал, ну, давай сестрица, не подведи! — приобнял меня гад, я еле увернулась.
Мама перекрестила меня, и я решительно пошла к воротам, но несмело вышла на улицу к большой чёрной машине.
Исаев сидел за рулём, провожая меня взглядом. Он опустил стекло, медленно снял тёмные очки и на лице его было удивление. Не могла понять понравилась ему или нет. В машину он меня не приглашал, но я набралась смелости и роль свою решил отыграть до конца.
— Здрасьте! — сказала по-хамски, пытаясь не упасть, прошла к машине.
— Ну привет! — усмехнувшись, произнес Исаев медвежьим голосом, открыв дверь изнутри.
Для меня отдельным выступлением стала посадка в машину. Пришлось изловчиться, чтобы забраться в этот высокий внедорожник, оставив платье на месте.
— Это тебе, — произнес Исаев, как только села и достал с заднего сидения букет роз, — Пока не знаю, какие цветы ты любишь. На первый раз розы, вроде, красивые.
— Спасибо, — поблагодарила его, принимая букет, понимая, как сглупила.
Нарядиться-то я нарядилась и как проститутка выгляжу, но вести себя иначе, чем я есть, я не могла, а Исаев, даря букет, уже предположил, что не последний. Значит, ему и такая прости господи нравиться?! Хотела со страха всё переиграть, отказаться, но было поздно. Исаев уже тронулся с места и куда-то меня повез.
Исаев проехал почти весь посёлок и остановился возле крайнего магазинчика, пока я гадала, куда он меня повезёт. Если в «Крит», то не жмот, а если в «Чебуречную», то права Саша, жмот и все старания братьев и отца тем более глупы и бессмысленны.
— Подожди меня тут, я сейчас. — попросил Исаев и вышел из машины, оставь меня одну.
Я решила время зря не терять, и пока этот Медведь был в магазине, осмотрелась. В салоне была идеальная чистая, не то что в отцовской. Хотя вода с мылом нам доступны, но ни папа, ни братья не заботились о порядке в машине, ссылаясь на то, что она старая и ржавая. Не любила ездить на ней из-за пыли, но в Исаевской было сидеть приятно несмотря ни на что. Вот и у меня будет такая же, мечтательно думала я, рассматривая красивые детали, ровные строчки на коже, яркий экран. Всё было таким красивым и чистым, ни соринки, за исключением фантиков от конфет в подстаканнике. Хотя и они были аккуратно сложены ровной стопочкой. Несмотря на то, что в салоне дул прохладный воздух мне было жарко и ладони вспотели. Держа букет, осторожно вытерла по очереди каждую руку о колготки, попутно пытаюсь сделать платье длинней. Надо было брать то что с пайетками, оно было сантиметров на десять ниже чёрного.
— Ну и на кой я так вырядилась? — спросила саму себя, поглядывая на себя в зеркало.
Хотела посмотреть, что у меня с лицом. От макияжа Сашкиного ощущение было такое, что глаза вот-вот вывалятся. Вообще, вид у меня был прежний. Как у проститутки, но не простой, а как у жутко уставшей проститутки словно после рабочего дня. И зачем нужна эта косметика, которая только портит лицо? Правда я просто не спала всю ночь, может, это из-за этого?
Хотя это было и неважно, хотели надурить Исаева, а в итоге чувствовала полной дурой себя я.
Возле магазина просидела в машине где-то минут десять. Словно в цирке зверушкой. Мимо то и дело проходили бабки и любопытно заглядывали через окна, пытаясь понять, разглядеть, кто сидит в машине Исаева. Поначалу я отворачивалась, чтобы не узнали, а потом вспомнила про букет роз в руках и спряталась лицом в красные бутоны. Наверное, слилась в итоге с ними, потому что лицо у меня горело от стыда. Такой позор на весь посёлок мне устроили родные люди.
Никогда не прощу! Всего добьюсь, а им ничего от меня не достанется! Такие у меня были грандиозные планы.
Исаев вернулся с пакетом продуктов и сел за руль. Мы снова поехали только не в «Крит» и не в «Чебуречную», а уже за пределы посёлка. Тут мне совсем стало не по себе. Одно дело где-то в ресторане сидеть или в кафе среди других людей. Совсем другое быть наедине с мужиком бандитской наружности и соответствующей славой.
— А куда вы едете? Куда это вы везёте меня? — спросила у Исаева, пытаясь скрыть свой испуг нарочитой наглостью в тоне.
— В поле, — не шутя ответил Исаев, жутко глянув на меня, — Вообще я хотел пообедать с тобой в ресторане, но не могу себе этого позволить. Так что, едем на пикник, — объявил он, от слов о пикнике мне полегчало, немного.
А голос у него, конечно, медвежий, словно ворчит, а не говорит. Ещё и правда жмот, думала я. Но на пикник вроде бы неплохо. Хотя лучше бы всё-таки где-то на людях. От мысли, что этот толстяк полезет ко мне целоваться и лапать меня передёрнуло.
— А где пикник будет? Можно же было на речку поехать, — снова одёрнула платье, одета я совсем не для речки и пикников.
— Так там народу много, я знаю хорошее безлюдное местечко. — ответил Исаев, улыбнувшись уголком рта.
Ещё и косой... какой кошмар...
— Да ты не боись, я тебя не обижу! — заявил Исаев.
Видимо, у меня был совсем уж вид отчаявшийся.
— А я и не боюсь. Чего мне боятся? — заявила, смело глядя на него.
Где-то я уже читала, что надо смотреть на человека, чтобы не думал, что ты врёшь, боишься или стесняешься, и ещё что-то такое. Хотя чего-чего, а вот страха он у меня не вызывал.
На мой ему ответ только захохотал, как ненормальный. Смех у него, кстати, тоже какой-то медвежий. Прозвище Медведь ему так и напрашивалось.
Наша беседа как-то не клеилась совершенно. Её вообще не было этой беседы. И с каждой минутой рядом с Исаевым я чувствовала себя не в своей тарелке всё больше и больше. И в целом до места мы ехали, где-то минут тридцать... Целая вечность, когда с человеком не о чем поговорить, да и рядом сидеть не хочется.
Он привёз меня в бескрайнее поле. За которым даже реки не наблюдалось, из разнотравья сразу переходило в небо. Красиво хотя это была просто трава, вероятнее всего, кормовая для его же скота, что было очень символично. Ведь меня ему как бесправную скотину и предоставили. Вот и свидание у него со мной на поле с будущим кормом для коров.
Вышла из машины и стояла в сторонке, пока Исаев суетился с покрывалом. Он его расстелил, выложил продукты из пакета. Кефир фабричный в пластиковой бутылке, булочки с подтаявшим сахаром сверху и конфеты на развес. Было бы мило, если бы это был не Исаев, кто-то другой. Например, хоть Ваня Кочетов. Он небогат, зато не пузат и не косой, когда улыбается.
— Садись, — пригласил меня Исаев всё подготовив и сам завалился набок, прям на одеяло.
Нет, он не Медведь...
Тюлень.
Я потопталась на месте, понятия не имея, как сесть на одеяло. Ведь тогда точно платье задерётся до трусов, превратившись в майку.
А Исаев словно понял мои сомнения и метания. Со смехом поднялся и снова нырнул в багажник. Вернулся он уже с пиджаком, который тут же обвязал рукавами вокруг моей талии, прикрыв ноги намного ниже колен.
— Ну вот. Так, получше, наверное, да? — спросил с улыбкой, кося на один глаз, — Теперь можешь сесть на покрывало спокойно, — предложил он, а я опешила от его проницательности.
