— Оооо…. — тихо выдыхает он.
— Ты же не разочаруешь меня какой-нибудь банальностью? — тихо смеюсь я, прогибаясь, навстречу его пальцам.
— Сомневаюсь, что мне светит сегодня «банальность»! — ухмыляется он в ответ. — Да и компания не вдохновляет. Не люблю секс «по-тихому»…
— Тогда, мне уже интересно! Говори…
— Хочу твоё… «came face»! — шепчет он, врезаясь в меня пальцами и заставляя прикрывать глаза от ощущений. — А за услугу, я хочу твой настоящий проникновенный поцелуй.
— Никакой логики! — тихо постанываю я. — Ты хочешь иметь моё «came face», чтобы использовать его для своих сексуальных фантазий, занимаясь любовью с другой женщиной и, вдогонку, ты требуешь еще и поцелуй… так не пойдет… Что получу я?
— Б*я-я-ять… — шипит он, жадно проходясь пальцами по моей возбужденной плоти.
— Не отвлекайся! — уворачиваюсь от его рук, натягивая на бедра футболку под его разочарованный стон. — Мы еще не договорились!
— Ты — удовольствие! — раздраженно разводит он руками.
Переведя взгляд на свои мокрые пальцы, он трет их друг от друга, тяжело сглатывая.
— Это я и без тебя получу… — фыркаю на него я. — Что можешь мне предложить именно ты?
Нетерпеливо хныкает, пытаясь вернуться ко мне между ног. Шлепаю его по рукам, не позволяя.
— Чего ты хочешь за это? — сдается он.
Подтягиваю футболку выше, обнажаясь перед ним.
— Еще месяц дистанции с теми же правилами.
Застонав, падает лицом на мой голый живот.
— НУ, ПОЧЕМУ!?
— Мне так вкуснее… — сбивчиво шепчу я, подрагивая от возбуждения. — Ты безумно вкусен для меня, когда не можешь ничего себе позволить. Мы договорились?
— Сучка… — укус. — Дря-я-янь… — еще укус. — Садистка!
— Да-а-а?…
— Да!! — агрессивным шепотом.
Малыш согласен! — со смехом прогибаюсь я.
Нагло и грубовато сжимает меня снизу. Чтобы не разбудить своими несдержанными воплями спящих, я прикусываю свои пальцы. Чувствую, как это срывает его тормоза и облизывая мой живот, он двигается губами вниз.
Перехватываю его, тормозя эту попытку.
— Только пальчики!
— Какого хрена? — психует он, сжимая меня сильнее. — Я же хочу!
— Вот именно поэтому… — хихикаю я возбужденно. — Сегодня кайфуют только девочки. А мальчикам достается «came face» для грязных фантазий!
— Ненавижу тебя! — стонет он.
Как вкусно!!!
Его пальцы не идеальны — нетерпеливо, агрессивно и не так умело, как Аронов, но его эмоции компенсируют несовершенства. И я уже на грани через пару минут. Внизу живота горячо, и сладкое онемение течет по телу, поднимая меня выше и выше… Желая заплатить за удовольствие сполна, я приподнимаюсь, обхватывая его одной рукой за шею. Мы встречаемся горячими взглядами.
— Запоминай… — шепчу я, задыхаясь от наслаждения.
И очень стараюсь не закрывать глаз и не быть слишком громкой, открывая рот в немом крике удовольствия. Меня выгибает, и я расслабляюсь, но он не позволяет упасть на подушку перехватывая меня за талию и впечатывая в свои жадные губы.
— О*уенно… — шепчет он мне между несдержанными укусами. — Давай еще?… Я, б*ть, сам сейчас кончу!
Расслабляясь втягиваю его в чувственный поцелуй. Так и быть…
— Быть может, через месяц… — отстраняясь шепчу я ему.
— Какая же ты умопомрачительная сучка!
— Это того стоило? — заглядываю я в его перевозбужденные глаза.
Молча кивает.
— До встречи через месяц, котёнок. Было неплохо… Но тебе есть над чем работать.
— Вот прямо сегодня и займусь! — психует он, вставая с кресла и натягивая свитер.
— Дверь захлопни за собой, — отрубаюсь я.
Теперь я сыта…
Глава 1 — Пиры на горизонтах (часть 4)
Семьсот двенадцатый: Занята?
Маньячка: Да.
Семьсот двенадцатый: Настолько, что не можешь уделить мне полчаса пятый день подряд?
Маньячка: Я пока никому не хочу уделять «полчаса».
Семьсот двенадцатый: А чем по-твоему должен быть занят я, пока ты «не хочу»?
Маньячка: Подвези еще одну «маньячку».
Семьсот двенадцатый: К сожалению, маньячки — редкий вид. На дорогах не валяются.
Маньячка: Тогда — жди.
Семьсот двенадцатый: Жень, у тебя что-то случилось?
Маньячка: Вот только не надо «заботы». «Перфоратор» впечатляет меня больше. Я напишу тебе сразу, как только мне захочется. Договорились?
Семьсот двенадцатый: Какое странно ощущение. Ты же не динамишь меня?
Маньячка: Нет. Я планирую воспользоваться твоим перфоратором. Как только у меня возникнет такое желание и возможность.
Семьсот двенадцатый: Я — консерва?
Маньячка: Вкусная консерва! Да. Лежи мирно на полке. придет время и я тебя съем.
Семьсот двенадцатый: Ну, не знаю…
Отключаю переписки.
В пачке последняя сигарета. Я зачастила что-то, да. Достаю, снимаю перчатки, щелкаю зажигалкой. Поднимаю голову, в окнах Крис свет, мелькают силуэты. Рядом с подъездом тачка Лехи. Идти или нет? Крис расстроится, если я не приду.
Но идти не хочется…
В наушниках играет «Флёр»
Она, плавает в формалине
Несовершенство линий
Движется постепенно
У меня её лицо её имя
Свитер такой же синий
Никто не заметил подмены..
Ладно!! Только ради тебя, Пламенная моя!
Дверь открывает Лёха. Прикасаюсь легким поцелуем к его губам. Напрягается. Как и всегда в последнее время. Я знаю почему…
— Так… Я смотрю тебя стали смущать мои приветствия.
— В щеку мне кажется достаточно, нет? — улыбается он.
— Не хочешь объяснить почему тебя это вдруг стало так напрягать?
— Не хочу.
— Тогда я сама. Мы расстались с Олегом, он уехал. И теперь ты думаешь, что мы с Крис попытаемся втянуть тебя на его место, потому что обе хотим подобного тройничка. Ты не готов заполнить эту вакансию. Тут много причин, начиная от дружбы с Олегом, заканчивая страхом еще сильнее развратить Крис. И если раньше ты воспринимал мои поцелуи как приятные шалости, теперь ты видишь в них попытку втянуть тебя в треугольник. А так как тебя это очевидно возбуждает, боишься не вынести нашего натиска и сдаться. Так?
— Так, — морщится он.
— Я не осуждаю, Лёш. Ты имеешь право оставаться собой, я уважаю тебя за это. Но я хочу вернуть нам нашу легкость: на месте Аронова не будет никого. И мои поцелуи ровно тоже самое, что и были. Приятная шалость! Не защищайся от меня, я не нападаю.
Целую его еще раз. В этот раз отвечает уже спокойным поцелуем.
Тяжело вздыхает, помогая мне раздеться.
Недовольно смотрит. Пауза затягивается…
— Какого хе*а ты не остановила его, а? Ты, б*ять, такая нереально мудрая, когда не надо и так натупила, когда от тебя требовалось одно только слово! Аронов… зачем он это с вами?..
— Не смей его осуждать, — закрываю я тему.
Внутри тяжелеет. Вот поэтому и не хотела идти.
Эта тема в компании вдруг резко накалилась. Все ожидали, что он одумается и вернется. Но он не сделал этого. И всем совершенно по-разному сорвал башню его этот поступок. Натягиваю улыбку, чтобы не расстраивать их еще сильнее.
Целую в губы красивую Крис.
— С днем рождения, любимая! — отдаю в руки подарок в коробочке и шепчу: — Открывай одна…
Присаживаюсь на диван между Костей и Чеширским. По очереди целую их, прижимаясь к моему горячему коту, чтобы отогреться после мороза.
— Почему очередь никогда не доходит до меня? — возмущенно предъявляет Вецкий, наливая мне шампанского.
— Потому что ты, Вецкий, заинтересованное лицо! — улыбаюсь ему я.
— Можно подумать, Ожников — незаинтересованное! — фыркает он в ответ.
Чеширский сжимает меня крепче и набирает в грудь побольше воздуха, чтобы парировать эти инсинуации, но я опережаю.
— Есть такая игра, Вецкий: «смотри, но не трогай… трогай, но не пробуй… пробуй, но не глотай…» — играю я ему бровями, — Ожникову в кайф в неё играть, тебе — нет.
Вецкий нахмурившись, зависает, разглядывая что-то в своем бокале.
