— Я видела Витто, когда ехала на работу сегодня днем, — продолжает она, сворачивая на улицу. — Он был с Уго.
— Я сказала ему, чтобы он не общался с этим парнем, но он не слушает. Этот парень до добра не доведет.
— Они опять воруют?
Я откидываюсь на спинку сиденья и закрываю глаза. В последний год с моим братом было очень трудно.
— Надеюсь, что нет. Менеджер продуктового магазина сказал, что подаст заявление в полицию, если поймает их снова.
— Может, попробовать найти ему работу на лето? Я могу поспрашивать, если хочешь?
— Да, это было бы здорово, — говорю я, хотя знаю, что из этого ничего не выйдет.
После смерти отца, случившейся год назад, Витто то и дело попадал на собрания членов «Коза Ностры», иногда выполнял поручения, надеясь, что его попросят стать солдатом вместо отца. Мы с мамой всеми силами пытались выбить из его головы эту нелепую идею, но безрезультатно. Я запретила ему ходить в такие места, но, наверное, он все равно делает это тайком.
— Рави, со временем он одумается. Вот увидишь. — Мелания останавливается перед моим домом и берет мою руку в свою.
Надеюсь, что так и будет. Я сжимаю ее руку в ответ и открываю дверь.
— Это всего в квартале отсюда. Тебе не нужно было подвозить меня до дома.
— Это за то, что ты делала за меня домашнее задание по математике в школе. — Она смеется. — Передай привет своей маме Лоле.
— Обязательно передам.
В мокрых кроссовках, шаркая, я бегу к зданию и поднимаюсь на четыре лестничных пролета. Как можно тише, вхожу в квартиру и направляюсь в ванную, чтобы переодеться, но вдруг слышу за спиной дрожащий мамин голос:
— Витто еще нет дома.
Я разворачиваюсь и испуганно смотрю на маму. Уже почти три часа ночи. Мой брат может быть занозой в заднице, но он никогда не засиживался всю ночь, не предупредив ни меня, ни маму.
— Что ты сказала?
— Он предупредил, что идет гулять с друзьями и вернется к одиннадцати, — вздыхает мама. — У него телефон выключен.
— Почему ты мне не позвонила?
— Ты была на работе. Я подумала, что он просто задерживаешься, легла на диван и ждала тебя. Я заснула. — Она начинает рыдать. — Я позвонила его друзьям, но никто из них его не видел.
— Черт. Прости меня, мама. — Я обнимаю ее и пытаюсь успокоить. — Может, он пошел к Уго и забыл тебе позвонить?
— Рави, наверное, нам стоит сообщить в полицию.
Я закрываю глаза.
— Мы не станем этого делать.
Может, мы и не члены «Коза Ностра», но мой отец им был. Мы не в праве рисковать и привлекать внимание полиции без крайней необходимости.
— А если с ним что-нибудь случится?
— Ничего с ним не случилось. Я позвоню Уго, и мы его найдем. — Я уже потянулась к телефону, когда раздался сильный и громкий стук в дверь.
Мамины глаза расширяются от ужаса, а по щекам катятся слезы. Стук в дверь в три часа ночи не предвещает ничего хорошо. Я поспешно пересекаю комнату и открываю дверь.
По ту сторону порога стоит мужчина в темном костюме. Я никогда раньше не видела это мужчину, но его поза и кобура, видневшаяся под расстегнутым пиджаком, наводят меня на мысль. «Коза Ностра».
— Равенна Каттанео? — спрашивает он, пристально глядя на меня.
— Да, — лепечу я.
— Пойдёмте со мной, пожалуйста.
— Это из-за моего брата? С ним все в порядке?
— Пока. — Солдат «Коза Ностры» берет меня за руку и ведет по коридору. Он даже не ждет, пока я возьму сумочку или куртку.
— Все будет хорошо, мама, — кричу я через плечо, стараясь не отставать. Мама стоит в дверях, держась одной рукой за косяк, а другой прикрывая рот, и смотрит, как я ухожу.
Когда мы выходим из здания и мужчина забирается в черную машину с тонированными стеклами, я сажусь внутрь, не задавая вопросов. Пока едем, я сжимаю руки на коленях, стараясь сохранить спокойствие. Наверное, на этот раз Витто сильно облажался, раз «Коза Ностра» заявилась к нам в квартиру посреди ночи. Неужели брат опять попался на воровстве? Или, может, он сказал что-то, чего не должен был говорить? О Боже, если он на кого-то настучал, то ему конец.
Машина сворачивает в узкий переулок и останавливается перед рестораном с красно-белыми клетчатыми занавесками. Я не сразу узнаю это заведение, потому что бывала здесь лишь однажды, когда мне нужно было принести отцу бумажник, забытый дома. Он стоял на посту в служебном помещении.
Я выхожу из машины и смотрю на деревянную вывеску над дверью. «У Луиджи». Место, куда солдаты «Коза Ностры» приходят играть в карты.
Водитель молча ведет меня среди пустых столов к дверному проему в дальнем конце зала. Женщина в испачканном белом фартуке моет посуду и смотрит на нас, пока мы идем через кухню. Когда доходим до двери, спрятанной за занавеской рядом с винными ящиками, мужчина открывает ее и заталкивает меня в потайное помещение. Дверь за мной закрывается.
Воздух в комнате наполнен тяжелым сигарным дымом, что трудно дышать. Свет от светильника над большим круглым столом освещает фигуры четырех мужчин, играющих в покер. Я делаю несколько шагов в комнату, и сидящий напротив меня мужчина поднимает глаза от карт и откидывается назад, на его губах появляется самодовольная улыбка. Я делаю непроизвольный шаг назад. Это один из капо. Рокко Пизано.
— На сегодня все, — говорит он, бросая карты на середину стола.
Остальные трое встают, скрипя стульями, и собирают свои вещи. Они проходят мимо меня на выход. Дверь тихо захлопывается, и я вздрагиваю от зловещего тихого звука.
— Вы присылали за мной, мистер Пизано, — выдавливаю я из себя, пытаясь сохранить зрительный контакт и не дрогнуть. Мне не нравится, как он смотрит на меня, словно кот, только что получивший неожиданное лакомство.
— Да. — Рокко берет бокал и откидывается в кресле, разглядывая мою промокшую одежду. — Необходимо погасить один долг.
В животе у меня заныло от плохого предчувствия.
— Долг?
— Да. — Капо улыбается и переводит взгляд на что-то позади меня. — Не так ли, Витто?
Я поворачиваюсь, и сдавленный крик срывается с моих губ, когда вижу скрюченное тело в углу. Мой брат поднимает голову, его лицо в крови, а один глаз опух и закрыт.
— О Боже! — Я делаю шаг к нему, но стук ладони по столу останавливает меня.
— Иди ко мне, или я закончу то, что начал! — рычит Рокко.
Я сглатываю желчь и заставляю себя повернуться лицом к капо. Рокко кивает на стул напротив себя и наблюдает, как я подхожу к нему на шатких ногах.
— Садись, — шипит он.
Я сажусь на стул и сжимаю руки на коленях. Не знаю, что происходит и что, черт возьми, делает здесь мой брат, но все очень плохо.
Рокко затягивается сигарой и выпускает дым мне в лицо.
— Витто решил, что может сыграть в покер с крупной рыбой. Он пришел вечером, размахивая пачкой денег, и попросил, чтобы его пустили в игру.
Я на мгновение закрываю глаза, пытаясь остановить слезы. Для брата смерть отца стала тяжелым ударом, и Витто с тех пор создает проблемы. Плохая компания. Воровство. Даже продавал марихуану. Но я никогда не думала, что он способен дойти до такого безумия, чтобы прийти в заведение «Коза Ностры» и играть в азартные игры.
— Ему всего пятнадцать, — шепчу я.
— Мальчику нужен урок. Он уже достаточно взрослый, чтобы отвечать за свои слова и поступки. — Рокко ухмыляется. — И он достаточно взрослый, чтобы платить.
— Сколько он вам должен?
— Тех четырех тысяч, которые он принес, хватило только на первоначальный взнос.
Четыре штуки. Я сжимаю пальцы. Есть только одно место, где мой брат мог взять эти деньги. Старая жестяная банка из-под печенья, которая стоит у меня под кроватью. Я работала со школы, чтобы накопить денег на колледж. Большая часть ушла на лекарства, когда заболел отец, но за последний год мне удалось накопить около четырех тысяч.
— Я схожу в банк и узнаю, можно ли получить кредит, — обещаю я. — Мы вернем все, что Витто вам должен, но, пожалуйста, отпустите моего брата.
