Порочный союз - Джилл Рамсовер

Я знал, что у губернатора есть дочь, но не предполагал, что столкнусь с ней. Я читал о ней в рамках своего исследования, посвященного ее отцу. Двадцать два. Богатая. Безупречное лицо, наложенный макияж на каждой ее фотографии. Мне было интересно, спала ли она в этой чертовой косметике. Возможно, она состоит в женском обществе, и ей никогда в жизни не говорили нет. Заканчивает последний курс Нью-Йоркского университета со степенью по политологии и, несомненно, мечтает пойти по стопам отца.

По крайней мере, я так себе это представлял.

Я ошибался.

Она оказалась совсем не такой, как я ожидал, и это несоответствие грызло меня. Кто была эта девушка, и почему она была такой чертовски… контролируемой? Ее реакция вызвала во мне отклик, который я не мог проигнорировать. Это было вынужденное спокойствие, которое я знал слишком хорошо. На протяжении многих лет мне не раз говорили, что я мертв внутри. Слишком отстраненный. Слишком бесчувственный. Я знал, что это не так. У меня были свои причины быть таким, каким я был, и поэтому мне было бесконечно любопытно узнать Роуэн.

Что сделало ее достаточно холодной, чтобы встретить незваного гостя вдвое больше ее, не дрогнув при этом ни на йоту? Я сидел в машине и наводил о ней справки, не найдя ничего примечательного, кроме парня с членом-карандашом, который, вероятно, не знал, что такое клитор, не говоря уже о том, где его найти.

Мне пришлось бороться с желанием проследить за ней до дома и узнать о ней все, что можно. Наклоняла ли она голову и спешила по тротуару или держала подбородок поднятым, осмеливаясь встретиться с кем-нибудь взглядом? Взяла ли она такси или спустилась в метро вместе с остальными жителями города? У входа стоял единственный черный внедорожник ее отца. Почему он не настоял на том, чтобы она воспользовалась услугами личного водителя? У них были средства.

У меня было так много чертовых вопросов, и я знал, что если подожду, пока она покинет трехэтажный особняк своих родителей в Верхнем Ист-Сайде, то смогу узнать массу информации, проследив за ней до дома. Желание сделать это было почти неудержимым. Почти.

Если бы не тот факт, что женский контингент семьи Байрн запланировал ужин в доме Пэдди и Наны на этот вечер, я бы не стал бороться с желанием последовать за Роуэн. Вместо этого я собрал в кулак все свое самообладание и поехал к бабушке и дедушке. Если бы я пропустил ужин, я бы никогда не узнал о его исходе. Такие ужины у нас были только раз в месяц. Как старший сын старшего сына, семья ожидала от меня примера.

Нана махнула рукой в сторону кухни.

— Думаю, девочки уже почти все приготовили. Ты можешь сесть рядом со мной и рассказать, чем ты занимался.

Нана и Пэдди приехали из Дублина, когда были подростками, и все еще говорили с акцентом. Они, наверное, могли бы поработать над тем, чтобы избавиться от него, если бы захотели, но мои гордые ирландские бабушка и дедушка никогда бы не подумали о таком кощунстве. Я рад, что они этого не сделали. Услышав лирическое звучание ее слов, я вспомнил приятные воспоминания о времени, проведенном в их доме.

Она повела нас в столовую, и я последовал за ней, опасаясь дальнейшего выговора. Пэдди был лидером нашего бизнеса на протяжении десятилетий, но именно Нана управляла семьей. Никто не перечил Нане Байрн. Если бы не она, моя нелюбовь к светским приемам, скорее всего, не позволила бы мне посещать эти ужины, но когда она была рядом, это было невозможно. К счастью, я приучил окружающих меня людей не ожидать от меня многого в плане разговоров.

Клан Байрнов разросся почти до трех десятков человек, и это только те, кто произошел от Пэдди и Наны Байрн. У Пэдди было четыре брата и три сестры. Все пять братьев в свое время занимались бизнесом вместе с ним, но двое были убиты, один уехал за женой в Ирландию, а другого посадили в тюрьму.

Наша семья была единственной оставшейся опорой наследия Байрнов и одной из немногих ирландских семей, переживших разгром организованной преступности в семидесятые и восьмидесятые годы. Пэдди был проницательным. Он приспособился и удержал семью на плаву. Теперь мы стояли на пороге новой эры процветания. Богатство пришло с лихвой, но мы все еще считались одной из слабых преступных группировок. Теперь все менялось.

Мой кузен Коннер пришел на ужин со своей новоиспеченной итальянской женой Ноэми. Их брак укрепил беспрецедентный союз между ирландцами и итальянцами. А годом ранее Оран, старший из внуков Байрнов, женился на девушке Донован, чтобы объединить то, что осталось от их умирающего клана, с нашим. Следующий ключевой маневр должен был дать нам возможность лучше контролировать правоохранительные органы, поэтому я и посетил Эвана Александера. Еще немного изящества, и все звезды сойдутся, и мы станем неприкасаемыми.

Я не мог думать ни о чем более важном, чем обеспечить хорошую жизнь людям, окружавшим меня — моим братьям и сестрам, кузенам, их детям и будущим поколениям. Семья была для меня всем, даже если я предпочитал не разговаривать с ними. Однако ради бабушки я заставлял себя поддерживать беседу во время хаоса ужина.

Дом моих бабушки и дедушки уже не вмещал всю семью, но Пэдди и Нана отказались переезжать, так что мы обходились своими силами. Дети сгруппировались в кружок и ели на полу в стиле пикника, в то время как взрослые использовали все доступные стулья. Было шумно, тесно, и у меня по коже поползли мурашки. Я ел быстро, а потом отлучался в задний сад подышать воздухом. Вскоре ко мне присоединился отец.

— Как прошел твой визит к Александеру? — Спросил он, его дыхание было белым облаком в хрустящем вечернем воздухе.

— Он держался стойко.

Его губы истончились.

— Я так и предполагал.

Джимми Байрн постарел в свои шестьдесят два года, но уже несколько десятилетий был фактическим лидером семейного бизнеса. За эти годы он добился хороших результатов, и я уважал его проницательность, хотя мы не всегда сходились во мнениях.

— Я по-прежнему считаю, что мы должны подойти к этому с другой стороны. Он не из тех, кто реагирует на угрозы, и хотя мы можем попытаться опереться на мэра, в итоге мы навлечем неприятности. Он принадлежит этим