перекричать музыку, Влада и Алена пьют коктейль за коктейлем и отправляются на танцпол, а я остаюсь сидеть у бара и переваривать сегодняшний вечер.
Эх Сеня, Сеня… дурак ты мой… Хотя стоп, как же он мой? Да и не был он никогда моим…
При мыслях о том, как он там, бедолага в участке, настроение портится. Ведь сама же сдала, собственноручно все сделала, чего уж тут?
Нет, все таки я и вправду предательница. На душе становится так мерзко и неприятно от самой себя. Но после я торможу.
Сеня — он такой. Фигаро тут Фигаро там. Он яркий, как вспышка. Пуф! И его нет. Пуф! И он снова рядом, обдает своей сильной энергетикой, переворачивает мир с ног на голову.
Сам виноват. Нечего пробираться на чужой корпоратив к чужим людям и с чужими подарками. Можно ж было по простому, позвонить, позвать в кино или в кафе, а не вот эти все каламбуры.
Когда девчонки возвращаются, я говорю решительно:
— Я поеду, девочки.
— Ты куда? — спрашивает Алена.
— Сначала в офис, надо машину забрать. Я после домой.
— Я с тобой!
— Ну вы предательницы, — качает головой Влада.
— Брось, тебе точно скучно не будет, — Алена кивает подбородком на сексуального брюнета, который посылает нашей блонди неоднозначные знаки.
В итоге, мы с Аленой отправляемся в офис и расходимся возле такси. Кутаясь в пальто, я направляюсь к парковке, завожу свой Мини Купер и прогреваю его. Замечаю рекламную листовку, которую подсунули под дворник, и, вздохнув, выхожу на улицу, вытаскиваю ее и рассматриваю.
Новый спа-салон. М-да, расслабиться мне бы точно не помешало. Сажусь обратно в авто и выруливаю на пустынные улицы, украшенные предновогодней иллюминацией. Рулю спокойно. Ничего не предвещает беды, пока я не слышу с заднего сиденья довольное:
— Не гони, Розочка.
Кричать и тормозить — две вещи, которые можно делать одновременно, так что Цезарь бы мне позавидовал. Чуль ли не носом утыкаюсь в руль и оборачиваюсь назад, лицезрея довольного Сеню, который развалившись на заднем сидении сверкает мне счастливой улыбкой
— Я убью тебя!
— Ну знаешь ли, это мне надо злиться на тебя, вообще-то! Сдала меня с потрохами! Предательница.
— Сам виноват. Нечего было дурью маяться.
— Да я дурью из-за тебя маялся, а ты неблагодарная женщина!
— Я-а неблагодарная? Да кто тебя вообще просил подкатывать ко мне? Да еще и таким дурацким способом.
— Какой в голову пришел, с таким и подкатил, знаешь-ли. У меня много времени подкат века придумывать не было.
— Какого черта ты тут делаешь вообще?! — я начинаю откровенно орать. — Как ты в машину залез?! Ты что из этих — автоугонщиков?
Сеня округляет глаза, шокированный моими вопросами.
— Ириш, что ты там себе надумала? Меня менты отпустили, сказали, что заявители не смогли доказать факт кражи. Вот меня отправили на все четыре стороны, решили, что состава преступления нет. Я вернулся сюда, нашел твою тачку, и сидел тут неподалеку, ждал тебя. А после залез в салон, пока ты убирала со стекла бумажку, — объясняет бывший.
— Ну ты и гад, Сеня, — вздыхаю я.
— Не без этого, — устало тянет он.
Видно, что парень заметно протрезвел. Еще бы. Полицейский участок одним своим названием заставляет человека прийти в себя.
Замолкаем. Я снова сажусь ровно на водительском кресле и откидываю голову на подголовник, устало прикрывая глаза. Вот это вечерок, что уж тут сказать. Сначала тупой подарок, потом тупая ситуация с бывшим, да и сам он, чего уж тут говорить… не особо блещет умом.
— Розочка-а, — вяло тянет с заднего сиденья Сеня.
— Чего тебе? — не оборачиваясь спрашиваю устало
— Мне бы в туалет, — как-то неожиданно робко и виновато.
— Чего ж ты в здании не сходил? — уже гораздо спокойнее спрашиваю я.
— Так ты не дала, зашла следом за мной, а в ментовке как-то побоялся, — и даже вздыхает, бедолага.
Оборачиваюсь назад и говорю:
— Дверь открыта — можешь идти и нечаянно не вернуться.
— Э-э нет, — снова улыбается Сеня, — Я выйду на улицу, а ты уедешь? И что мне потом делать? Это раз. А во-вторых: там холодно, я ненароком отморожу себе чего-нибудь. Оно нам надо? Оно нам не надо. А ты далеко живешь?
Громко вздыхаю и говорю:
— Ладно, поехали. Но только чур не приставать ко мне.
— Это уж как пойдет, — слышу довольное позади.
— Не поняла?!
— Не приставать — так не приставать. Уговорила.
Паркуюсь у дома и спешно выхожу. Санта, то есть Арсений плетется позади меня. Пропускает перед собой в подъезд, а после в лифт. Стараюсь на него не смотреть. Сейчас он зайдет, сходит в туалет и я отправлю его куда глаза глядят.
Заварю себе чай, включу сериал, залезу под одеяло и буду наслаждаться старым добрым и таким привычным одиночеством.
В квартиру Сеня заходит после меня. Разувается и с интересом окидывает взглядом мою просторную однушку.
Тут все просто, классический свежий ремонт, стандартная мебель и техника, но мне все нравится, потому что запросы у меня просты и понятны. Я вообще не люблю пафос и вычурность. Да и много мне одной не надо. Все главное есть — и на том, как говорится, спасибо.
— Туалет там, — указываю рукой на дверь ванной, но вижу, что Сеня мнется.
— Розочка, а у тебя не найдется пассатижей?
— Понятия не имею, что это, но нет. А тебе зачем? — скидываю пальто, разуваюсь и прохожу в коридор.
— Наручники снять, — Сеня виновато улыбается и протягивает мне руки, на которых надеты наручники.
Выглядят они не очень, розовый пушок висит кусками, видимо Савельев пытался стянуть их и перестарался.
— Не поняла, — до меня доходит медленно. — А почему ты в них?
— А кто бы мне их снял? Ключей-то нет.
— Господи, Савельев! Ты просто ходячее несчастье! С тобой вечно одни проблемы, — пыхчу недовольно и тру лицо.
— Зато со мной весело! — гад улыбается, а я снова вздыхаю.
— И как их теперь снять?
— Если пассатижей нет, то можно попробовать так стянуть, размышляет бывший. — Они ж не настоящие, вон, погляди какие широкие. Только мне нужно жидкое мыло или какое-нибудь масло, чтобы рука скользила.
— Сейчас. Будет тебе масло, — говорю я и лезу в сумочку.
Торжественно достаю оттуда коробочку с эро-маслом, которую подарил мне личный Санта-Клаус и протягиваю ее парню. Вот это я понимаю судьбоносный подарок. Тот берет в руки баночку, предназначенную для массажа. Он читает, что там написано, вертит ее в руках. Затем брови Сени медленно ползут вверх, а лицо растягивает хищная
