на Надю: её угораздило спросить его, не найдётся ли у них с сыном лишних трусов. Варя опять описалась.
— Нет, это просто возмутительно! — прорычал незнакомец. — Как вам не стыдно! Вы — мать! Вы что, не могли трусов с собой в больницу взять? — Он заметил, что мокрые штанишки, которые Надя стащила с Вари и повесила на железное изголовье кровати, тоже были мальчуковые. — А, вы из этих безумных матерей, которые рожают детей одного за другим и сразу забывают про предыдущих!
Надины щёки вспыхнули от неуместного стыда и обиды, но она побоялась спорить с разгневанным мужчиной и просто промолчала. Укрыла Варю одеялом и побежала к медсестре, надеясь, что разъярённый папаша не станет нападать на спящую девочку. Медсестра выдала только чистое постельное — детских одёжек у неё не имелось.
Кое-как, с большим трудом, Надя перестелила простынь прямо под спящим ребёнком — кажется, Варю сейчас не разбудила бы и пушка. Мрачный тип продолжал расхаживать по палате в пальто, надетом на спортивный костюм. Его сын всё так же лежал на своей койке, свернувшись калачиком, и тихонько подвывал.
Закончив с Варей, Надя сделала два осторожных шага в сторону мальчика. Надо же как-то помочь ребёнку! Этот злобный родитель явно не в курсе, в чём нуждается страдающее дитя… Обогнув мужчину по большой дуге, Надя подошла к кровати у окна и присела на краешек в ногах мальчика. Это оказался подросток. Лицо его скривилось в гримасе боли, на лбу выступили капельки пота, он дышал часто и поверхностно. Надя осторожно погладила мальчика по растрёпанным волосам. Он сначала замер как бы в испуге, но потом посмотрел на Надю, и краешек его губ едва заметно дёрнулся в подобии благодарной улыбки. Надя осмелела, погладила юношу по плечу и боку, перешла на спину, вернулась к голове. Мальчик как будто с некоторым облегчением прикрыл глаза и протяжно выдохнул. Ещё немного — и ноги его вытянулись вниз, а руки расслабились. Наверное, обезболивающее подействовало. Через несколько минут после начала Надиных манипуляций мальчик задышал спокойнее и, кажется, уснул.
Она встала и наткнулась на мужской взгляд. Внимательный, немигающий… заворожённый? Отец подростка смотрел на неё, не отрываясь, неподвижно стоя посреди палаты. С него спала вся злость, в глазах плескалось удивление, будто он стал свидетелем чуда. Краешком сознания Надя отметила, что он довольно молод для родителя такого взрослого ребёнка, но — какое ей дело? Не желая объясняться с грубияном, Надя подхватила брошенное на стул пальто и выбежала из палаты.
Медсестра сказала, что утром отделение открывают для посещений только в девять — ей никак не попасть туда до уроков. Надя решила, что в семь позвонит в центр и всё объяснит — пусть пропавшая мама сама навестит дочку.
Пришлось опять вызывать такси, потому что автобусы в это время уже не ходят. Накладно для её скромной зарплаты учителя младших классов!
Странно, но всю дорогу перед Надиным внутренним взором стояло растерянное молодое мужское лицо. Не то чтобы красивое, но приятное, с правильными и ясными чертами. И умным взглядом. С мыслью о нём она засыпала, а во сне видела, как спорит с незнакомцем, объясняет ему, что Варя не её дочь, что у неё нет решительно никаких вещей девочки и что она была совершенно не готова к этой ночной больничной эскападе…
Утром Надя позвонила в «Доверие» и попросила дежурную позвать к телефону Светлану. Даже если она спит, пусть просыпается: нечего дрыхнуть, когда твоя маленькая дочь лежит одна в больнице. Однако, сбегав в соответствующую палату, дежурная вернулась ни с чем: пропавшая мать так и не вернулась в центр.
Дорогие читатели, не сердитесь на главного героя, он просто в панике;)
Такие вещи иногда происходили в «Доверии»: там жили мамочки из не самого благополучного слоя общества, и порой они пропадали на больший или меньший срок. Некоторые возвращались, некоторые — нет. Надю выбило из колеи сообщение о том, что Светлана пропала: она не производила впечатления совсем уж неблагополучной, вела трезвый образ жизни и много работала. Да и Варя была ребёнком нежным, домашним — как она, бедная, там одна в больнице? Надя позвонила завучу и попросила отгул хотя бы на пару уроков, но та наотрез отказала. Все, кого можно попросить навестить малютку, тоже были заняты — пришлось отложить визит на послеобеденное время.
Весь учебный день Надя провела как на иголках, но когда ворвалась в нужную палату, красная и запыхавшаяся, то увидела вполне мирную картину: Варечка сидела на коленях у мальчика подростка, и он показывал ей буквы в большой детской книжке. Похоже, эти двое нашли общий язык. Заметив Надю, оба радостно улыбнулись и ринулись к ней. Первым делом Надя обняла и расцеловала девочку — та даже всхлипнула, расчувствовавшись, что увидела знакомое лицо. Потом настал черёд мальчика. Надя потрепала его рукой по лохматой голове — неловко было обнимать юношу, которого она видела во второй раз, а в лицо — вообще первый. Но парень сам прильнул к ней, как к родной, и уткнулся в плечо. Высоченный оказался, хотя и худой.
— Я смотрю, вы подружились, — улыбнулась Надя, наклоняясь к принесённой ею сумке с гостинцами. — Тебя как зовут?
— Петя. А вас тётя Надя, мне Варя сказала. А это правда, что вы не её мама?
— Правда. Я ей не родственница, просто помогаю, пока её мама… занята.
— Когда мама приедет? — тут же скуксилась Варя.
— Приедет, обязательно приедет… — пролепетала Надя, боясь даже добавить «скоро» и тем лишний раз обмануть девочку. Но сказать ей, что мама вообще неизвестно где и неизвестно, появится ли — это было бы чересчур жестоко по отношению к детской психике.
Варя всё равно расплакалась от такой неопределённости, а Петя принялся её утешать:
— Не плачь. Моя мама вообще в Америку уехала, на другой конец света, представляешь?
Варя перестала плакать и уставилась на него широко распахнутыми глазами:
— И как же она к тебе оттуда вернётся?
— На самолёте прилетит. Но только через неделю.
Варины глаза совсем чуть не вылезли из орбит:
— Неделю будет лететь в самолёте!
Петя рассмеялся:
— Да нет! Просто у неё билеты давно куплены, она из-за меня не стала менять, потому что это очень дорого.
Тогда Варя расплакалась ещё и за Петю: целую неделю ждать маму — это слишком долго!
Надя как могла отвлекала детей от невесёлых мыслей, угощая их йогуртами и фруктами:
— Зато у тебя папа здесь, — постаралась она утешить
