сторону.
Они ведут себя неадекватно. Мне противно находиться в их обществе. Моя бы воля, перевелась бы в другую группу. Но уже поздно. Приходится терпеть. Степан Аркадьевич только качает головой, слушая эту беседу. Мне стыдно за одногруппников. Пытаюсь идти в стороне от них. Опускаю голову, чтобы не видеть этих идиотов.
Неожиданно в мое поле зрения попадают белые кроссовки. Не успеваю остановиться, как сталкиваюсь с их хозяином. В нос ударяет запах табака, а после меня окутывает прекрасный аромат дорого мужского парфюма. Смотрю на белую футболку, обтянувшую широкую грудь, кожаная куртка расстегнута. Ему не холодно? От столкновения с этой грудой мышц меня по инерции тянет назад. Готовлюсь морально к позорному падению на пятую точку, но незнакомец ловит меня за талию и притягивает к себе. Встречаюсь с серьезным взглядом шоколадных глаз. В них вспыхивает узнавание. Я тоже узнаю этого красавчика. Это ведь он пропустил меня на пешеходном переходе. Мои губы тянутся в улыбке.
— Спасибо, — выдыхаю я. От его близости все системы моего организма дают сбой. Странно, что еще могу говорить. Один уголок его губ приподнимается. Взгляд теплеет. Незнакомец наклоняется к моему уху, а от его шепота мурашки бегут по коже.
— Увижу еще раз, не отпущу.
Он резко отпускает меня и уходит. Я не могу пошевелиться. Не оглядываюсь, чтобы проследить за ним. Как реагировать на его слова? Бабочки в моем животе проснулись от глубокого сна и полетели вслед за этим очаровательным незнакомцем. Вот это харизма! Ух! Встряхиваю головой, чтобы прийти в себя. Лиза! Ты живешь в Москве! Вероятность нашей новой встречи равна 0,00001 %. Мне сейчас предстоит вскрытие трупа, а я лужей растеклась у ног какого-то красавца. Не до этого сейчас.
Догоняю своих одногруппников. Вова с Элей уже разобрались в своих отношениях, держась за руки, направляются к нам. Горин сияет яко ясно солнышко. Рада за друга. Он давно добивался внимания Эли. Теперь, главное, ему глупостей не натворить.
Степан Аркадьевич пересчитывает нас по головам и, наконец, заходит внутрь. Мы следуем за ним по коридору, заходим в светлое помещение. По центру стоит каталка. На ней располагается труп женщины. Некоторые девчонки достают из сумок влажные салфетки, тянут их к носу, чтобы перебить неприятный запах.
— Можно уйти? — спрашивает Соня.
— Зачем вообще шла? — возмущается Горин.
— Как ты собираешься операции делать, если к трупу боишься подойти? — интересуюсь я.
— Ой, типа ты трупа этого не боишься!
— Живых нужно бояться, София! — опережает меня Степан Аркадьевич. — Я согласен с Владимиром. Зачем вы сюда ехали, если знали, что будет происходить. Я заранее предупреждал, что поход в морг — моя личная инициатива. Ехать сюда было необязательно. Поэтому прошу уйти тех, кто не хочет здесь быть. Мне некогда с вами сюсюкаться!
По результатам этой речи, из морга уходит 10 человек. Вот зачем ехали, спрашивается? Остается нас 15. Самые стойкие. Степан Аркадьевич уходит, чтобы переодеться и подготовиться. Он лично будет проводить вскрытие. Нас тоже попросил надеть халаты и маски.
Занятие оказалось полезным. Степан Аркадьевич комментировал каждое свое действие. Демонстрировал внутренние органы, описывал их. Определив причину смерти, показал нам, какие документы заполняются.
Мы выходили из морга под впечатлением. На улице уже смеркалось. Эля была бледной. Она стойко держалась. Вова стоял рядом с ней и бережно обнимал за талию. Какие они милые. Я думала, что из-за девушки он отменит наш поход в клуб, но ошиблась. Вова вызвал для Эли такси, извинился, что не сможет ее провести, так как у нас с ним дела. Мы поехали на другой машине.
— Только не напортачь, — первым делом говорю, когда мы остались вдвоем. — Она — хорошая девочка.
— Я знаю. Ты мне будешь подсказывать, если что? Я раньше с такими правильными девочками не встречался.
— Помогу, чем смогу!
— Спасибо, — расслабленно выдыхает Вова. — Я вообще не ожидал такой развязки. Думал, она до последнего будет меня отталкивать.
— Я рада, что у вас сложилось.
— Я тоже. Кстати, мне Матвей написал. Он не может нас встретить. У него срочная встреча. Нас проведут в твой будущий кабинет. Ты там осмотришься, сделаешь записи, чего не хватает и тогда уже поднимемся к нему в кабинет.
— Как скажешь.
Здание клуба выглядело дорого. Вряд ли простые студенты могут себе позволить посещение этого заведения. Мы прошли через служебный вход. Охранник по имени Миша провел нас по коридорам к большому светлому кабинету. Мне здесь понравилось.
— У нас 10 минут. Матвей будет ждать, потом уезжает, — говорит Вова, связавшись с другом. Я киваю.
Быстро осматриваюсь. Здесь не мешало бы поставить диванчик или скамейку, пару стульев для ожидающих. Сомневаюсь, что пострадавший будет один. Другим придется ждать своей очереди стоя? Так не пойдет. Сразу озвучиваю это Вове. Мы договорились, что записывать будет именно он. Друг тут же делает пометку в блокноте. Открываю шкафчики. Просматриваю содержимое. Прошу Вову вписать в список некоторые препараты, мази, бинты, шприцы, перчатки стерильные, пеленки одноразовые, иглы, нити и некоторые инструменты. Список выходит приличным.
— Меня не пошлют? — спрашиваю я, когда мы поднимаемся на третий этаж здания, где находится кабинет Матвея.
— Думаю, только поблагодарят, — серьезно отвечает Вова.
Мы заходим в светлый коридор, на стенах которого висят картины. Засматриваюсь на одну из них. Бах! Да чего это Вова так резко остановился? Мне хватает секунды, чтобы понять. Это не Вова. Передо мной стоит тот самый незнакомец. Узнаю его запах. Встречаемся взглядами. Он снова хмурый какой-то. Так и хочется пальчиками приподнять уголки его губ. И случается чудо. Он сам слегка улыбается.
— И снова ты, — этот голос с хрипотцой запускает волну мурашек по моему телу. — Тебе повезло. Мне нужно срочно уехать, но я тебя найду.
— Угрожаешь? — выдыхаю я.
— Обещаю, — отвечает он, резко подается вперед, оставляет невесомый поцелуй на моих губах и быстро уходит.
— Вы знакомы? — как будто сквозь туман слышу взволнованный голос Вовы.
— Нет. Случайно столкнулись. Уже третий раз.
— Держись от него подальше, Лиза, — серьезно говорит Горин. Я тут же напрягаюсь. Вова без причины таких слов говорить не станет. — Он — опасный человек.
— Да кто он такой?
— Арсений Аверин.
Открываю глаза и щурюсь от яркого солнечного света, пробивающегося в окно. Снова забыл шторы задернуть. Блять. Не хотел же просыпаться так рано. Надеялся проваляться в кровати до обеда. Хотя кому я вру? Привычка раннего подъема привязалась с армии. Пять лет прошло, а ничего не изменилось. Снова вру. Не изменилось только это…
Я вырос в богатой семье. Никогда
