Надо же? Бровь поднялась. Решил сменить имидж или наконец повзрослеть? Орловский был из тех, кто запросто заявлялся в бизнес-центр в брюках-карго или джоггерах, в укороченных штанах-кэррот, или просто в джинсах и кедах, соединяя это всё со строгими рубашками, галстуком и дорогими часами. И неизменной стрижкой «топ-кнот» – мужским пучком волос, который собирал вверху на затылке, и с выстриженными висками.
Орловский не менял эту стрижку со времени окончания университета, когда девчонки помладше, учившиеся со мной на курсе, млели от самоуверенного красавчика с ореховыми глазами, лучшего теннисиста университета, умудрявшегося одновременно встречаться со всеми и ни с кем, быть любимчиком у преподавателей и влипать в сомнительные истории, из которых всегда выходил без потерь.
Я помнила, что тогда его волосы не были особенно длинными (в отличии от языка, с которого он не стеснялся отпускать едкие шуточки в адрес закомплексованных девчонок) зато отличались густотой, поэтому пучок смотрелся стильно и аккуратно.
Вот как сегодня. Уверена, что если бы на моем месте с Орловским ехала Аллочка, дочь Регины, она бы срочно придумала причину, чтобы оказаться в офисе «Куба» вместе с его директором. Для Регины их общение было исключением. Но не для меня.
Поэтому я отвернулась от дверей и поехала вверх.
Обычно в офис я приезжала первой и открывала дверь в свой отдел сама, но сегодня задержалась, и ребята уже сидели на рабочих местах, пребывая в заметно приподнятом настроении. Сегодня мы все ждали приезда корейцев и подписания контракта, а значит рабочего фуршета и новости о повышении зарплаты на весь следующий год.
И я их понимала. Какая уж тут работа. И так все нервы истрепали с подготовкой, а впереди маячат Новогодние праздники и долгожданная премия. Последний месяц мы все, как проклятые, трудились над концепцией будущей рекламной кампании нового бренда. И я сама, как главный креативщик агентства, изучала рынок и разрабатывала презентацию наших возможностей.
В минувший четверг мы с Региной эту презентацию для корейцев провели, Мерзляева красовалась на ней в бриллиантовом гарнитуре, взятом в аренду у наших клиентов, и норковом манто, демонстрируя успешность своего агентства и мастерство стоматолога, а я распиналась перед ними, объясняла, обрисовывала, показывала и обещала.
Обещала то, что знала наверняка – выполню. И всё прошло чудесно. Представители клиента ушли довольные, с намерением в понедельник вернуться. Вот почему я так же, как все, мысленно уже распределяла, куда потрачу премию, и куда отправлю Женьку на экскурсию.
Вот почему, войдя в офис и направляясь к своему столу, сделала вид, что не заметила пару бутылок игристого у ящика моего помощника.
– Привет всем, ребята! Я пришла! Марик, спрячь это, чтобы я не видела.
– Привет, Лина! А ты и так не видела! Кстати, заметила, босс? Это твой любимый мартини! И мне уже не терпится его открыть.
– Босс? – я ухмыльнулась шутке друга. – Смотри, не назови меня так при Регине. А то вызовет на ковер и расскажет о субординации. Девочки, не слушайте Субботу! На него по понедельникам находит затмение!
– Ошибаешься, Ветрова. На меня снисходит озарение! И поверь, здесь все в курсе того, чья мы команда!
Спорить с Мариком было сложно, и я знала это лучше других. С Марьяном Субботой мы дружили с университета. Не сказать, чтобы во время учебы были закадычными друзьями, но относились друг к другу с симпатией.
Наша дружба окрепла на пятом курсе, когда появились общие интересы и практика на серьезном производстве, куда мы вместе попали. Но рекламировать бетонные блоки и арматуру оказалось не очень интересно и, успешно защитив диплом, я пошла искать работу ближе к индустрии моды и красоты. А через год, получив свой маленький отдел, и Марика к себе перетянула. С тех пор доверяла ему, как себе, и ни разу в этом доверии не усомнилась.
Внешность у Субботы была примечательная для женских глаз. Высокий и хорошо сложенный брюнет с зелеными глазами, он был на редкость улыбчивым и симпатичным. Мог бы с легкостью разбивать девичьи сердца, имей соответствующий тип личности. Но Марик избегал проблем, обходился книгами и собственным обществом, а в свободное время предпочитал гонять по трассам на спортбайке.
Он с успехом занимал внимание девчонок из отдела, развлекая их историями, которые у начитанного Марика никогда не кончались, при этом умудряясь со всеми сохранять дистанцию. Со всеми, кроме верной подруги. В общем, для меня он был своим человеком, и, как все свои люди, терпеть не мог моего парня.
Прямо-таки не выносил!
Стол Субботы стоял рядом с моим, и он сказал негромко, когда я поставила сумку на рабочую тумбу рядом с принтером и стала раздеваться:
– Наш Омежка здесь. Приехал вместе с Региной, деловой, как мои папки, и уже бьет копытом. Два раза к нам заглядывал, спрашивал тебя. Пристал ко мне, почему твой телефон не отвечает.
– Арнольд? – я сняла пальто и повесила на плечики. Посмотрела на друга. – А почему к тебе? – удивилась. – Обычно вы друг друга в упор не замечаете.
И это «обычно» длилось не первый год. Но, слава богу, сын Регины нечасто бывал в офисе, а если и приезжал, то проводил пару часов в кабинете у матери, после чего водил меня на обед и уезжал по «срочным делам», иногда прихватывая с собой и Аллочку.
– Вот и я его спросил, не думает ли он, что ты ночевала у меня? – поднял бровь Марик.
Я как раз сняла очки, и округлила глаза.
– Ты так и сказал? Он же шуток не понимает!
– А я ему что, справочное бюро? – хмыкнул Суббота. – Это не мои проблемы, что вы не спите вместе. Лично мне даже думать об этом тошно. Ну, ты поняла – о вашем сексе.
– Воды! – Марик поднял руку, делая вид, что у него жажда и он пьет из бутылки. – Сжалься ненасытная человечка, мне нужна остановка!
Я понимала. И позволить подобное могла только Марику. Поэтому схватила со стола первый попавшийся файл с бумагами и треснула его по лбу.
– Замолчи!
Сколько раз, сердясь на себя и свои дурацкие отношения с Мерзляевым, я жаловалась другу за бокалом мартини на то, как меня угораздило с ним связаться.
Нет, я конечно, знала «как». Сейчас уже могла предположить без догадок, что меня, еще неопытную девчонку, окрутила и прибрала к рукам Регина. Неспроста мой директор, как только я изменила концепцию работы внутри коллектива и стала приносить агентству деньги, приблизила меня к себе.
А когда однажды по простоте душевной заикнулась о том, что мечтаю открыть собственное рекламное агентство – пригласила домой и познакомила с сыном «неофициально».
Регина, словно сваха, опекала нас и засыпала намеками. Приставляла ко мне Арнольда. Нашептывала в ухо, что не может девушка без родителей плыть по течению жизни, как неприкаянный лист. Что мне необходимо сильное и надежное плечо. Хороший парень, на которого я всегда смогу положиться.
Избалованный материнской опекой, самолюбивый и одновременно ленивый Арнольд под эти параметры совсем не подходил, но не привыкла я к мужскому вниманию и не сразу разобралась в мелочах. А еще у меня появилась приличная зарплата и льстило внимание такой уверенной и опытной женщины, как Регина.
Ее дети-близнецы были на нее похожи. Все трое с острыми подбородками, острыми носами, темноволосые и слегка чванливые.
А может, и не слегка. Я мало касалась жизни семьи Мерзляевых помимо работы. И даже потом, когда мы с Арнольдом стали парнем и девушкой, отношения клеились у нас с трудом. Я не любила бывать у них дома, а Арнольда раздражала моя Женька, которая при виде Мерзляева кривила нос, будто он испортил воздух. Так что встречи у нас случались чаще всего на работе, а иногда – где получится.
Наш первый раз был таким неловким и ужасным, что мы два месяца не подходили друг к другу. Я уже решила, что всё между нами закончилось, и можно плыть неприкаянным листом дальше, пока не вмешалась Регина.
Нет, она не говорила со мной, но вот с сыном – определенно. И как любая молодая, неопытная девушка, я поняла это только задним числом, уже анализируя вновь проснувшиеся чувства ее сына ко мне. И наш второй раз. Уже не такой ужасный, как первый, но это и близко не походило на фейерверк эмоций. Скорее на аттракцион возможностей «Давай уже сделаем это по-быстрому», когда ты попал в клуб развлечений для взрослых, и надо этой взрослости соответствовать.
