быть дома? — спросил Джесс.
— Да. И стану еще счастливее, когда мои вещи прибудут сюда на следующей неделе и смогу переехать в арендуемую квартиру.
— Ты уверена, что не хочешь остаться на ферме?
— Я уверена, но спасибо за предложение. Мне нравится мотель, и это всего на неделю. У меня достаточно места для работы. Кроме того, у вас, ребята, и без меня хватает забот.
Я посмотрела на Бена, который сидел на руках у Джесса, и улыбнулась его костюму. Сегодня вечером он был одет как тигр, с бакенбардами и всем прочим. Я понятия не имела, как Джиджи удалось заставить его не возмущаться из-за краски для лица. Протянув руку, я поправила ушко на костюме Бена, которое съехало набок. Он отклонился в сторону и еще сильнее прижался к груди своего отца. Бену все еще было не слишком комфортно со мной, но я надеялась, что со временем мы привыкнем друг к другу.
В то время как Роуэн выглядела как Джиджи, Бен был мини-Джесс. Малышу не исполнилось и года, но было очевидно, что он унаследовал крепкое и широкое телосложение моего брата. У Джесса, Бена и меня были одинаковые льдисто-голубые глаза. Мамины глаза.
— Как дела у мамы? — Впереди нас она помогала Роуэн открывать мини-бар со Сникерсами.
— Хорошо. Счастлива. У нее был приступ несколько месяцев назад, но с тех пор все хорошо.
Наша мама, Ноэль, была любящей женщиной, но имела некоторые психические отклонения. Ничего слишком серьезного, но достаточно, чтобы, когда папа ушел, это заставило шести- и восьмилетних детей очень быстро повзрослеть. Мы научились готовить и убирать, ходить за продуктами и оплачивать счета, каким соседям звонить, когда нас нужно было отвезти в больницу после того, как с мамой что-то случилось.
И в течение последних шестнадцати лет Джесс заботился о ней сам.
— Прости меня, Джесс. — Это было не лучшее место, чтобы начинать извиняться, но я должна была с чего-то начать, и хотела, чтобы мой брат был первым.
— Простить за что?
— За то, что оставила тебя разбираться со всеми ее проблемами все эти годы. За то, что эгоистично держалась в стороне так долго, как это делала я. Боже, я даже не очень хорошо справлялась с обычными телефонными звонками. Я свалила всю эту ответственность на тебя, и это было несправедливо.
— Она и моя мама тоже.
— Я знаю, но это не делает все правильным. Я бы не стала винить тебя, если бы ты обиделся на меня за то, что я бросила вас. Я ужасная дочь и отвратительная сестра.
Он усмехнулся.
— Не слишком ли драматично? Ты не ужасная дочь и сестра, Лисси.
— Да, ужасная. Я должна была сделать больше, чтобы помочь, но теперь, когда я вернулась, я обещаю загладить свою вину перед тобой.
— Помогать другим — это в некотором роде моя работа. Ты забыла, что я полицейский?
— Но…
— Эй, — прервал он, сдвигая Бена и обнимая меня за плечи. — Тебе не нужно чувствовать себя виноватой. Хорошо? Я не возражал.
Я вздохнула.
— Хорошо. — Чувство вины все еще оставалось, но я бы не выиграла этот спор. Я просто покажу ему, что готова помогать.
— Хотя, если ты одержима желанием уравновесить чаши весов, то можешь начать выполнять мои задания в «рутинном колесе Джорджии».
Я толкнула его локтем в бок.
— Джесс, я говорю серьезно.
— Я тоже. Чертовски ненавижу туалетный вторник.
— Ты слишком быстро меня простил. — Загладить вину должно было быть непросто.
— Не за что тебя прощать, Лисси. Я просто рад, что ты дома. — Он снова сжал мое плечо, а затем потянул меня за волосы, как делал все мое детство.
В ответ я ткнул его костяшками пальцев в ребра. Он дернулся и отпрянул в сторону.
— А Джиджи знает, что ты боишься щекотки? — спросила я. — Может быть, мне следует дать ей знать, на всякий случай. Давай посмотрим, насколько я помню, тебе никогда не нравилось, когда я щипала тебя сзади за шею.
От моей угрозы его глаза сузились.
— Даже не думайте об этом.
— У меня иммунитет к этому взгляду, шериф Клири. Возможно, ты смог бы запугать всех остальных в этом округе, но не меня. Убери свой хмурый вид.
— Возможно, мне придется взять назад свое предыдущее заявление. Я не уверен, что мне нравится, что ты вернулась, — пошутил он. — Особенно, если ты собираешься объединиться против меня с Джорджией. У меня и так достаточно проблем с тем, чтобы угнаться за ней и Мейзи. Ты могла бы подумать, что я уже ничему не удивляюсь, но, черт возьми, кое-что из того дерьма, которое они придумывают… — он замолчал, качая головой.
При упоминании Мейзи моя улыбка погасла. Дело было не в том, что мне не нравилась Мейзи. Я не знала ее достаточно хорошо, чтобы судить. В школе она была немного младше меня, и, судя по всему, что мне рассказали Джесс и Джиджи, она казалась милой.
Мой хмурый взгляд был вызван ревностью.
Она заставляла Сайласа улыбаться и смеяться. Я заставляла его ругаться и хлопать дверями.
— Что? К чему этот взгляд? — спросил Джесс.
— О, э-э, просто легкая головная боль. Со мной все будет в порядке. — Я нацепила на себя счастливое лицо.
Он нахмурился, прекрасно понимая, что я только что солгала, но прекратил допрос, когда между нами пробежал измученный отец, преследующий Капитана Америку и Тора.
— Посмотри, какие они милые, — сказала мама, подходя ко мне. Ее глаза были яркими и сияли, когда она наблюдала за своими внуками.
Я переплела свою руку с ее.
— Конечно же они милые. Как у тебя дела, мам?
Моя мать всегда была маленькой женщиной, но теперь она стала еще более хрупкой и слишком худой. Я собиралась взять за правило готовить ей еду четыре или пять раз в неделю. Благодаря моим усилиям и частым приглашениям Джиджи на ужин, возможно, ей больше не нужно будет готовить самой.
— Я так рада, что ты дома, — сказала она. — Прошло много времени. — Ее голос никогда не был громким, и давным-давно я приучила свои уши блокировать все остальные звуки, чтобы слышать ее шепот.
Я кивнула.
— Слишком много.
— О, смотрите! Джек и Энни!
Мое беспокойство возросло до небес, и мои ноги, запинаясь, ступили на тротуар. Джек и Энни Драммонд. Родители Уэса. Я не видела их и не разговаривала с ними с похорон Уэса. В какой-то момент они были мне как свекры, но мои отношения с ними закончились, когда я уехала в Сиэтл.
Я понятия не имела, что Уэс рассказывал им
