Может быть, если они подумают, что я перестал сопротивляться, они ослабят бдительность?
Этот ублюдок игнорирует мой вопрос. Он перерезает застежки-молнии на моих лодыжках, затем хватает меня за плечо и дергает меня, чтобы я встала. — Двигаться.–
Я шагаю между сиденьями, а затем спускаюсь по узкой лестнице из самолета на взлетную полосу, придурок номер один позади меня и придурок номер два впереди. Воздух свеж, и легкий ветерок доносит запах морской воды. Мы близко к побережью. Флорида может быть? Здесь гораздо теплее, чем в Чикаго.
Ублюдок, чьи яйца я прижал к колену, Хэнк, останавливается у подножия лестницы, глядя на грунтовую дорогу, уходящую от взлетно-посадочной полосы. Я оглядываюсь вокруг, осматривая окрестности. Нигде не видно ни души, и кроме одного небольшого здания в стороне, никаких других построек. Это вообще не настоящий аэропорт. Просто аэродром. Асфальтированная взлетно-посадочная полоса. Трава. И холмистая местность. Я никогда не был во Флориде, но не думаю, что она выглядит так.
Где-то надо мной раздается пронзительный птичий крик, и я поднимаю голову вверх, сосредотачиваясь на источнике. Это чайка. Я щурю глаза, потому что солнце высоко в небе. Полдень. Это не может быть полдень. Меня схватили ближе к вечеру.
— Гвидо опаздывает, — говорит Винни, подходя к Хэнку, его крепкая хватка на моей руке не ослабевает.
— Он скоро будет здесь. Хэнк пожимает плечами и лезет в карман за пачкой сигарет.
Я отбрасываю мысли о времени суток и пристально смотрю на зажженную зажигалку в руке Хэнка. Мой пульс резко возрастает, адреналин бьет по моим венам, когда я смотрю на маленькое пламя. Это мой шанс. Но мне нужно, чтобы моя рука была свободна.
— Можно мне один? — Я спрашиваю. — Пожалуйста?–
Хэнк прищуривается на меня. — Сколько тебе лет? Тринадцать?–
Я подавляю желание снова ударить его коленом и вместо этого улыбаюсь. Как и моя мама, я, возможно, ниже ростом, чем большинство женщин, но я уверен, что этот засранец увидит выпуклость сисек под моей мешковатой рубашкой.
— Двадцать три.–
— Да, конечно, — фыркает Хэнк, вынимая сигарету из пачки и предлагая ее мне.
— Вы не возражаете? — Я выдергиваю руку из сжимающих, похожих на сосиски пальцев Винни.
Винни кряхтит, но отпускает меня.
Я беру предложенную сигарету и кладу ее между губами, отбиваясь от нескольких прядей волос, которые легкий ветерок бросает мне в лицо. Еще больше неповторимого морского воздуха проникает в мои ноздри, когда я медленно перемещаю руки к поясу джинсов. Хэнк снова щелкает своей — Зиппо— и протягивает ее мне.
Мои губы расширяются в сладкой ухмылке. — Спасибо.–
Я откидываюсь назад и поднимаю перед собой баллончик с дезодорантом, нажимая на насадку. На долю секунды меня окутывает свежий мужественный аромат, но в следующее мгновение брызги достигают пламени, и восхитительный мужской аромат превращается в зловоние горящей ткани и обугленной кожи, когда мой импровизированный огнемет попадает в цель.
Хэнк ревет и отшатывается назад, прочь от огненного потока. Я никогда не ожидал, что у меня будет возможность опробовать этот конкретный трюк, который показал мне дядя Сергей, но жизнь полна сюрпризов.
Однако триумф длится недолго. Боль пронзает мою голову, когда Винни хватает меня за волосы. Я кричу. На моих глазах наворачиваются слезы, и на кратчайший момент меня охватывает желание просто сдаться. Нет. Не происходит. Я вытаскиваю зубную щетку из рукава в ладонь. Схватив кончик с щетиной в наручниках, я размахиваюсь, целясь в левый глаз этого ублюдка.
Головорез настолько массивен, что мой удар лишь задел его веко, оставив царапину на скуле. Тем не менее, Винни вскрикивает, и его хватка ускользает от меня. В тот момент, когда я освобождаюсь, я разворачиваюсь и бегу по взлетно-посадочной полосе к грунтовой дороге. Это узкая тропа, а не обычная автомобильная дорога, по обеим сторонам которой растут оливковые деревья. Все еще слабый от того дерьма, которым меня насадили, и с трясущимися ногами из-за долгого связывания, бежать — это испытание. Я спотыкаюсь дважды, но адреналин, хлынувший в мою кровь, не дает мне двигаться дальше. Вероятно, это единственный шанс, который у меня будет, чтобы сбежать.
Я уже на полпути к грунтовой дороге, когда глубокий рев двигателя эхом разносится по окружающим холмам. Среди деревьев поднимается облако пыли, из-за поворота появляется машина. Гладкий белый спортивный автомобиль, выглядящий совершенно неуместно в сельской местности, приближается. Долю секунды я колеблюсь, не зная, друг ли человек в машине, или враг, но других вариантов у меня нет. Я продолжаю бежать к нему.
Я делаю всего несколько шагов, прежде чем весь воздух покидает мои легкие, как две руки хватают меня сзади и поднимают с ног.
— Ты сука! — Винни рычит рядом с моим ухом.
— Помощь! — Я кричу, пиная себя ногами.
— Блядь, стой!–
— Никогда! — Я извиваюсь влево и вправо, пытаясь освободиться, но его хватка не ослабевает.
Белая машина останавливается в нескольких футах от нас. Водительская дверь открывается, и наружу выходит блондин лет двадцати с небольшим. На нем выцветшие синие джинсы и простая белая футболка.
— Пожалуйста, помогите мне, — задыхаюсь я, глядя на вновь прибывшего.
Он бросает на меня быстрый взгляд, затем смотрит на Винни. — Что это?–
Его голос хриплый и имеет небольшой акцент, что указывает на то, что английский язык для него не родной.
— Хакер. Рычание в ответ раздается прямо позади меня.
Какого черта? Я был уверен, что меня похитили из-за моего отца, а не из-за моего маленького хобби. Возможно, эти ребята даже не знают, кто я.
Брови Джина Гая коснулись линии роста волос. Его зеленые глаза перемещаются на меня, сканируя с головы до пят, затем снова поднимаются и останавливаются на моих спутанных волосах.
— Такой интересный поворот событий. Он встречает мой взгляд. — Добро пожаловать на Сицилию, мисс.
Две недели назад
Поместье Де Санти, недалеко от Таормины, Сицилия
— Мне очень жаль, что я позвонил так рано, босс—, — говорит мой ИТ-специалист на другом конце линии. — Но это случилось снова.
Я откидываюсь назад, мой член выскальзывает из моего последнего секса. Она растянулась передо мной на столе, ее рыжие волосы свисают через край. Я прижимаю телефон к уху. — Что?–
— Я не понимаю как, — продолжает Митч слегка истеричным тоном. — Мы переустановили все брандмауэры, и четыре парня всю ночь пытались их взломать. Все казалось прочным.
— Было бы чертовски неприятно, если бы кто-то снова проник в нашу систему, — рычу я.
— Рафаэль? Что происходит, любимый? — Констанца задыхается, глядя на меня между своих раздвинутых
