Ознакомительная версия.
– Ну, тетя Мил, что я говорила? – торжествующе спросила Стася. – Вадимчик – супер! Какой ужин он забацал для тебя! Устрицы, осетрина, черная икра, салат из рябчиков, персики в коньяке. А ты в это время...
– А что она в это время? – заволновался Ненашев.
– Лучше не спрашивай! – Стася демонстративно махнула рукой. – Я специально не стала ничего трогать – разрушать эту красоту. Чтоб ты увидела и тебе стало стыдно.
– За что, Люда, тебе должно быть стыдно?
– За плохое поведение! – Стася интригующе засмеялась.
– Все это чепуха, – неожиданно подал голос Алексей. – Жить надо проще, без предрассудков!
– Пожалуйста, поставь на стол еще два прибора, – тихо попросила я Стасю. – Я только умоюсь, переоденусь – и приду...
Общий разговор стих, когда я, подкрашенная и причесанная, в розовом атласном костюме от Мариэллы Бурани вошла в столовую. На меня устремились восхищенные взгляды. Молчание продлилось несколько минут, пока Стася первой не опомнилась от удара.
– Тетя Мила! Супер какой!
– Я даже представить себе не мог... Людмила Александровна, вы такая... потрясающая женщина, – восторженным полушепотом проговорил Алексей. – А когда я вас увидел у подъезда полчаса назад... простите, подумал, что вы... совсем странная.
И только Вадим все смотрел и смотрел на меня. Смотрел не отрываясь. А потом разлил по бокалам шампанское, встал из-за стола и предложил тост:
– Я хочу выпить за семью.
– Вадик, это неудобно, – напомнила я. – У наших молодых друзей сегодня такое событие...
– И поэтому я хочу выпить за семью! Где-то, кажется в каком-то советском фильме, я слышал фразу: семья – это как родина. Я тогда был студентом, мальчишкой, и эта фраза мне не понравилась. Показалась абстрактной. Семья как родина, а небо как море. А трамвай как поезд. Только ездит по городу и на короткие расстояния. А всякое сравнение хромает, как говорил Владимир Ильич. Впрочем, наши молодые друзья незнакомы с его цитатами... – Я видела, что муж волнуется, но не хотела его перебивать. Было интересно, к чему он клонит. Что дальше. – В наше время сотни тысяч людей осознанно или спонтанно, по необходимости или по доброй воле покидают родину. Но я думаю, независимо от мотивов рано или поздно ностальгию испытывают все. Мне доводилось жить за границей, поэтому я знаю это чувство. А на днях мне вновь довелось его пережить...
– Ты имеешь в виду Сардинию? – засмеялась Стася. – Заскучал? Захотел домой?..
– Я имею в виду, что мы с Людмилой попробовали расстаться.
Над роскошным столом опять вновь повисла напряженная тишина, которую нарушила Стася:
– Вы? Расстаться?! Не может быть! Я в это не верю! У вас же образцово-показательная семейка.
– Возможно, так казалось со стороны... На самом же деле мы страдали многими болезнями. Короче, был момент, когда мы решили: проще убить, чем вылечить...
– А-а-а! – У Стаси было такое лицо, как будто она только что узнала финал крутого детективного сюжета. – И вы, значит, расстались?
– Совершенно верно! Не буду говорить, что мне было плохо. Что я скучал. Что мне не хватало Людиного присутствия, заботы, советов, юмора, красоты... Да, всего этого не хватало! Но это не главное. Главное – то, что я почувствовал себя оторванным от корней!
– Как это – от корней оторванным? Объясните! – попросил Леша.
– Понимаете, молодой человек, у дерева можно оборвать листья, обломать ветки. Это не страшно – со временем вырастут новые. Но если у дерева перерубить корни... оно погибнет. И я почувствовал: я гибну без нее, как дерево без корня.
– Без тети Милы? – уточнила Стася вполне серьезно. – Или без семьи?.. А может, без родины?
Ненашев эффектно помолчал.
– Людмила – это и есть моя семья. А с семьи начинается родина. И получается, что все неразрывно. И вам, молодые люди, я желаю такого же. Семья – это общие корни, переплетение ваших, пока еще персональных корней. Переплетитесь корнями и никогда не пытайтесь оторваться от них. Это опасно для жизни. Итак, пьем за вашу счастливую семью!
– А давайте сначала за вашу, – предложил Алексей. – Ваша ведь уже состоялась, а наша – пока еще неизвестно...
– Горько! – озорно закричала Стаська.
Мне не осталось ничего другого, как встать и подставить Вадиму губы.
– Вадим, ты сошел с ума?.. Ты собираешься мыть посуду? Прекрати, я завтра все перемою... Ну и что, что ты не мыл ее пятнадцать лет. Мыть посуду – это не мужское дело.
Я все помою в посудомоечной машине... Нет, проблемы у нас были вовсе не из-за этого. Какой ты смешной! Неужели ты думаешь, я ждала, что ты начнешь мыть посуду или чистить сантехнику? Ха-ха! Не смеши! Ты же принц... В каком смысле? В прямом. Ты похож на принца – наследника престола... Нет, вот на короля не похож. Тебе не хватает... взрослости. И вовсе я не намекаю на твою инфантильность. Ты – взрослый принц. Ну вот, например, как принц Чарльз... только без королевства.
Я твое королевство. Подвластная тебе территория... Ну и что? Народ может и взбунтоваться, но при этом он все равно любит своего короля. Обожает! Вот так... И вот так! Просто я сдержанная по натуре и не могу каждый день демонстрировать эти сильные чувства.
Раздражение? Оно же как кашель: если все время сдерживать, задохнешься... Я не помню, что было его причиной. Не помню! И вообще не спрашивай меня ни о чем! После твоего ухода я потеряла память. Если хочешь знать, это обычное явление – потеря памяти после катастрофы... Конечно, катастрофа, что же еще?! Если бы я пошла к врачу, он бы клиническую смерть зафиксировал.
Ты думал, у меня другой мужчина? Очень остроумно... А я – что у тебя другая женщина. Не знаю, просто думала, и все. И я думала, что ты к ней ушел. Глупая подозрительность? Подозрительность – тоже болезнь. Ее как-то лечат... Например, ходят к психоаналитику.
Помнишь, с чего начинается фильм «Мистер и миссис Смит»? Не помнишь? Тебе не понравился? Надуманный боевик?.. Ничего подобного! Это фильм о любви! Потому что герои любили друг друга, но им мешало недоверие. И никакой психоаналитик им не помог, пока они сами не сказали правду друг другу... Ну скрывали до последнего, потому что это была такая страшная правда. Я надеюсь, за тобой не водится ничего такого... Шутка, Вадим! Такое, скорее, должно водиться за мной?! Ты сумасшедший. Но ведь ты не думаешь... если бы так думал, ты бы не вернулся!
Скажи, а почему ты вернулся? Ну и что, что говорил? Повтори!.. Я тебя теперь каждый день заставлю повторять это. Что? Народ не может повелевать принцем? Конечно, не может... Но он может молить, просить...
Вадим, а ты правда чувствуешь все то, что сказал мне сейчас? Нет, я не сомневаюсь. Просто мне кажется, всегда казалось, ты устроен совсем иначе, чем я. А чувствуем, выходит, мы одинаково...
Ознакомительная версия.
