— Ты мой босс. Я не читаю твои личные письма. А кроме того, как я попаду в твою машину?
— Так же, как вы с Тимом попали в нее в канун Дня Всех Святых, когда весь салон из мелкого хулиганства засыпали рисом «Криспи», — напомнила Кэт. — Так что давай выкладывай!
— Сказать по правде, записка так себе. Там было написано только то, что он все еще ждет тебя. — Таня внимательно взглянула на подругу. — Ты знаешь, что это значит?
Расчесывая свои золотые кудри, Кэт почувствовала, что кровь бросилась ей в лицо.
— Думаю, что да, — лаконично ответила она.
— Вот оно что… — прошептала потрясенная Таня. — Значит, мы с тобой расстаемся?
В этих словах звучала такая грусть, что у Кэти-Линн дрогнул голос.
— Ты всегда будешь моей лучшей подругой. Я никогда не забуду, как плакалась тебе в жилетку.
— Теперь все будет по-другому…
Кэти-Линн подошла и крепко обняла девушку.
— На то оно и будущее, чтобы отличаться от настоящего. И отличаться в лучшую сторону. Думаю, я заслужила это, правда?
Они молча обнялись.
Таня первой нарушила молчание.
— Зато теперь можно смело сказать, что ты любишь его.
— Да уж…
— Тогда почему он слинял отсюда на следующее утро, даже не попрощавшись.
— Не знаю, — огорченно призналась Кэт. — Может быть, он больше не уверен во мне. — Она опустилась на смятую постель, нервно теребя пуговицы. — Во-первых, он убежден, что я неудачница. Во-вторых, подозревает, что я псих и страдаю раздвоением личности. В-третьих, — без передышки продолжила она, — он сам едва не погиб, когда на меня обрушилась лавина земли. Может, он уже сыт мной по горло?
Она подняла глаза как раз в тот момент, когда дверь открылась и в палату вошел мужчина, скрытый самым огромным букетом разноцветных гвоздик, какой только могла вообразить Кэти-Линн. Она вскочила и бросилась освобождать подоконник.
— Ох, Мартин, какие замечательные цветы!
— Спасибо за высокую оценку, но они не от Мартина, — сказал мужчина и бережно положил гвоздики на расчищенное место.
— Догадываюсь, — быстро сказала Таня. — Сейчас моя реплика. И я ее произношу: либо я вызываю охрану и говорю, чтобы тебя выкинули отсюда, либо звоню уборщице и предупреждаю, чтобы она принесла мусорное ведро!
— Зачем ты пришел сюда, Блейн? — гневно спросила Кэт.
— Я слышал, что ты пострадала во время взрыва в долине Маккейба, и пришел узнать, как твое здоровье, — объяснил он.
Таня подбоченилась и встала рядом с подругой, готовая выцарапать Блейну глаза, если только тот осмелится подойти к кровати.
— Ну, узнал? — фыркнула она. — А теперь забирай свой веник и вали отсюда!
— К.-Л, я хотел попросить у тебя прощения, — выдавил Блейн. — Я пришел сюда не для того, чтобы пугать тебя, и тем более не для того, чтобы драться с твоей секретаршей.
Кэти-Линн прикусила язык. Она знала, чего стоило Блейну прийти в больницу, но ее тошнило от одной мысли, что придется остаться с этим человеком наедине.
— За что именно ты просишь прощения? — спросила она. — За то, что швырнул меня об стену в нашем кабинете, за то, что пытался изнасиловать меня, или за то, что я едва не села в тюрьму из-за твоих грязных делишек?
— Подонок! — выругалась Таня.
Блейн стоял на месте и покорно выслушивал оскорбления, зная, что получает по заслугам.
— Я прошу прощения за все, что сделал тебе лично, и за то, что нанес вред твоей профессиональной репутации.
— Все это в прошлом, и ты тоже прошлое, поэтому оставь меня и больше не приходи. Что бы ты ни сказал, я не смогу забыть тот ад, через который прошла по твоей милости! — крикнула Кэти-Линн. — Ты даже не представляешь, что натворил в моей жизни, да если и узнал бы, все равно ничего бы не понял!
Блейн смотрел в пол.
— Я пытаюсь начать новую жизнь. Хочу жениться на Деллии и завести семью. А она говорит, что я смогу сделать это, только замолив прошлые грехи…
Кэт подняла глаза и заметила, что взгляд Блейна полон боли.
— Деллия любит тебя. Не мучай ее так, как мучил других, и меня в частности.
Блейн переступил с ноги на ногу, и на его лице появилась улыбка.
— Деллия беременна. Она говорит, что если я исправлюсь, то буду лучшим отцом, о котором может мечтать малыш.
— А я думала, ты ненавидишь детей. Ты всегда орал на сыновей Саймона Эриксона, когда они приходили в офис! — поразилась Таня.
Кэти-Линн успокоилась. Жестом показав обоим на кресла, она откинулась на подушку и пристально посмотрела на своего бывшего партнера. Блейн не только говорил, но и смотрелся по-другому. Одет он был более непринужденно, чем прежде, перестал зачесывать волосы назад и, как ни странно, даже пополнел. Он выглядел довольным, он выглядел счастливым. Черт побери, он был похож на настоящего отца семейства!
Тернер вытащил из кармана пальто пачку жевательной резинки.
— Я уже две недели как бросил курить.
Кэти-Линн повернулась к Тане.
— Пожалуйста, сходи в холл и принеси мне банку сока.
— Как, ты хочешь остаться наедине с этой скотиной? — вспыхнула та.
— Я не обижу ее, — заверил Блейн, глядя на Таню. — Я здесь, чтобы попросить прощения и сказать, что отозвал из суда это дурацкое дело насчет комиссионных. Я, собственно, и зашел в офис, чтобы сказать об этом, там-то и узнал про пожар и взрыв.
— Ладно, — уступила Таня. — В холле есть пост для медсестер, так что если тебе понадобится помощь, нажмешь на кнопку вызова… А если на посту загорится лампочка, я живо примчусь и сверну ему голову!
— Хватит, — остановила ее Кэт. — Нам следует поговорить.
— Надо же, как она защищает тебя… — покачал головой Блейн, когда Таня вышла.
— Она моя лучшая подруга. Ей выпала горькая честь собирать меня по кусочкам, когда ты удрал и предоставил мне отдуваться за все.
Блейн опять полез в карман, вынул оттуда чек на имя Кэти-Линн Адамс и торжественно положил его на тумбочку рядом с кроватью.
— Знаю, этого мало, но я продал свою яхту и акции одной гавайской компании. Возьми чек. Поверь, мне действительно очень жаль, — поклялся он.
— Блейн, дело не в деньгах, — попыталась объяснить она. — Ты растоптал мою веру в людей, да и меня саму… После этого от меня осталась только одна пустая оболочка.
— Я не знаю, что еще сделать, — простонал он, чуть не плача. — Ненавижу того человека, которым был, ненавижу обуявшую меня жадность и… Послушай, Кэти-Линн, я не могу жить с мыслью, что рвал на тебе одежду и хотел заставить тебя спать со мной. Ты сможешь когда-нибудь простить меня?
— Простить — прощу, а забыть, извини, не смогу, — ответила она. — Ты должен начать сначала. Никаких пьянок, никаких оргий. И не лги Деллии. Раз ты сам этого захотел — ты сможешь вести добропорядочную жизнь.
