Никогда не видела Абрамову такой. Волосы всклокочены, глаза безумные, руки комкают какие-то вещи.
Стоп.
Это же…
-Это моя одежда! Отдай – озаряет меня, - это ты ее забрала! Зачем? Совсем больная?
Качаю головой. Надо же было такое придумать. Там даже белье мое было! Она все это три дня хранила? Как только три дня прошло? У меня как будто полжизни пролетело, все так поменялось.
- Он мой. То, что он проводит время с тобой, ничего не значит, не выдумывай себе невесть что, не так больно будет падать! – зло шипит Нелля.
Сейчас она похожа на змею, которая плюется ядом в своего противника, и ее яд достигает цели, потому что мое израненное влюбленно сердце начинает ныть. Нет, нет, нет, она ничего не знает. Это просто ее догадки, ревность и злоба. Она не видит, какой он со мной, когда мы наедине. Каким он может быть нежным, для меня одной. Ведь для одной?
- Отвали – огрызаюсь, я тоже умею показывать зубки, - Вы расстались. Я у тебя парня не уводила, любимого не отбивала…
Припоминаю ей ее грехи. Пытаюсь достучаться до ее разума. Она просто не представляет, как сейчас жалко выглядит.
Жалко не жалко, но сомнения ее слова во мне уже поселили. Кому будет приятно выслушивать такое, на третий день отношений?
- Тебе должно быть стыдно! Достала парня своей любовью, вот он и носится с тобой из жалости. Перед отъездом решил подарить воспоминания на всю жизнь. А ты и рада пользоваться?
Меня обдает холодом от ее слов. Я прижимаю мокрое полотенце, к груди стараясь, отгородится от ее злобы. Не хочу принимать ее слова близко к сердцу.
- Уедешь в свою Германию. А я останусь здесь. Думаешь, он поедет за тобой? Думаешь, у вас есть хоть малейший шанс на отношения?
- Да. Думаю, есть, – стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно покойнее, - у всех есть шанс. У тебя тоже был. Отдай мои вещи.
Нелля со злостью бросает их на пол, пару раз пройдясь по ним ногами. Мне остается лишь смотреть на ее выходки.
- Да не нужны мне твои вещи! Забирай! Подавись! Все забирай. Только отстань от Морозова.
- Нелля, неужели ты еще не поняла, - говорю медленно, по слогам, стараясь донести до Абрамовой смысл своих слов - В этот раз не я его выбрала, а он меня.
- Это мы еще посмотрим. Не надейся, что я сдамся. В конце концом ты уедешь. А я его утешу. Уж поверь, я умею утешать мужчин.
Я начинаю терять терпение, поэтому не думаю, что творю, просто делаю решительные шаги, по направлению к Абрамовой, готовясь, если нужно, вцепиться ей в волосы.
- И как, помогли тебе твои умения, когда его мама умерла?
Я никогда ни с кем не затрагивала эту тему. Посвящены были только три человека. Я, Морозов и Нелля.
Нелля знала, кто тогда был с Морозовым. Она сама мне позвонила. Сама в слезах попросила к нему прийти, потому что уже не справлялась. Не могла вывезти эмоции, которые на нее сбрасывал Кирилл. Он не знает благодаря кому я тогда появилась мартовской ночью в его квартире. И я не хотела бы, чтобы узнал.
- Ах, ты дрянь! Нашла козырь в рукаве? Хочешь играть грязно? Ну, я покажу тебе грязную игру.
Абрамова ураганом пронеслась по душевой, с грохотом захлопывая дверь, грозя перебудить весь этаж. Я на корточки присела, собрать свои разбросанные по полу вещи. На вещи они мало были похожи, скорее на половые тряпки. Боюсь представить, что с ними делала Нелля все дни. Использовала вместо куклы Вуду?
50
В комнату я смогла вернуться лишь через несколько минут. После разговора с Неллей хотелось помыться. Меня будто изваляли в грязи.
Я обошлась тем, что умылась пару раз холодной водой. Смотря на себя в тусклое зеркало, висящее над раковиной, спрашивала: точно ли я хочу всего этого?
Если у меня спросили это в начале учебного года, я бы ответила «ДА! ДА!ДА!». А теперь не знаю. Честно ли начинать отношения, с человека заведомо зная, что вы расстанетесь? Возможно всего лишь на год. Потом я смогу вернуться. Скажу маме, что хочу доучиться здесь в России.
Господи, как сложно!
Я всего лишь хочу быть с Кириллом, которого люблю с тринадцати лет. Неужели я не заслужила такого простого счастья, как быть с любимым человеком рядом? Я не могу отказать себя в этих отношениях, но и обманывать его ложными надеждами, на то, что если у нас что-то получится, я смогу остаться. Как сложно сделать правильный выбор.
Мне хотелось, как Скарлетт ОХара подумать об этом завтра, но мой раздраженный мозг отказывался переключаться на что-то другое.
Помощь пришла, откуда не ждали. Маша в комнате еще не спала. Сидя на своей кровати, печатала что-то в телефоне.
- Чего не спишь?
Вместо ответа, Иванова, прокрутила мобильный в разные стороны, затем повернула экраном ко мне.
- Как тебе?
На фото был голый мужской торс.
- Это чей?
- Егора – шепотом проговорила Машка, как будто нас кто-то мог услышать, – он шлет мне свои фото. Это мило, правда? Когда он станет известным я смогу продать их репортерам.
- Что?
В шоке округляю глаза.
- Шутка. Кстати, снимай пижаму. Мы идем дальше тусить.
-Не поняла. Куда? – хмурю брови, бросая взгляд на часы. Почти полночь, - все уже спят.
- Никто не спит. Все собрались у Морозова и Кузнецова в комнате. Последняя ночь в лагере! Можно пойти намазать пастой своих подопечных. Но я думаю, ребята придумали что-то поинтереснее!
- Иванова, ты неугомонная. Скажи, это была твоя идея продолжить вечер? – простонала я в подушку.
Кажется, мои планы, провести последнюю ночь, обнимаясь в полумраке комнаты с Кириллом, махнули мне рукой, уйдя в закат.
- Возможно. Так ты идешь?
-Да куда я денусь!
Тихо хихикая, мы крались по темному коридору боясь разбудить студентов, которые уже легли спать. Комната Кузнецова и Морозова оказалась на противоположном конце коридора. Из-под ее двери пробивался легкий лучик света. Точно не спят. За дверью возбужденно гудели голоса. Было понятно, что народу там не два-три человека.
Машка ненадолго притормозила, переводя дыхание, перед тем как дернуть дверь на себя.
На секунду нас ослепил свет, после темноты коридора, а когда зрение вернулось, мне вдруг захотелось зажмуриться или ослепнуть.
В комнате собрались в основном вожатые, было пару первокурсников, которые успели подружиться со старшими более тесно, но я их не запомнила.
Я вообще плохо помню все, что происходило дальше. Как будто я опять оказалась в спортивном зале и мне по голове прилетела потолочная балка. Только вот прилетело мне не по голове, а в спину. И не балка, а самый настоящий нож.
- Целуйтесь!
- Покажите класс.
- Я обязательно это сниму на видео.
- Не просто чмок, а как надо поцелуй!
Раздавались выкрики с разных сторон. Я смутно понимала, что они говорят, звуки доносились до меня как через вату. Я могла лишь смотреться то, как будто в замедленной съемке, Нелля Абрамова и Кирилл Морозов сливаются в глубоком французском поцелуе. Как его руки скользят по ее талии, как ее руки сцепляются в замок на его шее.
Ребята считают, улюлюкают, снимают на телефоны. Лишь мы с Машей застыли на пороге как две непрошеные гости на свадьбе. На полу валялась стеклянная бутылка от известной марки газировки, и, наверное, этот факт должен был смягчить ту боль, что я ощутила в груди.
Просто игра. Всего лишь игра.
Но то, что я чувствовало, меня парализовало, и я не знала когда отпустит. Маша что-то тихо говорила мне на ухо, сжав мои плечи. А я все смотрела, как любимые мной губы целовали другую.
Постепенно шум стихал. Нас заметили почти все кроме парочки в центре комнаты. В конечном счете, они тоже оторвались друг от друга. Нелля, распахнув широко, свои голубые глаза, сразу нашла меня взглядом.
Попала точно в цель. Она знала это. Я не знаю как, но она знала, что я стану свидетелем это сцены. Все было написано на ее лице. Удовлетворение, вот что там читалось. Она опять выиграла. Оставила меня с носом, забрав то малое, что я не так давно получила и, думала, теперь обладаю полностью. Показала мне, как будет, как только я уеду в свою Германию.
