пытаюсь улыбнуться, но не выходит.
Он молчит, по-прежнему глядя на меня, скользя задумчивым взглядом сверху вниз.
— Прости, не заметила тебя, — зачем-то оправдываюсь, чтобы хоть как-то заполнить тишину между нами.
Снова молчит, заставляя нервничать еще больше.
— Жень? — спрашиваю тихо, жалобно, сама не знаю о чем.
Он поднимается с дивана и идет в мою сторону, а у меня колени дрожат.
Майоров останавливается рядом, на расстоянии вытянутой руки. Во рту пересыхает от волнения, но не шевелюсь, будто завороженная смотрю на него. Тону в мерцающих темно-серых глазах, прожигающих насквозь.
— Я звонила тебе сегодня.
— Я видел, — невозмутимо отзывается Женя.
— Почему не отвечал?
— Потому что не хотел, — усмехается еле заметно, а у меня сердце удар пропускает.
Не хотел…
— Я поняла, — нервно облизав пересохшие губы, отступаю.
Не хотел…
— Как хорошо, что ты такая понятливая, — холодный сарказм сковывает внутренности.
Конечно, а что я хотела? Такой мужик не станет ждать у моря погоды, не будет ни за кем бегать, задрав хвост. Он предложил, я отказалась. Все, разговор окончен. Не настолько я ценный приз, чтобы вокруг меня прыгать. Замужняя девица, не знающая, что хочет от жизни, не способная даже мужу в лицо сказать о том, что в курсе его гулянок.
Не его уровень. Не дотягиваю.
— И что же ты поняла? — спрашивает жестко, давя своей энергетикой, холодной уверенностью. Такого Женю я опасаюсь.
— То, что мне пора идти.
— Куда? — вскидывает одну бровь. — Домой? К мужу дорогому?
— Просто домой, — делаю еще шаг назад, и на этом мое отступление заканчивается.
Майоров, схватив меня за руку, дергает на себя, да так сильно, что, не удержавшись, утыкаюсь носом в каменную грудь.
— Ты меня бесишь! — цедит сквозь зубы. — Вот этим своим молчанием и стремлением сбежать, спрятать голову в песок.
— Я не прячусь, — пытаюсь от него отстраниться. Снова рывок и снова я непозволительно близко к нему.
— Серьезно? Как тогда называется все это?
— Жень, да пойми же ты! У меня все сложно, я запуталась.
— Не сложно! И ты не запуталась, а просто боишься сделать выбор. Наверное, все думаешь, варианты в голове проигрываешь.
— Как же иначе? Конечно, думаю! Ты бы не думал на моем месте?
— Я вчера еле сдержался, когда увидел тебя с муженьком ненаглядным. Ты представляешь, каких усилий мне стоило пройти мимо??? Думал, прибью и его, и тебя заодно! Да я в жизни так не бесился, понимаешь? Меня чуть не разорвало вчера от ревности!
— Зачем ты сейчас это говоришь? — у меня уже не просто колени трясутся, я вся вибрирую, как трансформаторная будка.
— Затем! — приводит железный аргумент, наступая на меня, нависая и вынуждая задрать голову кверху.
Вот сейчас ясно вижу, что злится. Ревнует по-черному, и бесится оттого, что с ревностью этой не может совладать.
От этого томительно сладко становится, в животе горячие щупальца шевелятся, дыхание сбивается. Когда мужчина так на тебя смотрит, так реагирует — это сносит крышу, заставляя терять разум.
И я теряю!
Шагаю к нему и, не дожидаясь очередной гневной реплики, к губам приникаю. Женя реагирует мгновенно — не дав опомниться, к себе прижимает и в следующий миг перехватывает инициативу. А я покорно подчиняюсь. Льну нему, руками шею оплетаю.
Майоров не церемонится. Подхватив под зад, на край стола усаживает и, не отрываясь от моих губ, юбку к талии задирает. Жесткой ладонью по бедру обнаженному ведёт, пальцами впиваясь в ягодицу, а у меня стон из груди вырывается.
Все эти дни запрещала себе думать о той ночи после клуба, настраивая себя на то, что торопиться нельзя. Теперь поняла, что ждала этого. Ждала прикосновений обжигающих, ощущения чужого сердцебиения под своими ладонями.
Полоску белья в сторону сдвинул, проникая пальцами и от удовольствия заурчал, когда понял, что готова. Давно! И только для него. Что изнываю от желания.
Церемониться не стал, расстегнув брюки, одним движением до упора вошел, приятной болью где-то глубоко отзываясь. Отстранился, почти полностью выходя, и снова толкнулся, томительный стон из меня выбивая.
Тело на каждое движение реагирует так остро, что задыхаюсь от нахлынувших ощущений. Так горячо, глубоко, зло и вместе с тем невероятно нежно.
Волнами горячими накатывает оргазм за оргазмом.
— Я хочу, — толчок, — чтобы ты, — еще толчок, — переехала, — толчок, — ко мне!
— Не могу, — голос срывается в полустон — полукрик.
— Не можешь? — его рука накрывает чувствительный бугорок, пальцами поглаживает его, придавливает, заставляя скулить от нетерпения, — или не хочешь?
— Жень, — цепляюсь за плечи, в полуобморочном состоянии. Ну и время он выбрал для разговора. Говорить не могу, думать не могу, остались голые инстинкты и больше ничего, — не дави на меня.
— Я с ума схожу, — не прекращая яростный толчков, шуршит гневно Майоров, — как только тебя с ним представляю. Он тебя вот так же трахает после рабочего дня? — безжалостно врывается раз за разом.
— Не-ет, — стону, выгибаясь навстречу. Не дает сдвинуться, припечатывая телом к столу, руками за бедро удерживая, с силой на себя насаживая.
— Нет так? — улыбается не добро.
— Я с ним уже несколько недель не сплю, — признаюсь, хватая воздух ртом.
— Почему?
— Не хочу.
— Милые бранятся, только тешатся? — обхватив за шею, к себе подтягивает, губами в рот мой впивается так, что даже больно становится и приятно одновременно. Языком внутрь проникает: посасывает, стоны мои ловя.
— У нас все кончено, — наконец выдыхаю слова ему в губы.
— Вчера вечером мне так не показалось, — замер, специально дразня, заставляя ерзать от нетерпения.
— Все кончено, — вторю, заглядывая ему в глаза, безумные, полыхающие огнем бешеным, подернутые похотью, и в них мое отражение. Так близко, так притягательно. — Не желаю с ним быть. Он мне не нужен.
— А кто нужен? — толкнулся и снова замер, доводя до скулежа.
— Ты. Мне нужен ты, — признаюсь, содрогаясь от очередного оргазма, — Же-е-ень.
Он перестает задавать вопросы, замолкает,
