от меня надо!?
— Я хочу помочь вам, Нина. И уже предлагал вам помощь…
— Это когда на свадьбе пытались клеиться или, когда рассказали, какой человек Борис. Сейчас у вас какие козыри? Какие бы проблемы у меня не были с мужем, они касаются только нас, и поверьте, когда он вас найдет, российский металл пополнят еще две гнилые души. Я не буду о вас плакать.
— Я убью вашу дочь, — вдруг выдал он, когда я поднялась с кресла. Меня сразу накрыло. Мгновенным потоком гнева и злости. Я практически кинулась на Генерала, но меня остановил Иван.
Но теперь его прикосновение мне противно. Я от всей души расцарапала его лицо, оставляя глубокие борозды, тут же закровившие.
— Я убью вашу дочь, если вы сейчас не выслушаете меня и не пообещаете подумать. Ваш муж далеко. И пусть он применяет все свои связи, он не сможет найти это место, потому что доверяет Ивану.
Тут даже не поспоришь. Но остается надеяться, что Борис, как и говорил раньше, не доверяет никому.
Иван силком посадил меня обратно в кресло, и я начала слушать. И пока слушала, сдерживала рвоту. Иван нас «найдет» спасет и приведет к Борису, а я должна медленно, но верно начать Бориса травить, сделать его невменяемым, неспособным принимать решения. В итоге завод достанется мне, а уже я перепишу его на Ивана.
— Не проще пристрелить Бориса? — вадала я ядовито, на что Генерал покачал головой.
— Каким бы ваш муж не был ублюдком, он весьма влиятельный в определенных кругах человек, в том числе приближен к президенту страны. Его быстрая смерть вызовет вопросы, а вот медленное затухание, особенно в связи со смертью только что найденного сына….
— Что?
— Ярослав должен будет умереть. В один прекрасный, нужный момент именно вы станете его палачом, что и станет вашим согласием на операцию. Это будет заснято на камеру и, если вы нас обманете, эта запись станет достоянием, что все равно подорвет авторитет Распутина, а значит завод уйдет с молотка. Что вы так смотрите? Привязались к мальчику?
— Как собака к палке, просто не ожидала от вас подобной, впрочем, о чем я? Что для вас человеческая жизнь? И так я выслушала, я обещаю серьезно подумать над сказанным, а сейчас я бы все-таки хотела поесть и поспать.
— Это всегда можно устроить.
В этот момент дверь открылась и несколько официантов внесли самые разнообразные блюда и расставили на круглом столе возле меняющейся иллюзии.
— Я бы хотела поесть с дочерью.
— У нее процедура. Зачем отвлекать девочку? Или вы едите с нами, или ждете завтрака. Чтобы снова поесть с нами, — мерзко улыбнулся этот старикан.
Я выдержала этот ужин, тупой разговор не о чем тоже. И даже взгляды Ивана выдержала, хотя очень хотелось ему повредить и другую щеку. А потом ушла обдумывать, сразу решив, что могу в теории согласиться, могу пойти им на встречу, а потом обмануть. Только вот как быть с Ярославом, как бы я ненавидела его, убить вряд ли смогу.
Иван словил меня на следующее утро, когда я отправилась на завтрак, который я как заключенная должна была проводить в компании этих уродов.
— Обижаешься? — прижал он меня к стене, найдя взявшуюся из неоткуда нишу. — Но я ведь вернул тебе дочь?
— У тебя несколько извращенное представление о слове «вернул». Хочешь, чтобы тебя поблагодарила? Спасибо. А теперь отпусти, нас Генерал ждет. Тебе ведь нравится быть собачкой? — издавалась я, и даже язык высунула как собака, демонстрируя его вечную роль.
Иван воспользовался этим, вобрал в себя мой язык и начал посасывать, за что и огреб. Я сжала челюсти, от чего он тут же отпрянул, пока его губы становились алыми, а я сглотнула ржавый вкус.
— Мама тебя не учила не совать языки в разные места. Можно ведь и без языка остаться. Чем ты потом зад хозяину лизать будешь.
— Ну ты и сука. Даже не понимаешь, что я делаю все это ради тебя?
— Ради меня? Ради меня?? Ради меня нужно было исчезнуть и дать мне жить нормально, а не устраивать маски шоу.
— Жить с чудовищем? Ты же ненавидишь его.
— Да! Ненавижу, но тебя я ненавидела еще больше. Борис никогда не обманывал меня. А ты делаешь это регулярно, преследуя свои извращенные цели. Думаешь, умрет Борис и я останусь с тобой? — показала ему средний палец. — Ты мне противен, Иван. Все вы сильные миры не вызываете у меня ничего, кроме острого приступа тошноты. Если бы я знала, что могу убийством Бориса избавить мир от всего зла, я бы так и поступила. Но зло всегда порождает зло, оно неистребимо и все что мы можем это жить в нем, стараясь искать иголку добра в стоге зла. Выбирать то зло, которое может оградить тебя от остального. Ты отправил меня к этим уродам, которые собирались меня изнасиловать. Удивлен? Если бы не Ярослав, меня бы пустили по кругу. И я уверена, что Борис никогда бы подобного не допустил, проверил бы каждого кто меня охраняет, каждого, кто смотрит на меня не так. Он уничтожал всех, кто ко мне прикасался. Сколько по-твоему пройдет времени, прежде чем исчезнешь в пламени печи ты?
— Нина…
— Наверное ты влюбился в девочку, которая боялась Бориса. Но вряд ли тебе интересна женщина, которую теперь ты боишься сам. Уйди с дороги. Я есть хочу, — оттолкнула его и вышла из ниши, мысленно запоминая частые повороты.
Рано или поздно придется бежать из этой дьявольской тюрьмы.
Я не знала, что делать. Казалось, что снова попала в сон, где в темноту дверь, которая никак не открывается. Уже прошло два дня. Генерал требовал ответа. Нет, он ничего не спрашивал, мы практически не разговаривали, но его взгляд был более чем осознанным и понятным.
И чем дальше, тем больше становилось опаснее здесь находиться.
Теперь и уверенность в том, что Борису мы нужны таяла с каждым днем. Ели же Иван путал ему следы, а значит остается ждать, когда он поймет, что пригрел на груди змею.
— Переживаете? — спросил Ярослав, когда Мира отвлеклась, а я уже третий раз переделывала журавля оригами. Серьезно, кто вообще придумал, что это дерьмо может успокаивать?
— Ты же знаешь, что да, — смяла лист, и сама не зная зачем бросила в него. Он резко ушел от снаряда, который прямиком прилетел в Миру. Она приняла это за игру и следующие несколько минут меня отвлекала бомбежка детей, который словно пытались
