Я сглатываю комок, застрявший в горле, когда Дима стягивает с себя кофту. Заворожено смотрю на литые мышцы, по которым так и хочется потрогать. И я не лишаю себя удовольствия. Веду пальцами, очерчивая их.
Дима вздрагивает от моих касаний. Довольно закрывает глаза, издает тихий стон наслаждения.
Мне нравится трогать его. Ощущать под пальцами гладкую кожу и твердые мышцы. Исследую его тело, потому что хочу запомнить каждую черточку.
Он обещал мне только одну ночь. Черт с ним, я согласна. Лучше сделать это и потом вспоминать о минутах удовольствия, чем отказать и всю оставшуюся жизнь жалеть, что могла и не сделала.
Диме вскоре надоедает, и он вновь склоняется надо мной. Жесткие губы накрывают мои.
Выгибаюсь от его касаний, когда он медленно стягивает с меня кофту. Восхищенно осматривает меня.
Да, я немного округлилась за последнее время. У меня появился животик, маленький еще, но заметный. И грудь подросла.
Дима проводит по ней ладонью.
И вновь поцелуи. Его губы скользят по моей шее, опускаясь ниже.
– Если ты не захочешь, то мы можем и не продолжать, – говорит он хрипло, остановившись в районе груди.
– Доктор не запрещал, – я густо краснею.
Он ведь сам это слышал.
– Я осторожно, – хрипит Дима.
Еще ниже. Так нежно и сладко. Тело отзывается на его касания и поцелуи легко и естественно.
Вздрагиваю, когда с меня стягивают штаны вместе с бельем.
Горячее дыхание опаляет между бедрами. Сжимаю простыню. Все тело будто наэлектризовано, и только Дима может помочь справиться с этим.
Цепляюсь за его плечи, выгибаюсь от ласк. Хочется еще больше. Перед глазами сплошные фейерверки. Не сдерживаюсь, не могу. Не с ним. Чувства острее, когда я думаю, что это во второй раз. Пусть первый я плохо помню, но это не важно. Я запомню второй! Это будет мой личный секрет.
Удовольствие волнами проходит сквозь тело, но мне мало. Дима накрывает меня, смотрит в глаза, а я тянусь к нему. Обнимаю руками и ногами. Мы становимся одним целым.
Мой жадный стон превращается в крик. Дима ловит его поцелуем. Все внутреннее напряжение вмиг высвобождается. Отпускаю себя, поддаваясь нашему общему безумию. Тону в нем, наслаждаясь каждым моментом.
Дима очень заботлив и нежен. Совсем не то безумие, что было между нами в первый раз. Сейчас он будто прислушивается к моему телу. Делает так, как нравится мне, а я стараюсь для него.
Мы одно целое. Удовольствие вновь проплывает по моему телу. Расцветает в каждой клеточке кожи, в каждом нервном окончании.
Когда в последний раз мне было так хорошо?
Не помню…
Тяжело дышу и падаю на кровать. Дима крепко прижимает меня к себе и переворачивается. Теперь я лежу на нем. Распласталась мокрой тряпочкой.
Мы оба тяжело дышим. Говорить ни о чем не хочется. В голове пустота, а тело приятно ломит.
Он целует меня в висок.
– Ты как? – спрашивает, мягко ведя пальцем по моей щеке.
– Хорошо, – жмурюсь как кошка.
– Это радует. Ты, если что, говори, не стесняйся. Если надо, вызовем сюда врача. Дерну того гинеколога, которая тебя осматривала.
– Дима, не надо, – утыкаюсь лбом ему в плечо и улыбаюсь. – Все в порядке.
– Марина, ты мне нравишься, – внезапно говорит он, а я замираю.
Обычно такие фразы ничем хорошим не заканчиваются.
– Ты же свободна? Развелась с мужем?
– Почти, – признаюсь, – суд дал нам месяц на раздумье. А потом раздел имущества… Он претендует на мою квартиру. Ту, о которой я рассказывала.
– Я помогу, – тон Димы становится безапелляционным.
– Не надо. У меня адвокат хороший. Я справлюсь.
Что-то не хочется сейчас обсуждать подобные вопросы.
– Тяжба может затянуться, если это имущество куплено в браке. Я видел твоего мужа. Такой ничего не отдаст добровольно. И поверь, адвокат у него будет не хуже, чему тебя.
– Дима, не надо, – шепчу, чувствуя липкий страх.
И сразу так холодно становится.
– В смысле “не надо”? Ты мне нравишься. Что тут неясного? Я хочу тебе помочь, – он вновь нависает надо мной. – Хочу быть с тобой.
– Это как-то слишком быстро, – отвожу взгляд.
Особенно, после его слов про одну ночь. Не хочу новой боли.
– Быстро? – он скептично смотрит на меня. – После того, что мы тут вытворяли?
– Ну… Просто у меня и беременность, и с бывшим проблемы… Зачем тебе это? Да и мы работаем вместе! Так нельзя.
– Ладно, ты подумай, – усмехается Дима. – Потому что я вообще проблем особых не вижу. Узнаем друг друга получше. Меня не смущает, что ты беременна.
Я недоверчиво смотрю на него. Дима вновь целует меня. Знал бы он, от кого я беременна!
Мы засыпаем в объятиях друг друга. Я чувствую бедром, что он хочет меня, но стоит шевельнуться, и слышу сонное:
– Спать!
А его руки еще крепче сжимаются вокруг меня и прижимают к обнаженному телу.
Где-то в кармане остался смятый дубовый листик…
Утром я понимаю, что нужно сейчас расставить все точки над “i”.
– Дима, думаю у нас не получатся отношения, – говорю, когда он заказывает завтрак.
– С чего это?
– Тебе это не нужно. Ты сам сказал, что становиться отцом не хочешь. Мне рожать через семь месяцев. Будет ребенок. И вообще, не до этого всего. Ты здоровый молодой мужчина, а я… я больше не хочу боли, – выдыхаю через силу.
В глазах собираются слезы. Смотрю, как каменеет его лицо, и шепчу непослушными губами:
– Я больше так не выдержу.
Глава 23
– Семь месяцев… – тянет он, еще больше хмурясь. – Марина, а с чего ты решила, что я брошу тебя одну с ребенком?
Смаргиваю ресницами слезы:
– Ты же сам сказал, что не планируешь заводить семью до пятидесяти лет. И то, что не отказался бы от суррогатной матери, а жена чтоб была молодая, – мой голос срывается на жалкий всхлип. – Зачем я тебе с чужим ребенком? Сколько будут длиться эти отношения?
Дима качает головой.
Мой телефон начинает трезвонить.
Я вздрагиваю. Дима хмурится.
– Это Вадим?
Судя по рингтону, это мама. Она вовремя как никогда. Нужно хоть немного сбавить напряжение, повисшее в номере.
Я хватаюсь за телефон, как за спасательный круг:
– Алло, мама!
Дима с облегчением выдыхает, или это мне только кажется? Но морщин на его лбу становится меньше.
– Мы еще поговорим об этом, когда вернемся, – вставляет он.
Да, поговорим. А у меня нет сил даже признаться ему, что это, возможно, его ребенок.
– Марина, когда твой поезд приходит? – слышу в трубке голос родительницы. – Я Толе скажу, чтобы забрал тебя с вокзала.
Закатываю глаза. Нет, пожалуйста, только не Толя! Еще одной встречи с бывшим я просто не выдержу! Особенно после ночи с Димой.
– Мам, я тут еще немного задержусь, – стараюсь говорить спокойно. – Возникли проблемы.
– Ой, а что такое? – начинает она расспрашивать. – Надеюсь, ничего серьезного? С тобой все в порядке?
– Да, это по работе.
– Толя заходил вчера, спрашивал о тебе. Я сказала, что ты в командировку поехала. Он так переживает за тебя!
Я морщусь. Опять Толя, да сколько можно?
– Мама, у нас разговор о Толе закрыт. Все хватит с меня. Я тебе столько раз говорила, что больше ни видеть, ни слышать его не хочу. Ни ради ребенка, ни ради себя. И не смей говорить ему, когда я приеду.
Твердо чеканю каждое слово, забыв, что Дима находится рядом и все слышит. На душе уже не болит, воспоминания об измене мужа не будят никаких эмоций. Будто сегодняшняя ночь стерла все, что было до этого, и щедро отсыпала новых тревог. Теперь вся моя боль связана только с Димой.
Но мысли о Толике заставляют вспомнить про нерешенные вопросы и не добавляют радости.
– Хорошо, Марина, – мама демонстративно вздыхает в трубку. – Я тебя услышала. Не буду Толе ничего говорить. Но знай, останешься одна с ребенком – не жалуйся! Или думаешь, найдется дурак, который тебя с пузом замуж возьмет?
