узко мыслишь и оцениваешь людей исключительно по их финансовому уровню.
И снова становится не по себе. Вроде бы из нас двоих это он поступает некрасиво, а мне все равно стыдно, что отношусь к нему предвзято.
- Ладно, - вздыхаю. - Давай тогда обсудим основные слайды для презентации.
На удивление Карельский не отказывается, не кривится и не пытается спихнуть на меня основную работу. Даже не оборот. Следующий час мы проводим весьма продуктивно и… И вынуждена признать, что интересно. Потому что все эти скучные понятия и диаграммы у Ромы выходит преподнести с юмором, пошутить, и при этом я начинаю видеть его немного иначе - не тем самодовольным мажором, который способен на спор, а просто обычным парнем, с которым можно интересно поболтать и посмеяться.
И это очень странно и непривычно. К тому же я помню, как он помог Тане и, насколько я поняла, деньги так и не взял обратно. Хотя соседка вроде и попыталась выяснить это у него.
- Пожалуй, хватит на сегодня, - говорит Рома, посмотрев на часы.
- Торопишься куда-то? - спрашиваю, а сам мысленно ругаю себя тут же - ну, мне-то какое дело?
Однако вместо того чтобы уцепиться за мой вопрос, Карельский рассеянно мотает головой.
- Нет, просто хотел к другу съездить. Он что-то подозрительно пропал.
Видно, что мыслями он сейчас где-то там, не со мной. И снова это странное чувство, что он вовсе не тот наглый мажор, что есть что-то глубже. Просто Рома зачем-то прячет это.
- Да, конечно, - тут же соглашаюсь и убираю тетрадь в сумку. - Когда этот твой день рождения?
- Через пару дней. Ты ведь точно пойдешь?
- Ну, раз уж ты меня и правда спас от кислоты, - неловко улыбаюсь.
- Олесь, она правда могла такое сделать, - довольно серьезно говорит Рома. - Были прецеденты. Извини, конечно, что не стал спрашивать твоего мнения, но, думаю, ты вряд ли бы согласилась.
Впервые с момента нашего знакомства парень выглядит… смущенно. Это так непривычно, что я не могу сдержать улыбку. И тут же отворачиваюсь.
- Ладно. Я поняла. Форма одежды любая? Или снова пришлешь Золушке подарок?
- А ты бы хотела? - вот теперь я снова узнаю Карельского. Голос становится мягче, более заигрывающий. Опять включил свое обаяние на полную катушку.
И как бы я ни старалась не думать, как бы ни гнала от себя эти мысли, приходится признать - он и правда начинает мне нравиться. Или уже…
- Вполне сгодится и прошлое, - сдержанно отвечаю.
- Тем более что оно на тебе смотрится шикарно, - тут же поддакивает Рома. Судя по его взгляду у фразы есть продолжение, но он, к счастью, благоразумно не заканчивает ее.
- Тогда я пойду?
В этот момент у него звонит мобильный, и я пользуюсь этим, чтобы сбежать. Мне совершенно точно есть о чем подумать, прежде чем идти на день рождения.
40. Рома
Шелестов снова морозится. И это уже начинает реально напрягать.
Очередной звонок сводится к скупому:
- Извини, Ром, сегодня занят.
- А может, дело не в этом? - уже откровенно злюсь и даже не сдерживаю раздражение. - Может, скажешь в лицо, что западло общаться со мной?
- Работы много. Давай через неделю созвонимся.
И все. Короткие гудки.
Я не идиот, понимаю, с чего пошла такая свистопляска. И если поначалу думал, что успокоится и перестанет играть в ханжу, то теперь все больше сомневаюсь. И приходится признать - для меня наше общение значит куда больше, чем я раньше предполагал.
Впрочем пока все равно есть чем заняться. После разговора с Киреевым для себя вынес одну важную вещь - я встрял по полной. И теперь это долбаный спор мне поперек горла. Но просто соскочить не выйдет - Андрюха вчера не просто так заговорил об этом. Значит, у гада есть какая-то идея. А как показывает практика, обычно это означает гадость другим.
Вик и Гриня вряд ли поймут меня. А вот Тоха… Он единственный, кто прошарил тему раньше меня. Поэтому двигаю сразу к Берсеневу.
Увидев меня на пороге, друг искренне удивляется.
- Мы договаривались затусить?
- Разговор есть. Пустишь?
- Да не вопрос, залетай. Что-то вид у тебя загруженный. Случилось чего?
Молча прохожу за ним в комнату, мнусь, потому что тупо не знаю, как озвучить свои выводы.
- Ну? - подгоняет Тоха.
- Походу прав ты был, - вздыхаю. - Встрял я конкретно.
Он задумчиво трет лоб.
- А ко мне ты пришел поделиться этой важной новостью, чтобы…
- Надо найти что-то на Киреева, чтобы прижать. Хочу, чтобы он отказался от спора.
- Даже так? - Берсенев реально удивлен. - Нетухло тебя переклинило. А ты уверен?
- В чем?
- Ну, дашь задний ход, вряд ли Киреев спустит тебе это.
- Так я поэтому тебе и говорю, что надо найти на него что-то.
- Например?
- Да что угодно! Не верю, что этот придурок не косячит. А перед отчимом так и вообще всегда чистенький. Наверняка есть за ним что-то. Ты через свои связи сможешь пробить что-нибудь?
- Может, и могу, - легко соглашается Тоха. - Но тебе-то зачем? Рано или поздно тема со спором всплывет. Если уж так прижало, расскажи Селезневой правду.
- Чтобы она меня послала?
- Ну, ты же с повинной придешь - мол, так и так, влюбился не могу, даже от бабла отказался.
- Да не в бабках же дело было, - морщусь в ответ.
- Тогда тем более. Но и это… Ты точно решил? Вик, например, не поймет. Он же немало поставил на тебя. Тотализатор-то весь сольется.
