Меняемся ксерокопиями, переписываем друг у друга данные в телефоны. Мой мигает разряженной батареей.
- Я выводы напишу и скину на почту тебе.
- Окей, я, тогда, распечатаю и сдам.
- Елизавета... - голос сзади.
Оборачиваюсь.
Незнакомый молодой мужчина.
- Да...
- Можно Вас на минуту.
Интуитивно делаю шаг в сторону Мая, под его защиту.
- А Вы кто?
- Присядьте в машину, пожалуйста... с Вами...
Отрицательно качаю головой.
- Не будет она никуда присаживаться, - делает шаг вперёд Май.
- ...С Вами хочет Геннадий Викторович поговорить...
Открывает заднюю дверь.
Растерянно поправляю волосы.
- Лиза? - ловит мой взгляд Май. - Кто это?
- Все нормально, - хмурюсь я, не торопясь садится в машину. - По работе...
Во-первых, я уже все сказала...
Во-вторых, интуиция моя голосом отца читает мне лекцию про то, что не стоит... Нет, он никогда не приставал ко мне. И все же, он - по другую сторону баррикад от нашей семьи. У них с папой вышел конфликт.
И пока я мнусь, Геннадий Викторович выходит из машины сам.
- Лиза, добрый день.
- Здравствуйте.
- Присядь, пожалуйста.
Бросает недовольный взгляд на Мая.
- Вопрос личный, по ситуации твоего отца, не хотелось бы при посторонних...
Пошатнувшись, отыскиваю равновесие, взмахнув руками. Сердце обрушивается вниз, а потом истерично колотясь прыгает в горло.
Папа?..
Делаю шаг к машине, как под гипнозом.
- Лиза... - тянет за руку Май обратно.
Решительно вытягиваю руку.
- Спасибо, Май. Все хорошо, - бросаю я.
Послушно иду к машине.
- Набери меня, как освободишься, ладно? - в спину.
Переживает за меня?
- Обязательно, - оборачиваюсь я.
В машине спереди - водитель и охранник этот, что обратился ко мне на улице. Но и водитель тоже выглядит как охранник. Оба высокие, широкоплечие, взгляды тяжёлые.
- Домой? - скашивает на меня глаза Геннадий Викторович.
- Нет, мне ещё в университет.
Мы медленно отъезжаем от парковки.
- Костя, притормози здесь где-нибудь.
Мы останавливаемся у кафе.
- Погуляйте... - бросает он охранникам.
Выходят, стоят рядом с машиной.
- Мне тут птичка донесла, что у майора Иштарова неприятности...
Молча поджимаю губы.
- В общем, я по своим каналам выяснил - что там за ситуация.
- Правда? - с надеждой ловлю его взгляд.
- Да. Неприятная ситуация.
- А в чем папу обвиняют?
- А папу обвиняют в использовании служебного положения в личных целях.
Чувствуя удушье, растираю горло.
- И что теперь будет?
- Следствие, суд... возможно, срок.
- Ясно... - наворачиваются слезы на глаза.
- Ну что ж ты так переживаешь... Можно попробовать решить эти проблемы. Хотя это не дешево и не просто. Есть люди, к которым можно обратиться. Дело спустят на тормозах... Если ты конечно хочешь, чтобы я ему помог, - меняется его тон с отстраненного на очень выразительный, вкрадчивый.
Встречаемся с ним взглядами.
- Ты мне очень нравишься, Лиза, - его взгляд расфокусировано скользит по моему лицу. - И, нет, я не хочу тебя ни к чему принуждать, мне эта история не интересна. Ты мне нравишься не послушной куклой, а вот той девочкой, с которой я познакомился - умненькой, интересной, горящей, талантливой... Я тебя подниму.
- Разве я упала?
- Лиза. Ты меня не поняла, наверное. Я предлагаю тебе быть моей женщиной, а не моей шлюхой. Любимой женщиной. Ты недооцениваешь мне кажется, этот статус. И как для своей женщины, я готов сделать для тебя о-о-очень много! И даже помочь твоему отцу. Который неправильно себя повел. И, согласись, действительно превышает свои полномочия! Но обещаю не быть мелочным в этом вопросе...
- Ааа... - доходит вдруг до меня. - Геннадий Викторович, ответьте пожалуйста, правду, а то, что происходит с папой сейчас - это из-за меня? - сжимается мой живот. - Это потому что Вы хотите меня такую... умненькую... горящую... талантливую... А по-другому я не согласилась?
- Нет. С папой происходит то, что происходит, потому что он делает то, что делает. Нашей истории это никоим образом не касается.
Слепо смотрю вперёд, на подголовник водительского сиденья.
- Лиза... - шепчет он, заправляя прядь моих волос за ушко.
Ведёт костяшками по щеке.
Я должна согласиться, чтобы выпустили папу?!
Замерев от отвращения, чувствую, как его губы прижимаются к моей шее. Зажмуриваюсь...
Отец в моей голове взрывается от ярости.
- Нет! - задохнувшись, отстраняюсь.
Отрицательно качаю головой.
Внутри меня разрывает от истерики, что я чувствую его влажный поцелуй в шею до сих пор!!
Нет, я не смогу!
Где Рома?! Он так нужен мне сейчас!
- Папе уже помогают! - лепечу я.
- И много помогли? - скептически.
Вообще пока ничем!
И все же...
- Моему папе будет намного больнее, если я буду вынуждена спать с мужчиной, выкупая его свободу, чем “суд и срок”. Даже, если это моя вина!
- Ну, какая "твоя вина", детка? - сочувственно.
Его пальцы опять скользят по моему лицу, разворачивая за подбородок к себе. Проводит пальцем по моим губам, смазывая помаду.
- Просто расслабься. Доверься. И все вокруг тебя наладится и станет приятным, ярким, беспроблемным...
- Извините! - отбиваю его руку.
Вылетаю из машины.
Тот, который Костя ловит за талию. И крепко держит
- Убрал руки! - шиплю ему в лицо. - У меня парень самбист, он тебе их сломает!
Второй закатывает глаза.
- Тут целые майоры в казематах бесследно пропадают, а уж что с "самбистом", - пренебрежительно, - будет, если он вдруг начнет себя неправильно вести... Не страшно тебе представить?
Аааа!!!
Страшно! До ужаса страшно!
А Рома начнет!
- Пожалела бы пацана, глупая.
Мне кажется меня сейчас разорвет от всего этого - этого ощущения на шее, этих рук на талии, чувства вины перед папой, чувства ужаса за Рому! Я истерично вдыхаю воздух, стараясь не сорваться в рыдания.
Стекло ползет вниз.
- Костя, отпусти девочку. Немедленно. Она сейчас немного подумает, и вернётся. Сама.
Отбив его ослабевающие руки, вылетаю на дорогу, пробегая между тормозящими машинами
Страшно...
Это я виновата!
Никогда в жизни... Никогда я не буду больше танцевать!
Ни за что!
Ничего не вижу. Внутри все трясётся от страха за папу. За Рому. И от гнева на себя, что это все моя вина.
Как первого спасать я не представляю! Сейчас важно второго не втянуть...
Не дай Бог, он тоже "поведет себя неправильно"!
Что тогда?!
Нет...
Остервенело тру шею, где меня касались омерзительные губы. Меня всю трясет.
Замечаю вдалеке Рому.
И дышу глубоко-глубоко... Замедляю шаг.
А он такой взорванный. И взгляд неадекватный... Прямо, как тогда, когда похитил меня. Словно вот сейчас завалит на капот, и...
Ничего не рассказывать ему, Иштарова. Ни в коем случае!
И ломая себя, я натягиваю улыбку…
Глава 45 - Типичная хорошая девочка
Она идёт ко мне навстречу. Такая охуительно яркая и красивая - на каблуках с развевающимися волосами. И я вижу, как оглядываются проходящие мимо парни - с восторгами, с похотью и с азартом!
Я сейчас эмоционально разъебанный. И меня цепляет даже то, что они оборачиваются!
Пожалуйста, Лиза, скажи мне что-нибудь убедительное. Меня сейчас насквозь проест этой кислотой, что бурлит в груди.
- Привет, детка... - сжимаю челюсти.
Улыбается только губами. Глазами - нет.
- Где была? - подрагивают мои ноздри.
- В кофейне...
- Мм. Понятно. А с кем?
- Одна...
- Кофе пила, да? - шкалит у меня.
- Да.
- Помада размазана, Лиз... - неверяще качаю головой.
Вздрагивает, поспешно прикасаясь к губе. Именно там, где размазана!
