это очередная манипуляция, чтобы Чед сразу позвонил, если я вдруг решу с ним связаться. Или Рид… тоже замешан в подкупе?
От мигрени пульсирует в висках, словно мозг не в состоянии вместить мечущиеся мысли. Помассировав болевые точки кончиками пальцев, я пытаюсь обдумать внезапно возникшее подозрение.
Рид не мог быть уверен на сто процентов, что я поеду в Вегас. Я и сама не предполагала, что сорвусь с места. Но ведь знал же он про белье, которое я купила для свидания!
Обернувшись, я слежу за окончанием диалога, и едва Рид садится за руль, выдаю без предисловий:
— Это вы дали денег Линн, чтобы она подкупила Чеда?
Подобное поведение — дерзость, но иначе меня разорвет на части. Не удивлюсь, если Рид осадит или цинично промолчит.
— Считаешь, я бы стал платить той, кто и без того мне должен? — под низкий гул мотора он плавно трогается с места.
Логично. Значит, инициатива принадлежала сестре.
— А почему вы дали Чеду визитку? — не отстаю я.
— Не много ли вопросов от той, кому лучше сидеть тихо?
Снова ирония, без ехидства. Рид даже не разгоняет спорткар. Неужели не злится? Но почему? Я думала, обратный путь пройдет в нотациях и угрозах, но он молчит. Скосив глаза, успеваю заметить мимолетную улыбку на привычно надменном лице. Интересно, что его так обрадовало?
Догадка озаряет за чертой города, когда «Феррари» с ревом вырывается на шоссе, оставив позади последний светофор. Меня вдавливает в спинку сиденья, а Рид снова приподнимает уголки губ.
Точно. Он же бывший гонщик, и скорость — его стихия. Именно сейчас он живет. Быть может, даже вспоминает себя прежнего. Того, кем был до аварии.
От неуместной жалости распирает в груди, и я неосознанно скрещиваю руки, чтобы унять это щемящее чувство. Хватит идеализировать. В чужую душу не заглянуть. С чего я вообще взяла, что Рид тоскует о прошлом?
Легким скольжением ладони по рулю он перестраивает спорткар в левый ряд. В гнетущем молчании, которое нарушает лишь вибрирующий шум двигателя, я гоняю свою нервную систему как гоночный болид по треку, нарезая круг за кругом от паники до апатии. «Что со мной будет» и «плевать на все» чередуются три сотни миль, пока Рид эффектно вписывается в повороты и свободно разгоняется на прямых участках шоссе.
Едва «Феррари» тормозит на парковке «Миража», и двери взмывают вверх, я порываюсь уйти к себе в номер, но Рид пресекает попытку. Стиснув предплечье, он неспешно ведет меня через лобби к лифтам, возле которых мы неожиданно натыкаемся на Дейдру.
— Извините, что отвлекаю, мистер Фоссберг, — отчеканивает она, преградив путь. — Четыреста двенадцатую хочет видеть ваш брат.
Я испуганно смотрю на Рида, словно тот может знать подробности, но он и сам кажется удивленным.
— Я отведу, — напрягшиеся пальцы еще сильнее сжимают мою руку.
Поморщившись от болезненных ощущений, я не издаю ни звука. Перспектива обзавестись синяком волнует в разы меньше, чем ответ на вопрос, зачем я понадобилась Чейзу.
Выяснил, что я уезжала домой, и собирается отчитать лично? Не слишком ли мелко для владельца клуба?
В абсолютной тишине мы поднимаемся в пентхаус. Номера этажей сменяются на экране, заставляя нервничать с каждой прибавляющейся единицей. Под ними в зеркальных створках отражаются наши лица. Мое — побледневшее, Рида — обманчиво спокойное. Он даже не моргает. Я же готова провалиться в шахту в качестве альтернативы разговора с Чейзом.
Крепкая ладонь по-прежнему удерживает мое предплечье в горячих тисках, от чего по коже растекаются тонкие ручейки мурашек. Меня так и подмывает спросить, как себя вести, но я не решаюсь.
Просторный кабинет похож на номер Рида. Та же цветовая гамма стен и мебели, те же панорамные окна, за которыми простирается Лас-Вегас, та же удручающая атмосфера.
Выйдя из лифта, Рид тащит меня за собой к столу под помпезной люстрой. Сидящий за ним Чейз медленно поднимается нам навстречу. Его взгляд прошивает как автоматная очередь. Я даже спотыкаюсь по пути, а следующий за взглядом вопрос добивает контрольным в голову.
— Потрудись объяснить, какого дьявола коп таскался за тобой в Прескотт?
Господи, мне конец.
Затравленным зверьком я смотрю на Рида в ожидании расправы. Он не поворачивает головы и молчит, но нервно дернувшиеся желваки выдают настроение лучше любых слов.
Я не сказала ему о приезде Лейка. А должна была, как сделала бы любая девушка из клуба. И теперь, если Чейз меня все-таки не тронет, Рид точно убьет.
— Не знала, что это важно… — довод звучит как детский лепет.
Придется сочинять на ходу, смешивая ложь с правдой, чтобы казаться убедительной.
— Он приехал… — ну же, Кэти, соображай быстрее! — …потому что мать Майи подала заявление о пропаже. Сказал, раз мы были подругами, я могу знать, где она.
Фоссберги переглядываются, беззвучно, но так красноречиво! Не верят. И мой виноватый вид лишь укрепляет подозрения.
— Дальше, — торопит Чейз.
— Но это все…
Продолжать не имеет смысла. Выдумывая несуществующие обстоятельства, я еще быстрее обеспечу себе место под корнями какого-нибудь пустынного кустарника.
— Разве вы дружили? — теперь за меня берется Рид.
Уж он-то в отличие от Чейза вспомнит и уцепится за каждую мелкую деталь, как сейчас. Я ведь говорила ему, что толком не сблизилась ни с кем из девушек. Теперь этот факт работает против меня.
— Нет, — я стараюсь сохранить голос ровным, но он все равно тревожно вибрирует, выдавая страх быть пойманной на лжи. — Поэтому сказала, как есть — что мы практически не общались.
— Не держи нас за идиотов! — Чейз теряет терпение первым и, приблизившись, стискивает мою шею — в разы ощутимее Рида. — Коп предлагал тебе шпионить?
Меня обдает волной исходящей от него ярости. Такие как Чейз не любят терять контроль над ситуацией, а я этому частично поспособствовала, и плачевные последствия не заставят себя ждать.
— Он не… — хриплю я, силясь ответить.
— С этим я сам разберусь, — Рид отстраняет руку брата, позволив мне сделать жадный вдох. — Откуда информация, что коп ездил только к ней?
— Издеваешься? Как много дел у Лейка может быть в соседнем штате? Или там живет еще с десяток тупоголовых кукол?
— Да брось, Келлерман знает, что ты следишь за его людьми. И ради отвода глаз сгоняет своих шестерок из департамента хоть на Аляску.
