и он, сходила с ума от одного осознания, насколько сильным было его желание.
— Малфой, трахни меня! Сейчас же!
Хриплый тихий смех. Он пристраивает головку к её входу, водя по складкам. Но терпение обоих уже на пределе. Драко входит не спеша, наслаждаясь огнём внутри Гермионы. Рука с груди перемещается на стекло рядом с маленькой женской ладошкой. Разводы на запотевшем стекле говорят лишь об одном: этим двоим сейчас чертовски хорошо.
Толчки не быстрые, плавные. Они наслаждаются друг другом. Телами. Ощущениями. Этим моментом. Этой жизнью. Пока это ещё возможно.
Горячий пар обнимал, заставляя дышать глубже и реже.
— А-ах, блять, как хорошо, Драко…
Его средний палец рисовал круги на возбуждённом клиторе, приближая Грейнджер к разрядке. И она кончает, стоит ему немного ускорить толчки и прошептать на ухо, как он хочет услышать её стон.
Драко толкается жёстче, набирая скорость. Внизу уже зарождается приближающийся оргазм. Ещё немного и он следует за Грейнджер, крепко прижимая её спиной к своей груди.
— Ты мой Рождественский подарок, Гермиона, — губами у самого уха.
— Как и ты мой, Драко.
Комментарий к Глава 11
И заходите на кофеёк в https://t.me/RCFicbook ❤️ Работы на любой вкус и фандом!
Комментарий к Глава 12
голова трещит, но я не могла не порадовать вас новой главой в выходной.
приятного аппетита)
— Почему ты их прячешь?
Гермиона невесомо водила по его бёдрам, еле касаясь подушечками пальцев прохладной кожи. Только теперь она могла видеть каждый шрам от кинжала, который заставлял его чувствовать невыносимую боль и переживать нечеловеческие страдания. Лишь на минуту он потерял бдительность, забыв о маскирующих чарах после ванной, и этого оказалось достаточно, чтобы Гермиона успела всё увидеть. Он лишь тяжело вздохнул, поняв, что теперь абсолютно не было смысла скрывать. Не после того, как весь он стал открытой книгой перед ней.
— Это напоминает мне о моей слабости.
Грейнджер остановила движение пальцев и подняла на него свой взгляд. Несколько секунд она изучала его лицо. Потом подняла предплечье, демонстрируя ему свой шрам. Уродливую надпись, которая долгое время отравляла ей жизнь. Которая заставляла ощущать себя чужой, испорченной, неправильной. Белёсые буквы чётко читались в свете рассветного солнца. Лучи пробивались сквозь острые пики, легко прорываясь в панорамные окна.
— Этот шрам напоминает о моей силе.
Драко свёл брови к переносице.
— Ты должен был сказать именно это, Драко. Знаешь, почему? — он махнул головой. Почти незаметно. — Если бы эти шрамы были свидетельством твоей слабости, они бы гнили вместе с тобой в земле.
Гермиона поднесла свою руку к его бедру, как бы сравнивая их отметины.
— Это доказательство, Драко, что мы смогли преодолеть боль. Что заставили себя жить. Не забывай об этом, — Гермиона мягко улыбнулась, а после оставила несколько поцелуев на его бёдрах.
— Окклюменция помогает мне не забывать главного, Грейнджер, — он сжал подбородок двумя пальцами, поворачивая её лицом к себе. — Кто я такой после всего, что пережил.
Грейнджер нахмурилась. По всей видимости, она вовсе не понимала, о чём именно он говорит.
— Что ты имеешь в виду? Хочешь сказать, окклюменция помогает тебе контролировать…
— Да. Контролировать Тьму. Это не всегда получается, но в большинстве случаев я держу её на поводке. Ты разве так не делаешь?
Это было не очень приятно. Гермиона совершенно не обладала окклюменцией, какой бы прилежной и талантливой школьницей она не была в прошлом. Некоторые вещи ей так и не удалось освоить. Окклюменция была в этом списке.
— Нет, я…я не…
Драко резко поднялся на локтях, встревоженно смотря ей прямо в глаза.
— Ты не владеешь окклюменцией? Тогда как ты… — он не говорил, практически кричал. — Только не говори, что болиголов это единственное, что ты предпринимаешь.
— О, — Гермиона часто заморгала, — в основном я просто терплю. Бег, тренировки, любая физическая активность помогает. Но если накрывает, да, я просто…
— Я могу тебя научить. Уверен, для тебя это не составит никакой…
— Я пыталась, — Драко застыл с приоткрытым ртом. — Пыталась. Ещё во время войны. У меня не получилось. Теперь это тем более невозможно, не после того, что устроила в моей голове Беллатриса.
Гермиона взмахом руки наколдовала в воздухе циферблат. Часы показывали 06:06. Грейнджер хмыкнула.
— Через час я должна быть в Аврорате, — Гермиона не хотела продолжать начатую тему. Слишком много было сказано за прошедшие сутки. Драко не противился. Ещё несколько секунд он хмурился, а после притянул Гермиону к себе.
— Говорят, если видишь зеркальное время, это значит, что кто-то с того света хочет связаться с тобой.
— Да? И кто так говорит?
Он улыбнулся.
— Мама всегда так говорила.
Грейнджер положила ладонь ему на лицо, мягко улыбаясь. Возможно, он был прав, и кто-то действительно пытался с ней связаться. Например, чтобы сказать ей, какой идиоткой она была, ведь Грейнджер совершенно забыла, что должна была вчера вечером увидеться с Гарри. Она была уверена, Поттер отправил ей не одного патронуса или письмо, но защитные чары дома Драко не позволяли совам найти адресата, как, собственно и патронусу.
— Чёрт, Драко, мне правда пора. Гарри там, наверное, с ума сходит.
Малфой нехотя выпустил её из кольца собственных рук. Он драматично вздохнул, а после спросил:
— Вечером встретимся?
Гермиона сдержанно улыбнулась, собирая по спальне свои вещи. На тумбе рядом лежал портключ обратно в Лондон. Натягивая толстовку через голову, она схватила рукой портключ.
— Посмотрим, — лукавая улыбка и хлопок.
* * *
Рабочий день начинался сложно. Коридоры Министерства ещё толком не успели оживиться после рождественских выходных. Волшебники и волшебницы сонно сновали из отдела в отдел, не до конца понимая, за какие задачи им следует браться сначала, чтобы успеть со всеми важными отчётами уже к Новому Году.
Гарри не был в числе этих волшебников. Он нервно шагал по холодному камню, направляясь прямиком к собственному кабинету, где, как он надеялся, уже ждала его Гермиона.
Семь патронусов и три письма остались без ответа, а это порождало внутри сильное волнение. Прошлым вечером, как и каждый вечер в канун Рождества последние несколько лет, Гарри и Гермиона должны были встретиться и обменяться подарками, важными словам, крепкими объятиями. Всем, чего и так хватало в их обычной жизни. Но Поттер чувствовал некую вину каждый раз за то, что не проводит этот праздник с ней. Как бы Гермиона не уверяла его в том, что ничего плохого в этом нет, он видел тоску в её глазах, пусть и скрытую за самой ослепительной улыбкой, на которую Грейнджер только была способна.
Гарри разрывался. Это
