прибавляет волнение. Платье на встречу с ним не надевала. Приехала, как обычно на смену, в джинсах, футболке и кедах. Если и этот поведет на каток, то я буду готова.
— Аля, прикрою, не переживай. Но ладно от родителей пока парня скрываешь, сестре-то можно его показать? Срочно привези познакомить, — просит Карина, сестричка моя любопытная.
— Ой-й… пока не могу. Он сильно занят, — отнекиваюсь.
— Если занят, тогда почему ты на него время выпрашиваешь? Дома сиди!
Вот уже начинается.
— Да я и не для парня. Серьезно ни с кем не встречаюсь.
— Ага-ага, не с парнем она на свидание мылится. Сестренка, меня не обманешь. Колись, кто он? Как зовут? Я же чувствую, ты готова бежать к нему со всех ног.
Видела бы сестра, как я от него убегала.
— Карина, ты меня прикрой, а я тебе потом все расскажу подробно. Дело в том, что парень не один. И это… — отхожу к кустам и тише продолжаю, — это связано с гаданием. Серьезное дело, понимаешь?
Сестра хохочет, вообще понимать не пытается.
— Опять ты за свое. Сколько раз тебе повторяла, сердце выбирает не метками? Оглянуться не успеешь, как уже летишь с ним в обнимочку, и плевать на обряды с гаданием.
— Когда полечу, тогда обязательно вспомню тебя, — обещаю.
Старшая сестра не прониклась обрядом от бабушкиной соседки. Притом, что ей выпал всего один жених. По предсказанию, он должен был выпасть из-за сестры из окна. Так все и сбылось. Наш папа помог ему! Карина не благодарила за проверку на прочность, а долго потом обижалась на папу. С мужем ее все хорошо, падал с первого этажа нашего дома, приземлился удачно. Но до сих пор при виде тестя бледнеет и отходит подальше от окон.
Да-а… наш папа-тренер отдельное для парней испытание.
На работе сокращенный день, опять какие-то сборы у тренеров. Мимо меня пробегают парни из Лидергол, один из них ненадолго задерживается. Сужает глаза и пронизывает буйно-зеленым вниманием.
— Опять сбежишь со свидания, Звездочка?
Похоже, до сих пор не забыл, обижается.
— Не сбегу. Согласилась уже, — стараюсь не показывать волнение.
При виде Медведя еще больше инстинкты во мне обостряются. Сразу все — и пугают, и манят попробовать.
— Приехала на работу без байка. Видишь, далеко не сбегу, — еще так подтверждаю согласие.
— Ну ты и с байком бы от меня не сбежала. Обещаю, свидание тебе запомнится надолго. От восторга будешь прыгать выше головы.
— Мишка, лучше не пугай, — не выдерживаю этой медвежьей интриги.
— Я буду рядом, так что не стоит бояться.
Почему-то спокойствие от обещания футболиста с хитрой ухмылочкой, приходить не торопится.
— Скажи хотя бы, куда мы пойдем?
— На очередную крышесносную акцию. Там такое будет необычное и захватывающее. М-м… Ну грех же отказываться. Тем более мы акции любим, — подмигивает. — Но учти, Алинка, свидание по моим правилам. Если откажешься, тогда делаю срочный массаж.
— Где ты находишь эти акции? — не перестаю удивляться медвежьей удаче.
— Они чувствуют, что я буду с тобой, и сами на голову падают, — постучал себе по лбу кулаком.
Тренер, он же мой папа, опять возмущается, застукав Дарского не возле команды. На что Мишка бодренько врет, мол, шнурки завязывал, в горле пересохло, воды попросил.
Ну и врун.
До конца рабочей смены теряюсь в догадках. Что мог придумать Медведь? Надеюсь, я после «акции» выживу? Особых потрясений не произойдет? Если бы не оставила его одного после массажа, наверное, думалось бы не настолько с опаской. Слишком уж необычные встречи у нас получаются. Сумасшедшие, называть будет правильней.
И во-от! Интуиция знала, бурлило предчувствие, что Дарский задумал нечто коварное. Да он вообще оборзел! Потрясения начинаются с первой минуты.
— Такие мои правила, Звездочка, — Медведь терпеливо игнорирует все возмущения. — Ты едешь на первое место свидания с завязанными глазами в наручниках. Заметь, я не трогаю ноги, и не связываю веревками, чтобы на твоей нежной коже не осталось отметин.
— О, мне еще спасибо сказать? — недовольно фыркаю.
— Скажи, почему бы и нет. Поцелуй еще в благодарность.
— Дарский!
— Нравится моя фамилия? — ближе подвигается. — Твоим голосом особенно пикантно звучит, называй, не сдерживайся. И давай, красивые глазки прикрой. У нас тут кое-что есть. Узнаешь?
Вытаскивает из бардачка мой красный шарфик.
Прямо как напоминание, что он мне поддался, доверился. Значит, и я должна теперь его правилам подчиняться. Иначе коварной остаюсь только я, а не он, пострадавший от старательной процедуры массажа.
Так, ну что?
Мы не в медвежьей берлоге.
На мне одежда. На Мишке тоже.
Почему, когда я с ним, обязательно безумства случаются?
— Завязывай, только не туго, — решившись, откидываю голову, закрывая глаза.
Ух, страшновато.
Медведь сначала надевает мне на руки браслеты наручников, защелкивает. Выглядит таким сосредоточенным, что даже пугает серьезностью. Никаких шуточек не выпускает, напряженно сопит. Будто мстит и больше ничего не волнует.
Затем берет шарфик. Прикладывает к глазам, завязывает сзади на затылке. Шарфик пахнет Медведем, носил его, что ли, все дни с собой? Надев на меня шарфик, не отстраняется. Только я не вижу уже ничего. Не вижу, но чувствую, как он нежненько гладит мои волосы, дышит совсем рядом, словно носом ведет от моего ушка до шеи.
Руки рефлекторно подкидываю, но они собраны вместе из-за наручников. Запутываюсь, куда ими дергаться в сцепленном виде.
— Миша, ты что делаешь?
— Поправляю шарфик. Слежу, чтобы тебе не закрывало нос. Дыши ровно, Звездочка.
Ой ты, какая забота. Если я в наручниках и без возможности видеть, то значит, меня легко обдурить? Его руки вообще не там бродят.
Нервно верчусь на сиденье. Зачем я только согласилась попасться в ловушку…
— Только приедем, сразу освобождай!
— Точно сразу? Не потом, когда за тобой, возможно, приедут?
— Не будь жестоким Медведем!
— Как скажешь, моя добрая Звездочка.
Это он к чему про добрую? Пуга-ает?!
Машина трогается,
