своей скромной персоне.
Или Морозова потянуло на дам постарше?
Я попыталась определить её возраст, но остановилась на достаточно широком промежутке от тридцати до пятидесяти.
— Думаю, иное вас касаться не должно, — как можно более спокойно произнесла я и мило улыбнулась.
Кто бы знал, что этот ответ и улыбка так разозлят с виду милую женщину. Её голубые глаза буквально загорелись огнём, а милое круглое лицо обострилось и стало похоже на звериное.
— Это вас не должно касаться ничего, что связано с Евгением Геннадьевичем! — прорычала женщина и ядовито зашипела. — Всё, что связано с Евгением Геннадьевичем, должно касаться только его невесты и их будущего ребёнка, а не какой-то непонятной девки с улицы! Лучше вам, Сашенька, катиться отсюда подобру-поздорову.
Перед глазами всё поплыло, в ушах зашумело, а по телу пробежал озноб. Я не могла двинуться с места, ноги словно приросли к полу и отказывались слушаться, хоть в тот момент мне и захотелось сбежать на край света. Сердце защемило, отчего моё лицо перекосило от нестерпимой боли.
Невеста? Ребёнок? А как же… Отогнала непрошенные мысли прочь и вздохнула, стараясь сохранить безмятежный внешний вид. Но руки тряслись, а на глаза наворачивались слёзы. Словно весь мир в один миг отвернулся от меня.
Впрочем, так оно и было.
— Всё, что происходит между мной и Евгением Геннадьевичем, вас никак касаться недолжно. Но если уж вам так нужно сунуть свой длинный нос в дела вашего шефа, то знайте — мы теперь с вами коллеги и будем работать вместе. Ни о каких личных отношениях вопрос не стоит и, как я понимаю, в дальнейшем стоять не будет, раз уж у вашего драгоценного начальника есть семья.
Женщина только фыркнула и вздёрнула голову.
— Хотелось бы знать точно, что вы не покуситесь на Женю. Он мне как сын! — шептала зло Маргарита. — А портить его счастье и лезть в семью я не позволю!
— Это уже Евгений сам решит, кого стоит подпускать к себе, а кого подальше держать, — я замолчала на секунду и собралась продолжить, но в коридор ворвался недавний знакомый, друг Морозова.
Он широко улыбнулся, обнажая белые ровные зубы, и пропел:
— А вот и вы, Сашенька! — подхватил меня, ничего не ожидающую и совсем растерянную, под руку и потащил в кабинет знакомиться с коллегами. Он называл имена девушек и парней, их должности, описывал будущую работу и между делом нахваливал себя, как только мог. К сожалению, я так никого и не запомнила: глупо кивала, изображала счастье и никак не могла выкинуть из головы тот факт, что Морозов за пять лет успел обзавестись серьёзными отношениями, которые привели к беременности.
Но ведь я не способна разбить семью!
Как только Женя собственной персоной заявился в большой кабинет, вдоль стен которого были расставлены столы с компьютерами, я попросила всех парней помочь с вещами и сбежала, сославшись на сильную боль в голове. Хотя отчаянно болело только моё сердце, вновь разбившееся по вине Морозова.
Ребята весь вечер бомбили меня сообщениями и вопросами о состоянии здоровья. Слава вообще предложил приехать в гости и поухаживать. К счастью, мне удалось пожаловаться на усталость и увильнуть от их чрезмерной заботы.
Виктор так и не явился. Большинство его вещей оставались в квартире, но сам мужчина не отвечал на звонки, СМС игнорировал, а пара его знакомых отнекивались и клятвенно уверяли, что друга не видели. Мне оставалось лишь верить, что однажды он вернётся. Хотя в основном я ждала его только для того, чтоб окончательно разорвать тяготящие отношения и наконец освободиться.
Наличие у Морозова невесты не изменило в работе ровным счётом ничего. В пределах офиса я превращалась в профессионала и пахала не покладая рук. Даже бухгалтерша оценила мой запал и извинилась за преждевременные выводы. Её слова хоть и не имели для меня веса, но всё же немного грели совсем заледеневшее сердце. Правда, мои чувства к Евгению вместо обожания и ностальгии плавно перешли в стадию отвращения, которое я тщательно взращивала в себе, напоминая о его семейном положении каждые десять минут.
Все в команде Жени оказались достаточно милыми: ребята общались во время работы, болтали о личной жизни, рассказывали забавные истории, делились переживаниями. Конечно, в нашем офисе парни обычно тоже обсуждали что-либо, и в конце концов втянули в свою болтовню и девчонок, хоть те и противились изначально говорить о боевиках, комиксах и политике.
Нас посадили недалеко от окна, рядом с Женей. Конечно, бравая кавалерия хотела изначально посадить меня ближе к Морозову, но я припугнула всех и спокойно разместилась с маленьким ноутбуком между Славой и девочкой из рекламы по имени Зарина. Правда, эти перемещения не скрылись от зоркого взгляда Евгения, как и моя явная холодность. Я не стала развивать тему и просто молча улыбалась, как знаменитая Мона Лиза.
После всех неудач в жизни я не собиралась отступать от проекта и отдавать его бывшему. Да и Морозов сам признал, что подобные объёмы его фирма ни за что на свете не выполнит вовремя. А единственное, чего нам крайне не хватало из ресурсов, было именно время.
Настал тяжёлый период. Жёсткий цейтнот доканал за две недели всех и каждого. Мои парни ныли и стенали, грозились уволиться, но всё же тянули этот тонущий корабль наверх. Зато работники Жени хоть и отличились стабильной психикой, в итоге ничего самостоятельно сделать не могли. Славика, как самого опытного, я поставила в качестве тимлида. Парень отлично справлялся со своими задачами, начал гонять остальных ребят, разделял задачи и помогал в проектировании архитектуры приложения. Он уверенно выполнял все свои обязанности, обязанности руководителя группы и даже часть моих.
Я крутилась, как белка в колесе: с утра ездила в офис к Кате, жаловалась на жизнь, потом мчалась в офис Морозова, а в конце вечера, если оставалось время и возможность, отправлялась на встречи с потенциальными клиентами. Подруга уверяла, что подобный темп принесёт свои плодотворные плоды, поддерживала, как могла.
— Забудь ты уже своего Женю и иди дальше, — уверенно твердила в один из подобных вечеров Катька, чинно отхлёбывая глоток вина. Мы сидели на её кухне в полной тишине при свечах с двумя бокалами совиньона и обсуждали текущее положение дел. Ваню подруга отправила в гости к своим родителям — она почти сразу подсуетилась и перевезла их в подмосковье, иногда заскакивая в гости на выходных или закидывая к ним сынишку. Мои же отказались переезжать. Наотрез.
— К тому же, — продолжала
