— Что именно?
— Каждый день подниматься и спускаться по этому Богом забытому холму. Один запах чего стоит… я бы по три раза на день бегал в душ!
— Собственно, я бегаю дважды, — поправила она. — И сейчас как раз иду в ванную. Мне кажется, что волосы неприятно пахнут.
— Вы потрясающе пахнете, — заверил он.
Она хотела загрузить посудомоечную машину, но Сэм ее остановил:
— Позвольте мне это сделать.
Лайра не стала спорить. Возможно, причина была чисто психологическая, но при одном упоминании о холме ей отчаянно захотелось под душ.
Двадцать минут спустя волосы были вымыты и высушены, и она почувствовала себя гораздо лучше. Если бы только… ее не собирались бросить…
Она сказала себе, что все к лучшему. Сэм только ее отвлекает. Тем не менее это их последняя ночь, и Лайра знала, что он не так равнодушен к ней, как хочет казаться. Недаром поцеловал ее.
Она надела пижаму и халат, подложила под спину подушки и включила телевизор.
Но тут Сэм постучал в дверь:
— Вы одеты?
— Что-то вроде.
— Я думал, вы работаете, — сказал он, входя.
— Только не сегодняшней ночью.
— У вас есть лишняя запись вашего документального фильма о парке?
— Да, есть пара дисков в рюкзаке и еще карты памяти. Да, и в ноутбуке. А что?
— Хочу посмотреть.
— Но вы же все видели в лаборатории, верно?
— Да, но тогда я был занят своими мыслями и не слишком всматривался.
— Сейчас.
Она попыталась встать, но Сэм велел ей остаться на месте. Сейчас он принесет компьютер и рюкзак. Лайра неожиданно почувствовала себя неловко. Ей хотелось выдумать тысячу причин, по которым фильм смотреть не стоит. А вдруг он покажется ему скучным? Ей следовало бы подольше над ним поработать или выбрать более удобное время.
Сэм отдал ей компьютер.
— Хотите посмотреть вместе со мной? — спросил он, впрочем, не давая ей времени на раздумья. — Тогда подвиньтесь, — велел он, садясь рядом. Сбросил мокасины и устроился поудобнее, подняв ноги на кровать.
— Вам будет скучно, — предупредила Лайра.
— Не будет.
— Он довольно короткий.
Лайра подвинулась ближе, нашла фильм и поставила ноутбук ему на колени.
— Думаю…
— Перестаньте зря волноваться.
— Только скажите, почему вы хотите еще раз его посмотреть.
— Холм произвел на меня неизгладимое впечатление. Я видел, как ловко вы сфотографировали номера подонков, которые использовали парк, как личную свалку. Теперь я хочу убедиться, что вы и лица успели запечатлеть.
— Успела, — заверила девушка. — Почти все люди рано или поздно оборачивались, так что вы сможете хорошо их разглядеть.
— Правда? — улыбнулся Сэм. Он был так близко, что видел зеленые искорки в ее глазах, таких же ярких, как изумруды. — Как вам это удается? — пробормотал он.
— Зависит от ракурса и угла, под которым поставлена камера.
— Я начинаю, — предупредил он, нажав на клавишу.
Пока шел фильм, оба молчали. Лайра оценивала свою работу критическим взглядом. Господи, какой хриплый у нее голос! И почему она не снимала одновременно двумя камерами: одну направив на восток, другую — на запад. И почему не заметила длиннот?
Но Сэм посчитал фильм превосходным и честно сказал ей об этом.
— Почему вы так нервничали, когда смотрели фильм? — удивился он.
— Потому что вы его тоже смотрели, — призналась она.
Сэм рассмеялся.
— Думаю, весь смысл в количестве зрителей. И обличении беззакония. Попытке заставить власти что-то сделать.
Сэм закрыл ноутбук и положил на тумбочку. Немного подумал, прежде чем спросить:
— Есть ли среди тех, кто знал, что вы делаете, такие, которые особенно интересовались вашим проектом? Кто-нибудь задавал вопросы?
— Нет, — покачала головой Лайра.
— Могли бы знать об этом те, кто вломился в вашу квартиру?
— Все возможно. Файлы и записи разбросаны по всей комнате. Возможно, они заметили название парка. Сидни сказала, что они перетряхивали все мои бумаги, а среди них были снимки холма до и после того, как его превратили в свалку.
— Наверное, они следили за вашими путешествиями в парк и обратно.
Мысль о соглядатаях вызвала у Лайры холодный озноб.
— Несколько раз мне казалось, что там кто-то был, но я все списывала на свое воображение. Сильно нервничала, потому что место уж очень безлюдное и отдаленное.
— Я хотел бы послать этот фильм в здешнее отделение ФБР и в мой вашингтонский офис.
— И что-то будет сделано для расчистки свалки?
— О, черт, да, если фильм попадет в нужные руки.
— Прекрасно! — обрадовалась девушка.
Сэм закончил отсылку файлов и довольно кивнул.
— По-моему, все сделано, как надо.
Отдал ей ноутбук, натянул туфли и хотел уйти, но случайно взглянул на девушку и внутренности стянуло узлом. Меньше всего на свете ему хотелось оставить ее.
Но он мужественно шагнул к двери, когда она окликнула:
— Сэм?
— Что? — нетерпеливо спросил он.
— Я только хотела сказать, как высоко ценю вашу помощь.
— Ничего особенного, — отмахнулся он. — Я здесь по просьбе Алека.
— Знаю, но…
— Я сделал бы то же самое для любого.
— Я только хочу сказать…
— Черт побери, Лайра, мне нужно убраться отсюда.
Вспышка Сэма нашла ответный отклик:
— В таком случае убирайтесь. Я знаю, вам не терпится оказаться подальше от меня.
Он двумя шагами пересек комнату и встал над Лайрой.
— Идите, — бросила она. — Я уж точно скучать не буду.
— Да ну? — хмыкнул Сэм и сжал ее в объятиях.
Сэм, очевидно, верил в долгие прощания. Он взял в ладони лицо Лайры, завладел губами, властно ласкал ее язык своим. Он хотел познать ее всю, исцеловать каждый клочок кожи, овладеть полностью и окончательно. Поцелуй длился, становясь все более чувственным… Лайра обхватила его шею и зарылась пальцами в волосы. Она льнула к нему, наслаждалась вкусом губ и, забыв обо всем, трепетала от страсти.
Наконец Сэм поднял голову и медленно провел большим пальцем по ее пухлым губам.
— Ты будешь скучать по мне, милая, — прошептал он, целуя ее в шею.
— Ничего подобного, — прохрипела Лайра, хотя это далось ей нелегко. Он покусывал мочку уха, и она никак не могла сосредоточиться. И только вздохнула, когда он продолжил свою игру, целуя чувствительное местечко между ключицами.
— У тебя такая мягкая кожа, — прошептал Сэм. Его теплое, сладостное дыхание посылало дрожь по ее телу. Когда его язык пощекотал раковину ушка, у нее по спине пошли мурашки.
Его руки скользнули под ее пижамную куртку, погладили поясницу, сжали груди, и в этот же момент он снова стал целовать ее. А когда отстранился, дышал так же неровно, как сама Лайра. Она считала, что все еще владеет собой, пока не опустила глаза. Оказалось, что он уже расстегнул ее куртку.
