— Что ты имеешь в виду?
— Я подумывал пригласить тебя в «Фоллз». — Роман назвал единственный ресторан в городе, где существовал дресс-код. — Но ты можешь представить себе спокойный ужин, когда женщины суют в карман моего пиджака свои трусики?
Шарлотта засмеялась:
— Надеюсь, ты не хочешь сказать, что они и это делали?
— Пока нет.
— Твоя самоуверенность меня поражает. — Шарлотта перехватила нетерпеливый взгляд Бет и крутанулась на вращающемся стуле так, чтобы не видеть ее лица. — Ты просишь меня…
— Уехать со мной. На одну ночь и один день. Только ты и я. Что скажешь?
— Это будет свидание?
— Больше чем свидание, и ты сама это знаешь.
Шарлотта вдохнула полной грудью. Они уже давно движутся в этом направлении. Она уже нашла для самой себя рациональное обоснование, почему ей нужно позволить себе связь с Романом. Потому что, похоже, единственный способ переболеть им и выкинуть из головы — это быть с ним. Если ей повезет, она обнаружит, что у него полным-полно недостатков. А если нет, то по крайней мере у нее останутся воспоминания. И она не будет оглядываться назад и сожалеть о том, что не пошла по этой дороге.
— Он приглашает тебя на свидание. Чего ты ждешь? Соглашайся!
Шарлотта покосилась через плечо на подругу:
— Заткнись!
— Не такого ответа я ожидал.
— Извини, это я не тебе сказала. — Шарлотта замахала рукой на Бет. — Да, мой ответ «да», — быстро сказала она, не давая себе времени передумать.
Бет издала торжествующий вопль.
— Я постараюсь, чтобы ты никогда не забыла этот уикэнд, — пообещал Роман своим неотразимо сексуальным голосом.
И Шарлотта ему поверила. Она точно знала, что, когда этот уик-энд закончится, она больше не будет гадать, чего она себя лишила из-за того, что еще в школе оттолкнула Романа.
Однако она должна все время помнить, что это лишь короткая связь, а Роман — ее временный мужчина.
Роман заехал за Шарлоттой точно вовремя. Они доехали до окраины города, здесь Роман выехал на обочину и затормозил. Достав из бардачка шелковый шарф, он помахал им перед Шарлоттой. Она посмотрела на шарф, заинтригованная.
— Это еще зачем?
— Не хочу, чтобы ты раньше времени увидела мой сюрприз.
Это заинтриговало ее еще больше.
— Обожаю сюрпризы!
Роман рассмеялся. В замкнутом пространстве небольшой, взятой напрокат машины его низкий, глубокий смех, казалось, окутывал Шарлотту теплом.
— Кажется, я слышу в твоем голосе одобрение.
Он дотянулся до Шарлотты и завязал ей глаза шарфом. От предвкушения у нее побежали мурашки по коже. Она потрогала шарф, и внутри у нее что-то дрогнуло. Как только она лишилась возможности видеть, все остальные чувства мгновенно обострились. Она слышала звук дыхания Романа, чувствовала пьянящий, чисто мужской аромат его одеколона, и ее охватывал трепет.
— Так куда мы едем?
— Тебе бы надо было избрать более тонкий подход. Если бы я хотел, чтобы ты знала, куда мы едем, я бы не стал завязывать тебе глаза, тебе не кажется?
Он снова завел мотор и выехал на шоссе.
За непринужденным разговором Шарлотта не поняла, сколько прошло времени. Они хорошо ладили друг с другом, что неудивительно. Неудивительно и то, что у них были общие интересы — любовь к истории, тяга к далеким краям; многие из мест Роман описывал так подробно, как может описывать только человек, побывавший там сам. Шарлотта завидовала его путешествиям гораздо сильнее, чем готова была признать вслух.
— Когда я был у тебя в квартире, мне бросились в глаза книги на столе.
После того как Роман поделился с ней своими впечатлениями, такой поворот разговора был вполне логичным.
— Такие книги есть у многих, — сдержанно ответила Шарлотта.
Она была не готова слишком сильно открываться перед ним.
— Сначала я тоже так подумал. Но потом я присмотрелся повнимательнее. Твои книги изрядно потрепаны, и видно, что их часто читают.
«Черт бы побрал его наблюдательность! Он замечает малейшие детали и анализирует, пока не придет к правильным заключениям!»
— Можешь назвать меня поверхностной. Я люблю книжки с картинками.
— Я мог бы тебя назвать по-разному. — Роман положил руку на ее колено, его ладонь жгла ее кожу через ткань легких брюк. — Но только не поверхностной. Думаю, в тебе живет тайное желание путешествовать.
— Надо же, какой серьезный вывод на основании нескольких книг.
Роман покачал головой.
— Об этом я уже догадывался, но твои двадцать вопросов о моих поездках и интерес в голосе ясно сказали мне, что ты бы хотела когда-нибудь побывать в этих местах сама.
Шарлотта хотела было соврать, но потом передумала. Она обещала самой себе сбросить скованность, расслабиться и получать удовольствие, чтобы потом ни о чем не жалеть. Значит, ни лжи, ни умолчания.
— Думаю, какая-то часть меня действительно мечтает о путешествиях, — призналась она.
— Авантюрная часть, которую ты скрываешь? — В голосе Романа послышались насмешливые нотки.
— Поверхностная, — ответила Шарлотта без тени юмора. Она отвернулась от Романа к окну, но во всех направлениях ее окружала одна и та же чернота.
— Поверхностная. Опять это слово.
Шарлотта почувствовала, что автомобиль замедляет ход и останавливается, потом услышала шорох джинсовой ткани о винил — это Роман повернулся на своем сиденье.
— Я много езжу. Ты считаешь меня поверхностным? — спросил он наконец.
Шарлотта представила, как он выглядит: повернулся и смотрит на нее, положив руку на спинку сиденья. Но она его не видела. Она могла только догадываться, что он делает, какое у него выражение лица. В голосе послышались едва различимые нотки обиды — его задело, что она, возможно, считает его недалеким. По его голосу можно было подумать, что ему небезразлично, что она о нем думает. От этой мысли сердце Шарлотты забилось быстрее.
Роман — умный и заботливый, и он хорошо разбирается в людях, именно поэтому он умеет писать новостные репортажи, которые привлекают читателя. Шарлотта читала его репортажи, «поверхностный» — это не про него, он далеко не поверхностный.
— Я боюсь, что я сама такая.
Под прикрытием темноты она призналась Роману в том, чего больше всего боялась. Ей было важно, чтобы именно он об этом знал.
— Если тебя интересует неизвестное, это признак ума, а не поверхностной натуры.
Шарлотта не раз задумывалась на эту тему.
— А что, если потребность смотреть новые места и заниматься другими вещами уведет тебя далеко от дома и будет удерживать вдали? — спросила она. — Вдали от людей, которые тебя любят.
