Он ответил:
— Ну, вроде того.
— Ты извини, нам второй месяц не платят. Вроде бы обещают на этой неделе… Тогда моя очередь будет… Ты в пятницу в это время подходи, налью. Мы, как обычно, здесь же и стоим…
Они выпили еще.
— Часы у тебя красивые. Мне жена такие же хотела за полторы тысячи купить, но потом, наверное, решила, что пропью, и не купила. Твоя тебя любит больше.
— Я не женат, — сказал он.
Другой вступил в разговор.
— Вон, какая тачка проехала. У него, небось, часы не за полторы тысячи, а за двести баксов.
Бутылка неожиданно издала прощальное бульканье и закончилась.
— Может, повторим? Ты как? — первый тактично задал ему этот вопрос.
Он снова вынул деньги и протянул ему. И не хотелось никуда уходить — ему было интересно с ними. Вторая бутылка пошла по кругу.
— А может, закусим? — предложил он.
— Можно.
Мужики скромно потупили глаза, а он уже тащил из киоска бумажные тарелки с какой-то шаурмой, пирожками, сосисками. Они выпили еще.
— Ты чего. Случилось что-то? — с участием спросил первый.
— А почему спрашиваешь?
— Вид у тебя какой-то, как сказать, неприкаянный… Как будто потерянный какой-то.
— Кому рассказать, не поверишь, — ответил он. Дал еще денег их второму приятелю, и тот без звука побежал в магазин за углом. Через минуту принес третью бутылку.
— Ну, давай говори, чего там.
Он сам разлил водку в бокалы с пивом и подумал: «Почему бы нет?»
— Друга я обидел… Понимаете, он денег попросил — кредит отдавать надо было. Вот он попросил, а я не дал.
— А у тебя они были — эти деньги? — спросил первый.
— В том-то и дело, что были.
— И это вот сейчас ты ему их не дал, а теперь с нами пропиваешь?
— Да нет, это еще триста лет назад было, — ответил он.
— …А, понятно. А ты вроде Кощей Бессмертный.
Мужики выпили еще, помолчали. Второй подключился к разговору.
— Да не важно, сейчас или триста лет назад. Друг-то настоящий был? А то настоящий друг только один и бывает.
— Настоящий. Выросли вместе.
— Тогда надо было дать.
— Но то были последние деньги, — ответил он.
— Я так разумею, что для друга можно и последнюю рубашку снять. Если, конечно, друг настоящий. Я бы дал.
— А потом твоя тебе по башке такого бы дала, — вмешался первый.
— Не важно. По-человечески все должно быть как-то. По-людски…
— И что теперь делать, не знаю.
— Пойди и помоги ему. Чего делать? — как-то просто предложил второй.
— Я тебе говорю — это триста лет назад было. Не верите?
— Да нет, верим, почему не верить, — философски заявил первый.
— Вы не верите. Хорошо! А знаете, сколько эти часы стоят? Сто пятьдесят тысяч. Тоже не верите?
Он снял свои огромные часы и положил на стол перед ними между стаканами и остатками еды.
— Разве бывают часы за сто пятьдесят тысяч? Это же пять тысяч баксов, — покосился на них первый мужик.
— Болван, сто пятьдесят тысяч евро. На, посмотри — это золото, а вот бриллианты.
— Старик, я-то тебе верю. Только нужно немного передохнуть. Темп взяли хороший, — сказал тот. Он больше не смеялся над ним. Видимо, понял ту долю правды в его словах.
— Знаешь, верю — не верю. Свои часы спрячь и не показывай никому, мало ли волков ходит вокруг. А то еще действительно подумают… А разобрало тебя не от водки, а от денег этих. Ты повстречайся с другом, поговори. Он поймет. Давай мы тебя проводим. Куда тебе?
— Да вон в тот дом, — почему-то сказал он.
— Ну, пошли. Все будет путем…
— Еще пива купи мне с собой…
Больше он ничего не помнил…
25
Проснулся оттого, что кто-то лизал ему нос. Открыл глаза. Это была большая белая собака. У него никогда не было собаки. Он лежал в какой-то комнате на матрасе, прямо на полу, а собака лизала его лицо.
— Пошла вон, — просто сказал он.
Вошла женщина. Это была она…
— Что ты здесь делаешь? — спросил он.
— Я здесь живу.
— Тогда что здесь делаю я?
— Не знаю…
Он постепенно приходил в себя, но ничего не помнил.
Она продолжала.
— Муж вечером вышел с собакой и увидел тебя там. Ты сидел на нашей скамейке и пил пиво. И говорил, что тебе некуда идти.
— На нашей… На вашей скамейке…
— Он привел тебя сюда. Ты полночи рассказывал про какой-то замок, какую-то девушку, потом уснул… Ты наконец влюбился?
— А ты ни капли не изменилась, — смотрел он на нее.
— Муж позвонил твоим ребятам. Они скоро приедут. Ты в порядке?
— Как никогда! Спасибо за все. Где он?
— На работе, время двенадцать часов… Тебе пора жениться…
— Спасибо за совет, — отмахнулся он, глядя на свои часы, которые действительно показывали полдень.
— Тебе просто нужна нормальная женщина, которая будет рожать тебе детей, а ты вечером будешь приходить к ней домой и есть свой ужин. Ты же уже взрослый мальчик…
26
Взрослый мальчик вышел на улицу в сопровождении ребят охраны. Хаммер обиженно смотрел на него своими круглыми глазищами. Он сел в него и через полчаса был дома. И снова эти каменные стены защищали его от посторонних глаз.
Первое, что он сделал — это позвонил в офис. Попросил своего зама.
— Ты не знаешь, сняли арест со счетов нашего общего знакомого?
— Да, еще две недели назад, — бодро ответил тот.
— Значит все нормально? — спросил он и успокоился.
— У него — да… Может мылить веревку.
— А что случилось?
— А вы не в курсе?..
Его зам весело делился с ним следующей новостью.
— Оказывается, все активы он пустил на подготовку к нашему тендеру. И теперь, когда остался ни с чем, считает долги, а клиенты его переходят к нам… То есть к Вам, шеф.
— Действительно так плохи его дела? — переспросил он.
— Шеф, мы очень внимательно отслеживаем дела конкурентов. У Вас целый отдел работает на это. Как на войне, Вы так любите говорить.
Да, он именно так говорил, так всегда думал и действовал. Поэтому, опережая возможные проблемы, всегда был на шаг впереди.
— Спасибо, — ответил он и отшвырнул трубку.
Дальше события развивались с такой стремительной скоростью, что он едва успевал за ними следить.
Он не сумасшедший и не собирается отдавать какие-то долги, покрытые плесенью столетий. Но другу он поможет. И вообще! Какого черта! Почему он не может жить так, как хочет. Пора прерваться! Он не раб себе! Пора остановить этот странный полет к небесам, но и свободного падения он не допустит. И уедет туда, где он сможет ходить по улицам и ездить без охраны. Многие нормальные люди уже так и сделали. А деньги, что деньги? Они у него есть!
Все это промелькнуло мгновенно в его сознании, как будто он давно был готов это услышать или, вернее, самому себе сказать. Целое десятилетие, и теперь лишь какое-то мгновение — и оно переворачивает всю его жизнь. И какой-то азарт, юношеский задор, невероятное чувство свободы, словно сбрасываешь с себя не только все эти годы, но тяжелый груз со своих плеч, и душа проветривается этим весенним воздухом, выворачивается наизнанку!
— Привет, — он уверенно поздоровался.
— Привет, — сдержанно ответил его друг.
— Как дела? — спросил он.
— Нормально, — сказал тот, соблюдая дистанцию.
Но теперь ему было наплевать на настроение этого обиженного человека, и он сразу приступил к делу.
— Ты хотел получить этот тендер?
— Какое теперь это имеет значение?
— Забирай.
Друг задумался на мгновение и ответил: — Поздно, он за твоей фирмой.
— Забирай мою фирму…
Теперь тот долго молчал, и ему было неловко спрашивать. Видимо, что-то было не так у его друга, которого он вчера снял со скамейки у себя во дворе.
— Ты же знаешь, у меня нет такой суммы, — уже другим тоном продолжал он.
— Возьмешь кредит и через год отобьешь все эти деньги.
