— Лика, милая, что с тобой? — дергаюсь в сторону при звуках голоса Стаса, так еще и от его прикосновения к плечу. Разворачиваюсь, поднимаюсь на ноги и смотрю на него. Как же он меня бесит, как же из себя выводит. Чертов придурок, что мужем моим стал. Ведет себя так мило, будто бы я самое драгоценное его сокровище, которое стоит оберегать от всех бед и неприятностей.
— Какого черта ты матери моей обо всем рассказал? — ору что есть мочи, замахиваюсь на него и бью кулаком в грудь. Явно не причиняя существенного ущерба, но от этого мне легче становится. — Я же просила тебя, мерзавец, заткнуть рот и молчать, — делаю пару шагов назад, вскидывая вверх руками. Сейчас меня такая ненависть переполняет, что я могу сказать многое прямо ему в лицо. И на последствия мне глубоко насрать. Хочется больно сделать мужу, разбив все его гребаные мечты о полноценной семье. — А ты не смог сделать даже элементарных вещей. Радость принес в дом моих родителей. Мама так вообще от такой прекрасной новости должно быть до потолка взлетает. Ее дочь наконец-то беременна. — истерический смех так и рвется наружу.
— Лика, прекрати, — пытается дотронуться до меня, но я лишь еще больше от него отхожу. Не хочу, чтобы он меня касался. Мне он противен. — Истерики твои только плохо нашему ребенку сделают.
— Нашему? — насмешливо спрашиваю, понимая, что истерика набирает силы. Что сейчас раскрою свой главный секрет. — Давай я кое-что тебе скажу, — подхожу к нему достаточно близко, чтобы видеть смену настроения на его лице. Усмехаюсь, когда он начинает меня разглядывать. Наивный, влюбленный парень, которого собственная жена не ценит. — Этот ребенок не твой вовсе. Я не от тебя его жду, — глаза парня в миг расширяются, а рот приоткрывается от огромного удивления. Такого он явно не ожидал. Вот, Стас, получай нож в спину. Слушай все то, что я скажу, и даже не собираюсь раскаиваться.
— Я тебе изменяла на протяжении всего периода наших отношений, трахалась с разными мужиками, — говорю, громко при этом смеясь. Аж голову назад запрокидываю, так на веселье меня пробило. — Раздвигала ноги перед ними, умоляя иметь меня как можно быстрее, жестче. Один-то вот из них и является отцом этому ребенку, а вовсе не ты, мой милый, — последний взгляд в его глаза, которые наливаются кровью. Просто ярость в них появляется. Наконец-то мальчик мужчиной стал. Перемены в нем кардинальные произошли. — Да я бы и не стала с тобой ребенка заводить, — последнюю фразу выплевываю ему прямо в лицо. Шах и мат, Стасик. — Сними уже свои розовые очки и увидеть, что тебя я никогда не любила. Ты милый, но такой дурак.
— Ах-ты, шлюха, — замахивается на меня, давая пощечину. От чего тут же приземляюсь задницей на диван. Место удара начинает жечь, но я боли словно не чувствую. Мне плевать на нее, так как это я заслужила. Всем, что в жизни творила. Теперь Стас увидел меня настоящую и больше не будет относится ко мне как к фарфоровой кукле. Считая, что я его любимая, преданная жена. Я такой ни за что бы не стала. — Шлюха, — произносит еще раз это слово, после чего разворачивается на пятках и выходит из гостиной. Через минуту слышу звук входной двери. Он ушел, оставив меня совсем одну. Человек, который никогда бы не смог сделать меня по-настоящему счастливой.
Поднимаюсь на ноги, вытираю не понятно откуда взявшиеся слезы с лица, прохожу в спальню и открываю шкаф с одеждой. Оттуда достаю небольшой дорожный чемодан, начиная складывать в него самые необходимые вещи. Тоже самое касается и комода. Не могу здесь больше находиться. Лучше поеду к Мирославе, а потом уже с ней решим, куда мне дальше двигаться.
Кладу в сумку деньги и документы, беру со столика в прихожей ключи от машины. Обуваюсь в белые «балетки» и выхожу на улицу, держа в руках сумки. Прямо до гаража, где находится мой автомобиль. Кидаю вещи на заднее сидение, сажусь на пассажирское место и завожу двигатель. Автоматические ворота открываются нажатием специальной кнопки на небольшом пульте. Также они закрываются сами по себе, когда выезжаю с территории дома. Даже не оглядываюсь, ведь сюда я больше не вернусь.
Все самое необходимое я уже собрала, оставив только мобильный телефон, разбившийся об стену. Но это ничего страшного, так как по пути к дому Мирославы заеду в салон и приобрету себе новый, получив совершенно другой номер. Знать о нем будет лишь подруга. Ни родители, ни Стас, ни Ян. Ни один из этих людей больше не узнают обо мне ничего. Я обрублю концы, исчезну, сбегу. Резко все поменяю в жизни, хотя до этого все думала о последствиях.
Насрать на них, делать надо все вот так, в порыве истерики, которая сильно повлияла на все, что недавно произошло. Даже и подумать не могла, что так все быстро случится. Стоило лишь Стасу глаза на все раскрыть и так легко сразу стало, будто в быстрой перемотке, где нашу ситуацию кто-то хотел поскорее разрешить. И я очень за это благодарна. Нажимаю педаль газа, прибавляя скорость, чтобы вырваться из прошлой жизни и умчаться к чему-то новому.
* * *
— И куда же ты поедешь, Лика? Что дальше будешь делать?
Мирослава делает очередной глоток красного вина, поставив на паузу занудную черно-белую комедию, за просмотром которой я ее и застала. Купила телефон, новую сим-карту и приехала к подруге, чтобы все рассказать. Она меня на протяжении всей истории не перебивала, молча выслушала, а потом просто обняла и стала задавать вопросы про дальнейшую жизнь за пределами города. Ведь я решила покинуть его, а может и из страны вообще убраться, чтобы никто и никогда меня не нашел.
Ведь Лебедева не расскажет о моем местонахождении даже под угрозой смерти. Настоящая, верная подруга вот уже многие годы. Мире можно было доверить любую тайну, о чем не прознает ни одна живая душа. Если не брать в расчет нашу ссору в университетские годы, то все у нас было прекрасно. О таком близком человеке можно только мечтать, она для меня как родная сестра, которой никогда не было.
— Сама не знаю, — качаю головой, прикрыв на миг глаза. Как же я от всего устала, как же мне все надоело. Ну вот почему в моей жизни появились эти два мужика? Ян и Станислав. Один влюбил в себя, другой словно помешан был на мне. Оба занимали какое-то место рядом со мной. Кому-то я боль причинила, а кто-то мне. — Просто хочу покинуть это место. Взять билет на самолет в какую-нибудь страну и там обосноваться на время.
Достаю из сумочки телефон, открываю приложение по заказу авиабилетов и начинаю их листать в поисках нужного полета. Мирослава мне при этом даже не мешает, словно знает обо всех моих действиях. Просто продолжает рядом сидеть на диване и пить вино. Я же все еще ищу, отметая российские города. Мехико, Берлин, Париж, Венеция, Мадрид. Вот последний город очень меня заинтересовал. Всегда хотела в нем побыть, а тут представился вот такой отличный шанс.
— Нашла что-то? — скорее всего по выражению лица Мирослава все поняла. Вот бывают моменты, когда с полуслова все становится ясно. Девушка ставит бокал на журнальный столик и полностью ко мне поворачивается, убирая из моих рук смартфон. Я успела уже билет забронировать на сегодняшнюю ночь. Прямой рейс до Мадрида. Подруга обеспокоенным взглядом смотрит в мои глаза. — Ты окончательное решение приняла? Точно хочешь все бросить и уехать на время отсюда? — она знает, что меня могут одолевать сомнения. Даже если решение уже принято, могу заднюю тут же сдать. Но сейчас совершенно не тот случай.
— Не на время, Мир, — качаю отрицательно головой. — Я хочу вообще оборвать все концы с Россией. Пусть мой ребенок родится именно за рубежом. Уж гражданство себе и ему я обеспечить смогу. Есть такие знакомые в записной книжке. Главное, — выпрямляюсь, поставив ноги на пол. Затекли все конечности в таком положении. Да и тошнить немного начало. Нужно съесть что-то соленое и как можно скорее. Крекер в виде рыбок, что взяла из тарелки, помог справиться с реакцией организма. Боюсь представить, какой токсикоз меня будет ждать через некоторое время. — чтобы никто не прознал про мою поездку. Стасу это точно не будет интересно. Родители, — небольшая пауза с глубоким вздохом. — Они отрекутся от меня после известия о нашем разводе. А вот Ян, — Мира аж морщится при звуках его имени. Подруга его обязательно при встрече покарает за все грехи. — Он выбрал другую жизнь. Деньги, власть, удобный брак. А вот собственный ребенок ему совершенно не нужен, — горько усмехаюсь, подавляя непрошеные слезы.
