— Так ты же сказала, что она стойкая, а в итоге размазала её по всему моему телу. Производители врут, что ли? — он подходит к большому зеркалу и оценивающе смотрит на яркие отпечатки губ.
— Не врут, просто я её недавно нанесла, и она, видимо, не успела ещё высохнуть.
— Здорово. Эх, зацеловала меня, бедного. Живого места прям не осталось, ненасытная ты моя.
— А ничего, что ты сам поднялся ко мне в комнату и первым начал это дело?
— Ничего. — Дмитрий растягивает губы в улыбке Чеширского кота. — Ты же меня позвала.
— Я и звука не издавала. — поправляю свои локоны и подхожу к мужчине.
— Мысленно, Саша, мысленно меня позвала. А я, как настоящий джентльмен, не мог не прилететь. — лектор достаёт влажную салфетку и начинает оттирать красную помаду со своей щеки. — Чёрт, и правда стойкая.
— А я говорила.
— А я услышал. — он выбрасывает испорченную салфетку в мусорное ведро и поворачивается ко мне. — Ну ладно, я итак прекрасен. Пойдём уже вниз.
— К родителям?
— Я в ванную, а ты тоже.
— Мне туда не нужно.
— Уже нужно. Я один с этими пятнами не справлюсь. — Довлатов берёт меня за руку и ведёт в коридор.
— Может, попробовать отбеливателем оттереть? — выдаю гениальную чушь, смотря себе под ноги.
— Ты ещё керосина на меня брызни и подожги.
— Зачем? Ты итак горячий.
— О, в ход комплименты пошли. — преподаватель игриво улыбается. — Мне нравится.
Мы спускаемся на первый этаж. Зал и гостиная и зал уже полностью украшены к предстоящему празднику. Единственное, над чем осталось потрудиться — новогодний стол.
— О, Господи… — доносится до меня незнакомый голос. — Дима, что с тобой? Ты больной?
Мы синхронно поворачиваемся в сторону звука. Возле дивана стоит пожилая женщина и многозначительным взглядом осматривает нас.
— Правильнее было б сказать: «Ты заболел?», но мне тоже приятно тебя видеть, бабуль. — усмехается мужчина и, подойдя к ней поближе, оставляет мимолётный поцелуй на её щеке.
— Даже спрашивать не буду, что это. — она ладонью указывает на следы от помады.
— И не следует. Это последствия.
— От чего?
— От соединения душ двух противоположных людей в этом огромном мире под напором всепоглощающей страсти. — лектор лукаво вздёргивает бровью.
— Годы идут, а ты всё не меняешься. — улыбается женщина и скептически качает головой.
— Ты тоже, бабушка. Хорошеешь с каждым десятилетием, а секрет своей молодости раскрывать не хочешь.
— Всё дело в подорожнике. Но сейчас не об этом, лучше познакомь меня со своей спутницей. Не зря же я преодолела сто километров.
— Бабуль, это Александра. — Довлатов вновь обхватывает мою ладонь и поддерживающие сжимает её. — Саша, а это Екатерина Владимировна.
— Приятно познакомиться. — приветливо произношу и тепло улыбаюсь.
В ответ женщина берёт со стола свои очки, надевает их и пристально рассматривает меня с ног до головы.
— А вы ничего. — выносит вердикт и рукой поправляет мне волосы.
— Она очень даже «чего». — прерывает Дмитрий. — Ладно, мы пойдём в купательную комнату, а ты пока располагайся здесь.
Не знаю почему, но мне становится смешно от всей этой ситуации, поэтому, зайдя в ванную, я тут же начинаю смеяться.
— У тебя бешенство мимических мышц? — замечает преподаватель и старается оставаться серьёзным, но в уголках его губ я, всё же, замечаю еле заметную улыбку.
— Неверное. — вытираю тыльной стороной руки выступившие от смеха слёзы. — Знаешь, твоя бабушка очень… специфическая.
— А ты думала, откуда у меня такой чудный характер? Как-никак, гены не обманешь. — мужчина включает воду, выдавливает на ладони прозрачный гель и начинает умываться.
— Ну как? — интересуюсь, склонясь ближе к раковине.
— Непревзойдённо. — он вытирается полотенцем и поворачивает голову в мою сторону. — Мне кажется, или ничего не изменилось?
— Изменилось. С этими красными щеками ты стал похож на деда Мороза, а с розовыми губами — на снегурочку. Этакая ядерная смесь.
— Отлично, меня никто не узнает, можно идти грабить банк.
— Лучше пойдём ограбим кухню. Я немного есть хочу. А, говоря слово «немного», я имею в виду очень даже «много». — приобнимаю лектора и прикасаюсь губами к его ключице.
— И почему я не удивлён. Как такими темпами ты ещё Гречку не съела?
— Не успела. У тебя на нижней полке ещё две пачки осталось, кстати.
— Я про нашу собаку, Саша. — выдыхает Дмитрий и целует меня в макушку. — Ладно, полетели в царство еды и питья.
* * *
Встречать Новый год с семьёй — одна из лучших затей за эти месяцы. Помимо родителей и бабушки лектора, к нам присоединилась моя мама — отдохнувшая, сияющая позитивом и лучезарностью. Никто из нас не чувствовал себя скованно или так, будто находится «не в своей тарелке». Всё было как раз наоборот: складывалось впечатление, что наши семьи знакомы уже несколько лет. Даже странные взгляды Екатерины Владимировны ни капли не смущали меня, а лишь вызывали улыбку.
— Сашенька, раскладывать нарезку нужно в противоположном направлении. — делает замечание бабушка Дмитрия, когда я собираюсь отнести последние блюда на стол.
Остальные члены семьи уже расположились в зале, поэтому на кухне, помимо меня, осталась ещё и Екатерина Владимировна.
— Нет, у меня разложено всё верно. По часовой стрелке техники фэн-шуя, смещённое на левый участок точки колбасы, смешанное с углом альфа-сыр. — растягиваю губы в обольстительной улыбке и кладу оставшиеся продукты в холодильник.
— Да уж. Кажется, я знаю причину, по которой мой внук выбрал вас. — она задумчиво прикладывает ладонь к своему подбородку. — Уж больно вы языкастая.
— Не спорю.
— Лучше спорь, мне это нравится. А то в свои перевёрнутые семнадцать мне уже заняться нечем. — женщина берёт со стола две тарелки и вновь кидает на меня заинтересованный взгляд. — Я отнесу их, а ты можешь пока привести себя в порядок.
— Спасибо.
— Обращайтесь, сегодня я милостивая. — она уходит в зал, и я начинаю по-глупому улыбаться.
— Браво. — позади раздаются негромкие аалодисменты, и я от неожиданности вздрагиваю. — У бабули появилась достойная конкурентка в словесном поединке.
— А как же ты? — кладу руки на плечи Дмитрия и проницательным взглядом впиваюсь в его дымчатые глаза.
— Я не веду борьбу с женщинами. Ну, разве что кроме тебя. Да и то, в горизонтальном виде.
— Кто о чём. — усмехаюсь ему в губы, и мы оба соприкасаемся лбами.
— Я люблю тебя, Саша. — неожиданно шепчет Довлатов, и от сказанного я едва не давлюсь воздухом.
Ошарашенно поднимаю голову. Душу сжимает накатившая нежность, губы волнительно пересыхают, а глаза радостно начинают блестеть. В этот раз мне точно не послышалось, он сказал это!
— Надеюсь, ты услышала мои слова и не станешь больше переспрашивать. — хрипло произносит мужчина. — А то дважды повторить это за один вечер я уж точно не смогу.
Радостно улыбаюсь и, обняв его за шею, заглядываю в стальные глаза:
— Я тоже тебя.
— Что меня?
— Люблю. — несколько раз шепчу и невольно отстраняюсь, когда из коридора слышу голос Константина Анатольевича. — Пойдём уже к остальным, а то Новый год пропустим!
— Как скажешь, Саша, как прикажешь. Пойдём. — Дмитрий берёт меня за руку, и мы, радостные, вместе направляемся к нашей семье.
Конец
