— Вот почему, — прошептала Лекси, и он понял, что она имела в виду. Вот почему он знал, что киска идет в комплекте с цепью.
— Именно поэтому, — подтвердил он.
Она уставилась на него, затем выпалила:
— Ты идешь за ними.
— Да, бл*ть, — не задумываясь ответил он.
Лекси убрала руку с прилавка и расправила плечи, и Уокер подумал, что это интересная реакция. Он полагал, она сбежит. Полагал, что увидит на ее лице разочарование.
Но ничего из этого не случилось.
— Что ты собираешься делать? — спросила Лекси, и он покачал головой.
— Знаешь, я не смогу держать тебя в стороне от всего этого.
Наблюдая за ней, Тай видел что-то в ее глазах, но не понимал, что именно. Он почувствовал, как она напряглась. Он готовился сделать то, что должен. Остаться на месте и позволить ей уйти из его жизни или последовать за ней, если она попытается.
— Значит, пока ты занимаешься этим делом, кто-то может узнать и начать задавать вопросы, и ты платишь мне пятьдесят тысяч долларов, чтобы я тебя прикрыла, — подвела итог Лекси.
Он втянул в себя воздух, затем сказал ей то, в чем она нуждалась, и то, что он должен был ей рассказать.
— Твои деньги в моем сейфе наверху, в спальне. Одна из причин, по которой я должен был сесть за карточный стол, — это убедиться, что достану денег, как для тебя, так и для своего дела. Если сейчас ты соберешь свое барахло, возьмешь бриллианты и скажешь, что уезжаешь, я схожу за деньгами и отпущу тебя. Я вижу, мои дела тебе не нравятся. Тебе в жизни с лихвой хватило подобного дерьма, и ты сумела остаться чистой, а я тебя замараю. Это твой шанс остаться чистой. Бери и уходи.
Она выдержала его взгляд и спросила:
— Как это может меня замарать?
— Лекси, если дойдет до дела, я попрошу тебя солгать копам.
— Тай, если дойдет до дела, я солгу грязным копам, а все знают, что минус на минус — это плюс.
При этих словах Уокер почувствовал, как у него перехватило дыхание, так сильно, что он не мог ни дышать, ни говорить.
Он боролся за кислород, наблюдая, как она оглядывается через плечо на кухню, осматриваясь.
Потом Лекси прошептала:
— Прерванная жизнь.
— Что? — тихо спросил Тай.
Она снова посмотрела на него.
— Сколько тебе было? Тридцать лет? Тридцать один? У тебя была работа. Дом. Друзья. И только потому, что ты наполовину черный и выиграл партию в покер, они отобрали все это у тебя на пять лет? А потом, когда ты вышел, целыми днями преследовали тебя, заявились к тебе на порог воскресным утром только для того, чтобы вывалить кучу дерьма?
Воздух вернулся в легкие, потому что ее голос становился все громче и пронзительнее. Она сама себя накручивала.
Она не злилась.
Она была просто в бешенстве.
Из-за него.
— Детка… — начал Тай.
Она подалась к нему, и ее глаза сузились.
— Это не круто, Тай. Совершенно не круто. — Затем она с силой хлопнула ладонью по столешнице и закричала: — Поверить не могу в подобное дерьмо!
Вот, черт. Она слетела с катушек.
Тай двинулся к ней, но она отступила, подняв руку.
— Нет, — она покачала головой, — предупреждаю, ты еще не знаешь этого обо мне, но когда я злюсь, от меня лучше держаться подальше, а я… чертовски… злюсь. Какого хрена?
Она прокричала это, все еще отступая, Тай приближался, думая, что она была неправа. Вчера вечером она разозлилась. Он понял, что когда Лекси выходила из себя, лучше держаться подальше. Но сейчас он не собирался этого делать, потому что тогда она злилась на него, а теперь злилась из-за него.
Потом она вдруг перестала отступать и уперла руки в бока.
— Не у всех кисок есть цепи, Тай. Эта стерва Мисти — настоящая сучка. Мы не все такие. Уверяю тебя. Ладно, — она взмахнула рукой, а затем снова опустила ее на бедро, — мы можем быть занозой в заднице. С этим я согласна. Но лгать о том, где ты был? И сделав это, украсть пять лет твоей жизни? — Она покачала головой, ее голос был громким, резким, серьезно чертовски злым. — Ох-ох. Ну, уж нет.
Он осторожно приблизился к ней и запустил пальца ей в волосы, удерживая ее голову обеими руками, и слегка облокотившись ей на плечи, наклонился ближе.
— Детка, возьми себя в руки, — прошептал он.
— Вот почему ты мне не доверяешь, — ответила она совсем не шепотом, все еще держа руки на бедрах, вся как натянутая струна.
— Э-м… да, — подтвердил он.
Она резко кивнула, вместе с его ладонями, не отпускавшими ее голову.
— Ясно. Я понимаю.
Он почувствовал, как у него дернулись губы.
— Лекси…
— Тай, мы не все такие.
Он вжал подушечки пальцев в ее голову и прошептал:
— Ладно, малышка, а теперь…
— И я докажу это тебе тем, что никуда не уйду. Тебе нужно, чтобы кто-то прикрывал твою спину во время этого дела, это буду я. Я не уеду. Останусь здесь и дам тебе то, что нужно.
Тай почувствовал, как все внутри сжалось, в тот миг, когда нечто пронзило левую сторону груди.
— Хорошо, — прошептал он сквозь невыносимую боль.
Лекси смотрела ему прямо в глаза, уперев руки в бока. Он не отводил от нее взгляда и наблюдал, как в ее глазах начинает собираться влага.
И снова она давала ему больше, потому что эта влага собиралась из-за него. И именно тогда он понял, что она чувствовала в тот день, когда они прибыли в Карнэл, ошеломленная чем-то неожиданным, чем-то хорошим, чем-то, что никогда не думала, что у нее будет. Он понял ее чувства, потому что испытывал их сейчас, глядя ей в глаза, когда она давала ему нечто хорошее после того, как его окунули в грязь и он в ней увяз, он никогда не думал, что получит еще один шанс. И вот она здесь, его пальцы в ее мягких, густых волосах, на ее глазах наворачиваются слезы… из-за него.
Она боролась за него и защищала, не переставая дерзить.
— Теперь ты поедешь со мной покупать цветы для террасы или как?
Он опустил голову и прижался лбом к ее лбу.
Затем, не сводя с нее глаз, пробормотал:
— Ага.
— Предупреждаю, я никогда не занималась садоводством. Они все, вероятно, погибнут.
— Плевать, — ответил он, борясь с усмешкой.
Какое-то время она смотрела ему в глаза, потом сказала:
— Тебе нужно принять душ. Хочешь кофе? Или одну из твоих порошковых штукенций?
Порошковых штукенций.
Абсолютная чудачка.
— Кофе.
Она кивнула, снова вместе с его ладонями.
— Сварю, пока ты будешь в душе. Налью в дорожную кружку.
Тай закрыл глаза и глубоко вздохнул. Чуть наклонился и коснулся губами ее губ.
Затем отпустил ее и направился к лестнице.
Он уже поднялся на первую ступеньку, когда Лекси окликнула его по имени. Он взглянул в проем между ступенек и увидел ее возле кофеварки, она повернула голову в его сторону и не сводила с него глаз.
Затем она сбросила бомбу.
— К твоему сведению, после Ронни у меня никого не было. Никого. Четыре года. Ты опережаешь меня на год, но, полагаю, в основном мы с тобой в одной лодке.
Он боролся с желанием подойти к ней и утащить наверх в свою кровать.
Или, экономя время и силы, завалить на диван.
— Детка, и после таких слов, что ты хочешь, чтобы я сделал?
Она посмотрела на кофеварку и громко пробормотала:
— Оставляю это на твое усмотрение.
Бл*ть.
Он знал, что хочет с ней сделать. И знал, как. А также знал, что обязательно это сделает.
Но не сейчас. То, что он хотел с ней сделать, требовало времени.
И контроля.
У него не осталось ни того, ни другого. И им нужно купить растения.
Поэтому он втянул воздух через нос и пошел вверх по лестнице.
Глава 9
Госпожа Удача проявила великодушие
Спускаясь по лестнице вслед за Таем, я размышляла о том, что не давало мне покоя последние двадцать минут, пока он принимал душ, брился и одевался в новую черную футболку, выцветшие джинсы и ботинки.
