Вот значит, почему Олег без сопротивления вышел из дома и даже не предпринял попытки напроситься на чай с пряником, у него был иной план, как остаться, более надёжный, против которого особо и не возразишь.
Вангую, где-то через две — три минуты мужчина выйдет из-за руля, разведёт руками и сообщит с удручающим видом, что никуда уехать не сможет по причине неисправности автомобиля.
Ну-ну…
— Кира, ты всё сама видела, не заводится, — помимо того, что я предрекала, Горский ещё под конец фразы пнул по колесу, якобы из-за сильного раздражения на ситуацию.
— Ой-ой-ой какая же неприятность, — обхватив обе щёки ладонями, замотала головой. — Как же так, как же так. И что теперь делать? М?
Волнение изображала, намеренно переигрывая, за что и удостоилась взгляда полного осуждения, мужчина только что не цокнул. Неужели, у него хватит наглости ещё и праведный гнев тут изображать?
— Олег, открывай капот и вставляй обратно тот проводок или шланг, который выдернул, — со всей строгостью потребовала я.
— То есть думаешь, это я сам машину сломал?
— Нет, не думаю. Знаю. Цель – напроситься переночевать.
Олег набрал полную грудь воздуха, медленно выдохнул, с задумчивым видом попинал носком кроссовка землю, а после усмехнулся:
— Ну что тут сказать, ночевать мне теперь действительно негде. И понятия не имею, как убедить тебя, что поломка машины – не обман. Могу только открыть капот и посветить фонариком, чтобы сама посмотрела, что ничего не трогал.
Как Олег славно придумал, я во внутренностях капота ориентируюсь так же хорошо и свободно, как в устройстве атомного реактора подводной лодки, сразу проблему увижу и устраню.
— Угадай, какое количество раз за свою жизнь я заглядывала под капот?
— И какое?
— Столько же, сколько доливала омывайку в бачок. Уровень моих познаний ясен?
— Более чем. Есть другой способ, завтра утром вызову мастера, и он подтвердит….
— Всё что угодно, — за мужчину закончила я фразу. — У тебя нотариусы, не подписанные документы, удостоверяют, а тут механик…
— То есть к себе не пустишь, — Олег сделал совершенно правильный вывод.
— Не пущу. Хочешь настаивать на своём, спи в машине, подушку и одеяло я выдам. Но мой тебе совет, не упрямься, езжай домой, там тебя ждёт комфортная мягкая кровать.
Вредный Горский, ожидаемо, совет проигнорировал, с понурым видом взял подушку, покрывало, на всякий случай уточнил, где находится туалет. На этом и разошлись.
— Он врёт, — лёжа в постели и глядя на потолок, повторила я в пятый раз. — Врёт. Врёт. Врёт.
А если нет? Да, процент мизерный, но ведь есть. Один из ста. И если всё-таки не обманывает, то я поступаю, во-первых — неблагодарно, а во-вторых —жестоко. Опять же, а если лжёт, и я пущу его переночевать, то буду полной дурой.
Как лучше, наказать невиновного или не покарать виноватого?
Над этим вопросом можно философствовать долгие годы, а ответ так и не найти.
Значит, зайдём с другой стороны. Что лучше для самой, пустить или оставить на улице?
Пустить! Час ворочаюсь и сна ни в одном глазу, только и кручу в голове, а вдруг внедорожник Олега сам по себе сломался, я же так и до утра пролежу. Оно мне надо?
Встала, накинула куртку, всё же не май месяц и, выйдя из дома, постучала в окно автомобиля Олега.
Даже сжатую в кулак руку опустить не успела, как дверца открылась, и на улицу выбрался Горский. Не заспанный и не помятый, зато жутко довольный. Уверена, он точно знал, что передумаю и за ним вернусь.
— Я одолжу тебе на эту ночь диван, — стоило это сказать, как у Горского в руках, словно по волшебству, очутились подушка с одеялом. — Но сразу предупреждаю, если мне только покажется, что поглядываешь на меня, сам знаешь, с каким умыслом или хоть шаг сделаешь в направлении моей комнаты, тут же выставлю за дверь.
— Ясно, не смотреть и не приближаться, — соглашаясь, кивнул Олег и бодро вперёд меня зашагал к дому.
Выдала гостью постельное бельё, на всякий случай вдруг захочет, включила чайник, показала, что и где на кухне лежит, и поторопилась к себе в спальню.
Уснула, чуть ли не раньше, чем голова коснулась подушки и беспробудно дрыхла всю ночь, и если до этого здесь вставала с петухами, то в этот раз кое-как продрала глаза, когда за окном уже вовсю гулял белый день. Похоже, я из-за Олега так крепко и долго спала, всё же ночуя одна, волей-неволей прислушиваешься к каждому шороху, особенно со стороны улицы, а тут в доме мужчина, вот и расслабилась, что проспала практически до обеда.
Понежилась ещё немного в кровати, всласть потянулась, а потом оделась, умылась и пошла на разведку. В доме стояла полнейшая тишина, на диване, где ночевал Горский, аккуратной стопкой лежало постельное бельё, а в кухне на тарелке прикрытой салфеткой нашла завтрак. Я, когда салфетку подняла, даже облизнулась. Два яйца, бутерброд с сыром и ветчиной, а ещё крупно нарезанные овощи. Хм, кто-то не только примерил роль повара, но и успел прогуляться до магазина. Ведь ещё вчера в моём холодильнике кроме огурцов и помидоров больше ничего не было.
Зажевав половину бутерброда, оставшуюся часть прихватила с собой и поторопилась на улицу. Чуть не подавилась, когда обнаружила, что весь мой двор занимает автомобиль. Ой-ё, это какую же надо иметь силу, чтобы такую махину с дороги сюда дотолкать. У меня бы точно развязался пупок, и полопались капилляры в глазах.
Да, теперь на территории между домом и баней тесно и особо не развернёшься, но это сущая ерунда в сравнении с тем, как выглядит внедорожник. Все дверцы распахнуты, багажник с капотом открыты, а вокруг в многочисленном количестве валяются мелкие и крупные запчасти.
Нервно сглотнула.
— Олег, ты где?
— А, проснулась, — отозвался мужчина, причём совсем близко и откуда-то снизу.
— Ты под машиной?
— Уже нет.
Горский вырос с той стороны автомобиля, которая мне была не видна. Не сказать, что день выдался очень уж тёплым, но мужчина по пояс раздет, в одной руке какая-то штуковина, похожая на отвёртку, в другой тряпка, лицо, грудь и живот, запачканы чем-то чёрным и жирным.
— Олег, позволь спросить, а чем ты тут занят? — настороженно поинтересовалась я.
— Да вот, решил посмотреть, вдруг поломка несерьёзная, — будничным тоном сообщил он и, нырнув обеими руками во внутренности капота, достал оттуда пластмассовую коробочку с торчащими из неё проводами.
— Ремонтируешь, значит, — задумчиво и с неприкрытым сомнением произнесла я. — Знаешь, а со стороны совсем другое кажется.
— И что же? — с умным видом разглядывая деталь, спросил Горский.
— Что ты машину по запчастям разбираешь.
Олег широко улыбнулся.
— Не переживай, ещё час покопаюсь, если проблему не устраню, соберу всё обратно и вызову эвакуатор. Кир, а я потом могу где-то помыться?
— Да, конечно, мне в любом случае баню топить.
— Баню топить?! — оживился мужчина и чуть ли не через плечо кинул ту пластмассовую коробку, которую он внимательно так рассматривал. — Значит, не зря я возле магазина купил веники у бабульки!
— А зачем ты их в принципе брал?
— И ты бы купила, если ту бабульку увидела, худенькая, маленькая, лицо доброе. От меня не убудет, а ей, какой-никакой, но заработок.
Всё ладно да складно и главное – не поспоришь.
Холодильник забит продуктами, внедорожник разобран, запас веников есть, чую, никуда этот хитрожопый уезжать не собирается.
Глава 26
— Кира, ты очень громко думаешь, все твои обвинительные мысли в свой адрес я слышу, — заявил Горский, вплотную подошёл и, чуть наклонившись, демонстративно пристально заглянул в глаза. — Ух, как ощетинилась, надулась, того гляди зашипишь и коготки в ход пустишь.
Похоже, я тут за две недели одиночества вконец одичала. Олег приехал нахрапом, автомобилем узурпировал весь мой двор, судя по всему обратно домой не торопится, ещё и в какие-то кошачьи меня записал, а я вместо того, чтобы во всю силу протестовать, любуюсь его бесстыже раздетым телом, наглой улыбкой, глазами с горящей искрой и дышу как можно глубже, потому как от него потрясающе притягательно пахнет, чем-то древесным, свежим и исключительно мужским.
