спаивал Илью. И преподношу всё так, будто именно в сам день рождения, что мы с братом вместе подливали хозяину дома, чтобы что-то о нём узнать. Да, я уже упомянула, что вплела в это и Антона, и что он в итоге узнал про Васю, но решил дальше не лезть, а я не послушала.
На первый взгляд детектив абсолютно спокойно воспринимает всю эту информацию. Вот только его невозмутимость слегка хладнокровием отдаёт.
Но делать нечего, и мне приходится перейти к кульминации. К тому, как я умудрилась потерять голову настолько, чтобы прийти в клуб ради знакомства с Васей, как потом испугалась чего-то намечающегося, как Илья меня на такси отправил… И как я настолько переволновалась, что не придумала ничего лучше, чем отправить сообщение Васе, с расчётом, что тот не станет нарываться и просто исчезнет, не попадаясь Илье на глаза. Упомянула также, что ничего об их делах не знаю, что жалею о своём вмешательстве и больше не буду пытаться добывать какую-либо информацию, а буду обо всём молчать.
Закончив, я слегка ёрзаю на месте. Подмывает добавить что-то ещё, потому что детектив хранит задумчивое молчание. Но в то же время не нахожу слов, которые тут бы подошли. Они как-то разом теряются, из головы вылетают.
— Твой брат в курсе, что ты здесь? — снова неожиданный вопрос. Как по смыслу, так и по внезапности нарушения молчания.
— Нет, — машинально говорю, не понимая, к чему клонит детектив.
— Позвони ему и придумай причину, по которой ты сегодня не будешь ночевать дома. Я хочу, чтобы вы с Ильёй оставались здесь, пока не оглашу своё решение.
До сегодняшнего дня я и не думала, каково это, получать предложение, от которого невозможно отказаться. Невозможно не потому, что оно слишком заманчивое и вроде того, а потому, что не предполагает выбора.
Конечно, меня не радует идея оставаться тут, в чужом доме непонятно зачем, но ещё меньше мне нравится перспектива разозлить явно влиятельного детектива, которому уже умудрилась перейти дорогу. Ну и пусть мой поступок не сыграл особой роли в его делах. Но нарваться я успела, и сама это понимаю.
Непонятно только, почему мы с Ильёй остаёмся тут именно вдвоём. В смысле, наедине. Детектив уехал.
— Твой работодатель такой непредсказуемый, — с немного нервной ухмылкой делюсь впечатлениями.
Это первое, что я говорю Илье, когда мы остаёмся наедине. Сидим на кухне — нам, оказывается, успели заказать доставку. Причём самую разную — и роллы, и пицца, и мясо, рыба, салаты, поке, пасты… Да и десертов хватает. Видимо, Виктор из тех, кто думает, что лучше взять всё, и пусть мы выбираем, чем спросить, чего хотим.
Или... Неужели собирается оставить нас тут одних дольше, чем на день?
Я и так еле соврала Антону, что сегодня буду ночевать у Оли, она ведь тоже квартиру в Москве снимает. Вернее, родители ей, но не суть. Брат поверил. Ведь я так редко его обманывала…
А потом пришлось ещё и Оле на всякий случай написать, попросить, чтобы, если что, поддерживала легенду. Конечно, у бывшей одноклассницы возникли вопросы, но, к счастью, не стала давить, ограничившись моим обещанием позже всё рассказать. По крайней мере, у меня есть время придумать причину.
За размышлениями только сейчас понимаю, что Илья мне не ответил. Я, конечно, и не задавала вопрос, но было из чего развить диалог. Впрочем, не похоже, что меня вообще слышали… Слишком загруженным кажется Илья. Да и ест без особого аппетита.
Слегка кашляю, привлекая к себе внимание.
— Мне кажется, твой босс не такой уж опасный, каким может выглядеть, — как можно более уверенно говорю, когда на меня всё-таки бросают взгляд.
— Верно, — сипло сообщает Илья. — Тебе нечего бояться.
Звучит так, будто он спохватывается, вынырнув из каких-то мыслей, чтобы меня успокоить. Так, на всякий случай. Потому что едва ли понимает сейчас, боюсь я или нет.
Зато я его на удивление чутко чувствую. И вдруг вспоминаю слова детектива про какие-то тайны Ильи.
— А тебе?
Он слегка подвисает, кидая на меня озадаченный взгляд.
— Конечно, нет.
Говорит уверенно, вроде даже беспечно. Но последующая за словами улыбка выглядит натянутой.
— Он пока не оставался с тобой наедине после допроса меня, — тогда решаю возобновить тему моего разговора с Виктором. После него Илья спросил, как прошло, я сказала, что хорошо. Дальше мы обсудить не успели, ведь детектив вмешался своими распоряжениями. — Поэтому на всякий случай, чтобы ты знал — я сказала, что на днюхе Антона мы тебя специально напоили, чтобы вырубился и телефон можно было взять. А в переходе ты не отпускал меня до тех пор, пока я не доказала тебе, что никуда ничего не записывала.
Илья будто не сразу понимает, о чём я. Осознание так неспешно проступает на его лице через отрешённость, что я, кажется, неосознанно затаиваю дыхание.
Он смотрит сначала непонимающе, ошеломлённо и будто даже недовольно. А потом вдруг искренне улыбается. Встаёт, подходит ближе… И обнимает меня.
Я неуклюже и растерянно заключаю его в ответные объятия, судорожно размышляя, что у него вообще на уме сейчас. Он благодарен за мои попытки сгладить его проступки? И… То недовольство мне лишь показалось?
Как же всё непонятно, волнительно и страшно. Я не знаю, как себя вести. Знаю только, что меня чуть ли не разрывает, и связано это с Ильёй.
Чувствуя его объятия и бережные поглаживания по моим волосам, с трудом сохраняю способность мыслить. Дыхание сбивается. Слегка дрожу, даже толком не сознавая, когда тоже со стула опустилась. Вроде бы изначально Илья обнял меня, пока я ещё сидела.
— Это так мило, Ева, — с усмешкой в голосе сообщает он. — Но ты дурёха, договорились же не врать.
Его упрёки звучат так ласково, что скорее заряжают уверенностью в правильности моего поступка, чем опасениями, что я сделала что-то не так. Чуть ли не млею от слов Ильи и от того, как тепло меня обнимает.
Даю нам ещё некоторое время вот так постоять, а потом всё-таки освобождаюсь из объятий. Как бы ни было приятно в них находиться, а ведь уже решила, что не буду торопиться с нашим сближением.
— Я не думаю, что эта мелкая ложь сыграет роль, — сразу говорю, пытаясь перебить словами своё действие. Хотя Илья вроде как легко позволяет мне отстраниться. — Это лишь нюансы,
