Один из мужчин вышел вперед на свет.
Ему было около сорока пяти лет, он был высокого роста, одет в костюм.
Он был бы красив, если бы не шрам, тянувшийся от левого уха вниз к уголку рта.
— Алессандра, — произнес мужчина с турецким акцентом. — Очень рад, что ты смогла присоединиться к нам.
Глава 48
— Садись, — сказал мужчина.
Я не собиралась подчиняться, но стоявший позади меня бандит заставил меня подойти к папиному столу и сесть на стул.
Я уже начала понимать, что была самой большой дурой на свете, раз покинула особняк и осталась без защиты Дарио.
— Папа, что происходит?! — судорожно спросила я.
Отец посмотрел на меня с таким отчаянием, что это испугало меня еще больше.
— Лучше бы ты не возвращалась, — повторил он.
— А я, например, очень рад, что ты вернулась, — сказал человек со шрамом. — Меня зовут Мехмет Эрдоган, хотя Розолини, наверное, называли меня Турком. Ах, да — я вижу по твоему лицу, что ты знаешь, кто я такой. Хорошо. Это мой солдат был застрелен в вашем кафе две недели назад. Кажется, это было так давно, не правда ли? Скажи, Алессандра, что думают Розолини о том, что произошло той ночью?
Я посмотрела на отца.
А Турок хлопнул кулаком по столу.
БАМ!
Я вздрогнула и вскрикнула.
— Смотри на меня, Алессандра, а не на него, — приказал Турок. — Я повторю свой вопрос еще раз: что думают Розолини о том, что произошло той ночью?
— Я… я не знаю, не уверена, но Ларс считает, что ты работаешь с какой-то семьей в Генуе.
— Ларс, — сказал Турок кивая. — Это он застрелил Умберто. Ну что ж… Берто следовало бы действовать быстрее. А как насчет священника и другого моего помощника, с которым вы столкнулись на прошлой неделе?
— Я не знаю, что они думают, — тихо сказала я, стараясь держать свой страх под контролем. — Я знаю, что Никколо пытался выяснить, кто они такие, но если он это и сделал, то мне никто ничего не сказал.
Пока я говорила, мой мозг работал со скоростью тысяча миль в минуту.
Откуда они узнали, что я приеду?
Или все это какое-то ужасное совпадение?!
— А как насчет нападения во Флоренции? — спросил Турок. — Что они думают по этому поводу?
— Они думают, что ты сделал это потому, что Дарио не позволил тебе провезти женщин через его территорию. Или что семья, контролирующая Флоренцию, сделала это для тебя.
Турок рассмеялся.
— Хорошо. Хорошо.
Он сел между мной и отцом и налил виски.
— Не хочешь ли выпить? Нет? А, ну да… ты же хорошая девочка, правда? — насмешливо произнес он и выпил рюмку. — Алессандра, скажи мне… что ты думаешь обо всем, что произошло за последние две недели?
— Я не знаю, — прошептала я.
— Конечно, у тебя должны быть какие-то мысли. Например, сказал ли вам что-нибудь бедный Умберто перед тем, как безвременно погибнуть?
Я вспомнила одну деталь, о которой не вспоминала с момента перестрелки.
— Он сказал… «Передайте вашему отцу мой привет шеф-повару». Как будто он знал папу.
— Потому что он действительно знал твоего отца, Алессандра, — сказал Турок. — На самом деле Умберто и твой отец были очень хорошо знакомы.
Я уставилась на папу.
Он не отвечал. Вместо этого он просто уставился на стол.
— Откуда ты его знаешь? — прошептала я.
— Это мы еще обсудим, — сказал Турок. — Но сначала… не кажется ли тебе удивительным, что ты оказалась в центре перестрелки во Флоренции, но тебя даже не ранили?
— Меня спас Массимо.
— Да… и нет. Правда в том, что ты спасла Массимо. Видишь ли, мои люди во Флоренции, а это были мои люди, хотя Агрелла дали свое согласие, мои люди старались не задеть тебя. Их первостепенной задачей было вывезли тебя целой и невредимой. Поскольку Массимо держался так близко к тебе, они не могли сосредоточить на нем всю свою огневую мощь. Они могли ранить его, да, но не могли стрелять на поражение… не подвергая тебя опасности.
Его слова поразили меня.
Неужели это правда?
Я не была случайным свидетелем насилия?
Но причиной, по которой оно вообще произошло?
— Почему? — спросила я в недоумении.
— Давай я расскажу тебе одну историю, — с улыбкой сказал Турок. — Жила-была девушка, выросшая в семье Cosa Nostra. Для того, чтобы заключить союз, она была обещана молодому человеку из другой семьи. Но, ослушавшись родителей, она полюбила одного из слуг в доме. Он был старше ее примерно на десять лет. Их любовь была запретной. Если бы семья узнала об этом, его бы немедленно казнили.
— За месяц до назначенного брака девушка узнала, что беременна. Слуга, любивший ее больше всего на свете, рискуя жизнью, помог ей бежать из города, которым управляли ее родители. Они бежали вместе с еще нерожденным ребенком, и больше не оглядывались назад.
— Семья искала их долгие годы — в Европе, Америке, даже в России и на Дальнем Востоке, но никаких зацепок так и не обнаружила. Они и не подозревали, что их дочь исчезла, не выходя из дома… прямо под носом у своей семьи.
— У дочери и ее нынешнего мужа был ребенок, маленькая девочка. Они растили ее в крошечной деревушке в глуши. Они были бедны, но счастливы. Казалось, все будет хорошо, но, когда девочка ещё была подростком, ее мать умерла. Ничего зловещего, заметьте. Ни яда, ни пули, ни бомбы… Просто аневризма. Одна из тех вещей, которые могут случиться с каждым в любое время.
Я в шоке уставилась на Турка.
Он описывал, как умерла моя мать.
— Бывший слуга продолжал воспитывать свою дочь в деревушке в Тоскане. Он держал ее существование в тайне… и никогда не рассказывал ей, что на самом деле она является внучкой одной из самых могущественных преступных семей во всей Италии.
— Нет, — в ужасе прошептала я.
Я уставилась на отца, но он избегал моего взгляда.
— Да, моя дорогая, — с улыбкой сказал Турок. — Ты не Алессандра Кальвано. Вернее, именно эту фамилию выбрали твои родители, когда бежали из Генуи. На самом деле ты также Алессандра Ольдани, наследница преступной семьи, которая контролировала Геную на протяжении многих поколений.
— Почему ты мне не сказал? — прошептала я отцу.
— Чтобы обезопасить тебя, моя дорогая, — сказал Турок. — И чтобы обезопасить себя. Ведь если бы семья узнала, где он находится, они бы убили его за то, что он отнял у них дочь… и еще неродившуюся внучку.
— Вот тут-то я и пришел на помощь.
— Стремясь расширить свои деловые связи за пределами Турции, я встретился с десятком мафиозных семей по всей Италии. И по мере того, как я заводил новых союзников, я собирал множество мелких сведений.
— Именно я узнал о таинственном человеке, который раз в несколько лет продавал во Флоренции редкие золотые монеты…
— Это я установил связь между ним и принцессой мафии Ольдани, которая сбежала со слугой после того, как украла сотню золотых монет из сейфа своего отца…
— Это я отправил сюда Умберто Фумагалли две недели назад. — Умберто был молодым пехотинцем в семье Ольдани двадцати лет назад и должен был знать твоего отца в лицо.
— Чего я не знал, так это масштабов соперничества между Ольдани и Розолини. Розолини были одной из немногих семей в Италии, с которыми я не связывался. Я слышал, что глава их семьи скоропостижно скончался, а его старший сын и наследник все еще находился в тюрьме. Не счел нужным обратить на них внимание, или думал, что они слабы, пока Розолини не доказали свою безжалостность и эффективность. Как только они узнали, что Умберто находится на их территории, они тут же убили его.
— Хуже того — они забрали тебя к себе, в недоступное для меня место. Все, что происходило с тех пор, было частью моего плана по возвращению тебя.
— Какого плана? — проговорила я, ужаснувшись. — Ты планируешь отдать меня семье Ольдани — для чего? Чтобы добиться их расположения?
