много во мне не слитого яда по поводу этой истории осталось.
— Не знаю, мы почти не общаемся. — Она неопределенно пожимает плечами. Но я отчего-то ей не верю. Доверие подорвано окончательно.
— Что так? — усмехаюсь и поднимаюсь на ноги. Прохожусь по комнате и осматриваюсь.
— Поль, я знаю все, что ты обо мне думаешь, — грустно выдает Алла. — Я и сама себя корю за слабость, но поверь, жизнь меня и так очень наказала, — методично гладит живот. — Не держи на меня зла…
— Прости, — выдыхаю сокрушенно. — Мне сложно переварить ту историю.
— Знаю, я и сама себя уже сгрызла. Но веришь или нет, меня как подменили. — Она нервно кусает губы и, сама того не замечая, двигает ладонью активнее. — Я словно под гипнозом была. А когда очнулась, было слишком поздно что-то исправлять.
— Ладно, хорошо то, что хорошо кончается, — отмахиваюсь я. — Обошлось и ладно.
Нет смысла ворошить прошлое. Тем более все равно ничего не изменить.
— Есть кто? — Женский голос эхом разносится по квартире.
Иду на звук и вижу женщину в форме скорой помощи.
— Наконец-то, проходите сюда, — указываю направление.
— Что у вас?
— Не у меня. Вот девушка беременная, голова закружилась и упала.
— Как же вы так неаккуратно, — сокрушается врач и присаживается на стул.
— Так получилось, — вздыхает Алла.
— Давайте давление измерим.
Не мешаю и ухожу на кухню. Посуда грязная, в холодильнике шаром покати. Она что, обалдела? Чем питается в положении? Качаю головой и инстинктивно начинаю наводить порядок, мысленно отмечая, что надо купить продуктов на всякий случай. Сама, вероятно, гордая и не попросит.
Аллу забирают в больницу с подозрением на отслойку плаценты. Провожаю, обещая навестить, и иду ловить такси. Надо теперь как-то добраться до дома.
С трудом, но все же удается поймать попутку. Водитель входит в положение и соглашается докинуть меня бесплатно. Правда, номер телефона все же приходится оставить. Может, и к лучшему. Дома переведу ему денег и будем в расчете.
Машина останавливается около КПП. Выхожу, киваю охранникам и спешу к подъезду. Сколько меня не было? Два? Три часа? Надеюсь, Алексей не заметил, а то еще нагоняй устроит. Открываю дверь в подъезд магниткой, поднимаюсь на нужный этаж и замираю с ключами в руке. Квартира Алексея нараспашку и оттуда раздается мужской голос.
Едва поборов первый порыв сбежать без оглядки, осторожно подкрадываюсь и прислушиваюсь к словам.
— У меня плохие новости… Нет ее дома. — Сердце пропускает удар. Это он обо мне? — Очень просто. Квартира открыта, телефон лежит на столе, а девушки нет.
Точно обо мне. И что теперь делать? Нервно сглатываю и оглядываюсь, ища пути отхода. Черт, даже Леше не позвонить. Начинаю пятиться, чтобы сбежать, и взвизгиваю, когда чьи-то руки обхватывают меня за талию.
— Попалась!
Глава 40 Полина
— Пустите!
Взвизгиваю от неожиданности и начинаю брыкаться. Но здоровяк держит меня крепко и тащит к квартире Косолапова.
— Макс, я поймал.
Макс? На секунду перестаю сопротивляться и даже позволяю протащить меня в дверь.
— Кого, блядь, ты опять поймал? — В коридор выходит тот самый следователь, что приходил ко мне в больницу и округляет глаза. — Полина?
Я удивлена не меньше, чем он.
— Что вы здесь делаете? — все еще пытаюсь вырваться.
— Да тихо ты, не дергайся, — ворчит здоровяк, стискивая меня сильнее.
— Отпусти меня.
— Да пусти уже, — вступается Макс. — Не сбежит.
— Зачем мне сбегать?
Избавляюсь наконец от оков и прохожу в комнату, подальше от этого верзилы. Мало ли что еще придет в голову.
— Вот и я не пойму зачем. — Макс следует за мной. — Где ты была?
— Это что допрос?
Что вообще происходит? И где сам Косолапов?
— Да боже упаси, — хмыкает Макс и беспардонно садится за барную стойку. — Пока только беседа.
Не нравится мне его «пока», пожалуй, лучше не качать права, а рассказать правду. Мало ли зачем он приехал.
— Я ездила к подруге, — вздыхаю я. — Ей нужна была помощь.
Наливаю в чайник воды и включаю кипятиться. Надо хоть кофе попить, а то в голове по-прежнему туман.
— А телефон? — вскидывает Макс бровь и сканирует меня внимательным взглядом.
— Забыла, — неопределенно пожимаю плечами.
Да что происходит? Не покидает ощущение, что меня в чем-то подозревают.
— Что за подруга? Адрес? Телефон?
Вот еще не хватало!
— Отстаньте вы от нее, — недовольно поджимаю губы. — Ее на скорой забрали в больницу с угрозой выкидыша.
— Все равно надо проверить. — Макс подвигает ко мне лист бумаги и ручку. — Пиши.
Закатываю глаза к потолку, но решаю не спорить. В конце концов, у всех своя работа. Беру ручку и записываю данные Аллы. Надеюсь, они ее не сильно потревожат.
— Вы что тут делаете? — напряженно спрашиваю я.
— Тебя ждем, — хмыкает Макс и пробегается глазами по моим записям. — Кто-то был в квартире, когда ты ушла.
— Этого не может быть, — качаю головой и складываю руки на груди. — Я закрыла на ключ.
— И все-таки дверь была открыта, — сухо констатирует он. — Медэксперты снимут отпечатки, но шансов мало.
Внезапная догадка пронзает меня и становится не по себе.
— Вы думаете, это Дамир?
— Не исключаю, — равнодушно кивает Макс. — Но нам нужно составить фоторобот его помощника. Ты готова?
— Конечно.
У Макса звонит телефон, тот смотрит на экран и принимает звонок.
— Да нашлась она, не кипиши.
Догадываюсь, кто звонит, и не могу сдержать улыбку. Алексей переживает. Надо же ему написать, что все хорошо. Перевожу взгляд на Макса и вижу, как тот меняется в лице.
— Что? — шепчу одними губами, интуитивно улавливая тревогу.
Он включает громкую связь
— Я никогда не ошибаюсь. Где Полина? — Голос Кислого сквозь шум слышится отлично. — Отвечай, мать твою.
Колючие мурашки бегут по позвоночнику, а ладони мгновенно становятся влажными.
— Я не знаю никакую Полину, — отвечает Алексей, а я закрываю рот ладонью, чтобы не проронить ни слова.
— Не ври, а то грохну. У меня рука не дрогнет. Она в твоей квартире жила.
—
