— А зачем дверь чужим открываешь? — строго спросил Костя.
— Вы — не чужой. Вы — мамин начальник и папа Олега. Я вас в глазок узнала, — серьезно ответила девочка, ногой отодвигая в сторону табуретку.
— Заболеть не боишься? В коридоре холодно. Беги быстрее в комнату, — Крылов легонько подтолкнул ее к двери.
— Мне мама нос мазью мажет и витамины дает. А в садике чеснок есть заставляют, — она заговорщицки жестом призвала Костю согнуться и прошептала на ухо: — Но мы с Олегом его не едим, он такой противный. Вы только маме и воспитательнице не говорите, — попросила Катя.
— А почему маме не говорить? — также шепотом спросил Крылов.
— Ей нельзя расстраиваться. Она болеет, — серьезно объяснила девочка.
— Катюша, кто там? — раздался голос Анны.
— Мамочка, это дядя Крылов, — ответила девочка, пропустив Костю в квартиру и защелкнув автоматический замок.
— Как себя чувствуешь? Чувствуете? — поправился Костя, чуть смутившись.
Странно, вчера он не задумывался, какое обращение более приемлемо.
— Спасибо. Сегодня лучше. Температура держится, но не такая высокая.
Анна полулежала на тахте, завернувшись в плед. За спиной горел торшер, в руках она держала книгу.
— Зигмунд Фрейд? — удивленно спросил Костя, прочитав название на обложке.
— Это не труды, — словно оправдываясь, пояснила Анна. — Это биография в художественной обработке Ирвинга Стоуна. «Страсти ума, или Жизнь Фрейда».
— Интересно?
— Под настроение. Еще летом половину прочитала, когда у Риткиной бабушки в деревне гостили. А дальше — как-то не получалось.
В разговоре возникла пауза. Первым нарушил молчание Константин Петрович, коснувшись рукой письменного стола:
— Необычная обстановка. Откуда это?
— Со старой огромной квартиры, — улыбнувшись, ответила Анна. — Пришлось взять сюда лишь то, что было наиболее дорого. За этим столом работал дедушка, потом я. Они так и стояли рядом на прежнем месте: стол, торшер да еще кресло-качалка. — Сломалось при переезде, — и, глубоко вздохнув, сменила тему: — Спасибо вам за вчерашнее. Не знаю, как лучше сказать, — она опустила глаза, затем продолжила: — Я прекрасно понимаю, почему вы вчера пришли. Из-за Балайзера. Но я все равно вам благодарна.
— Мне бы хотелось ответить, что не только из-за него, но вы правы, — окончательно перешел на «вы» Костя.
— Люблю честность, — посмотрев Крылову в глаза, снова улыбнулась она. — И все-таки спасибо. С тех пор как не стало Аси, обо мне никто так не заботился.
Костя промолчал.
— Можно спросить? — Анна замолкла, затем, решившись, задала главный для нее вопрос: — Вы возьмете меня на работу или мне искать другое место?
«Чтобы Балайзер отказал мне потом в проекте? Так наивна и чиста или это игра?» — подумал Крылов, внимательно посмотрев на нее.
— Как только выздоровеете, можете приступать. Место секретаря, к сожалению, пока занято, но есть вакансии в отделе сбыта, — не моргнув глазом соврал Костя и затем уже вполне правдиво продолжил: — Приказ будет подписан в понедельник, поэтому командировочные, премиальные и другие расходы я оплачу вам прямо сейчас.
«За работу и за ту ночь», — грустно подытожила Анна. Но выбора у нее на сегодняшний день не было.
Костя достал портмоне и, вытянув несколько бумажек, положил их на письменный стол.
— Спасибо, — сказала Анна.
Краска бросилась ей в лицо, и она вновь опустила глаза.
— Выйдете на работу, когда окончательно поправитесь, — Костя встал со стула, готовясь попрощаться. — Да, еще. Думаю, не стоит посвящать в подробности поездки ни вашу соседку, ни кого-то другого.
— Я понимаю, — Анна кивнула головой, затем посмотрела Косте прямо в глаза и успокаивающе произнесла: — Не волнуйтесь.
— Если что — звоните.
— Спасибо.
Костя вздохнул и вышел из комнаты. Тут же в прихожую из зала выбежала Катюша.
— Вы уже уходите? — спросила она удивленно.
— Да, меня Олег ждет, — улыбнувшись, ответил ей Костя.
— Подождите, — девочка бегом вернулась в комнату и вынесла оттуда две книжки.
— Вот эту, — она протянула ему книгу со знакомой обложкой, — я уже посмотрела. А эту, — она протянула другую, — передайте Олегу. Когда посмотрит, пусть принесет мне ее обратно.
— Обязательно передам, — очень серьезно ответил ей Крылов. «Похожа на мать, — вновь отметил он про себя, разглядывая девочку. — Такой же прямой взгляд и такая же непосредственность. Хотя она еще ребенок».
Анна сидела, откинувшись на подушку, тупо уставившись на бумажки, лежавшие на письменном столе. Сколько их там было — ее совершенно не волновало. Может, по причине болезни, может, после разговора, расставившего все точки над «i», не было сил ни двигаться, ни думать.
Впрочем, о том, что случилось в Киеве, она уже думала достаточно. Но, не находя верного ответа, что толкнуло ее в ту ночь впустить Крылова, она нисколько не сожалела о случившемся.
«Что было, то прошло», — решила она для себя несколько дней назад. И все же, неожиданно объявившись вчера, он снова внес сумятицу в ход ее мыслей.
«Господи, — думала Анна, зябко ежась под пледом, — как хочется тепла».
Она закрыла глаза и не заметила, как из-под ресниц выползла тяжелая прозрачная капля…
В понедельник заболела Катюша. После обеда ее привела из детского сада воспитательница. Температура была невысокая, скорее всего, сыграли свою роль профилактические средства, и, по всей видимости, выше тридцати восьми не собиралась подниматься. Но, несмотря на это, Аня сильно расстроилась. Рушились ее планы как можно быстрее выйти на работу.
Не зная, вызвать врача или же просто побыть с дочерью дома, пока обе они до конца не поправятся, стоит ли сообщать об этом Крылову, оставшуюся часть дня она провела в беспокойстве.
Наутро Константин Петрович позвонил сам и спросил, как Катя. Анна удивленно выслушала вопрос, не зная, что ответить. Но Крылов сам выдал причину своей осведомленности. Оказывается, сегодня утром Олег категорически отказался идти в детский сад, долго ныл, уговаривая Костю, пока, наконец, не объяснил, что его лучшая подружка заболела и он сам, скорее всего, тоже заболел.
Самое забавное было в том, что когда, поддавшись на уговоры, ему все-таки смерили температуру, она в самом деле была 37, 5. Только что Крылову после визита врача из детской поликлиники звонила Саша и успокоила, что ничего страшного. И передала просьбу Олега разрешить позвонить Катюше, чтобы узнать, как у нее дела.
Анна рассмеялась. Костя тоже.
